— Нет, Ваше Величество, — без запинки выговорил он. Холодно и твердо. — Я обвиняю не вас, а князя Всеслава. У вас нет причин ни любить меня, ни верить мне. Но отныне вы можете располагать остатками моей жизни целиком и полностью.

Еще совсем недавно такой союзник не приснился бы и в жутчайшем кошмаре. Но Октавиан должен быть отомщен, а Всеслав Словеонский — убит. Пока не уничтожил еще и Диего.

— Я принимаю ваше предложение, господин Мальзери, — сказал кто-то другой чужим голосом Элгэ.

3

Недавняя распутница вместо строгого аббатства угодила в законный брак. И теперь свежеиспеченная герцогиня Тенмар должна начинать давать пышные балы и многолюдные приемы. Во славу новой семьи, древнего рода, мужа и короля.

И по очень настойчивой королевской рекомендации.

Ирия подавила желание немедленно разодрать дорогущую бумагу с золотой короной в углу. В мелкие клочья. Его вконец поглупевшее Величество продолжает сходить с и без того невеликого ума дальше? Какие, к гнилым змеям, балы? Юного кузена королевы еще не успели оплакать.

И ладно, если рекомендательную грамотку получила только распутная Тенмарская Роза. Так ведь наверняка и много кто еще. «Освобожденной» Лютене приказано весело гулять. И на всех новых приемах появится счастливая и любящая королевская чета. Подданным приказано развлекать молодую прекрасную королеву, а потерявшей любимого родственника королеве — блистать и радоваться.

— Ирия, у тебя всё хорошо?

— Да, конечно. — Еще не хватало пугать сестру. Той вот-вот рожать. — Я вышла замуж по любви… практически.

— Значит, как я, — тепло улыбнулась Иден. — Ты и Анри сможете приехать к нам в Лиар?

Как осторожно объяснить, что в Лиар Анри Тенмара если и отпустят, то очень, очень нескоро?

Виктор «Великий» не просто так простил всех наглых эриковцев и трусливых алленовцев сразу.

А еще хуже, что в Лиар в ближайшее время не попадет и сама Иден. Как и Кати с Чарли.

Благородная помощь и столь своевременная защита Анри спасли их всех от многого. В том числе, маленькую Кати — от лишения законного титула баронессы Кито. А то еще и от пожизненного заключения в Бездне.

Но и Карлотта Гарвиак нир Таррент не лишилась ничего. Особенно — внезапной власти и огромного влияния.

Всё это Ирия рассказала бы прежней Иден. Умненькой и хладнокровной девочке — не по юным годам рассудительной и осторожной. Но нынешней сестренке нужно думать о будущем ребенке. И уж точно не драпать куда-то перед родами. Хватит того, что ее почти силой доставили в исступленно веселящуюся Лютену.

Потому Ирия и собрала сегодня всех своих. Начала с Иден и Стива. Анри скоро прибудет. А там и Роджер с Эйдой подтянутся.

Герцогиня Тенмар еще не научилась давать приказанные балы. Вот пока и потренируется — на скромных домашних приемах только для семьи. Всё — во имя верной покорности королевской воле.

Ладно хоть Стивен настроен не так благодушно, как будущая мать. Потому как стоило жене отлучиться…

— Люди поговаривают всякое… — осторожно начал барон Алакл. Похудевший и серьезный.

Неужели он и впрямь когда-то сначала сватался к Ирии?

— И совершенно правильно, — жестко подтвердила несостоявшаяся невеста. — Стив, я очень тебя прошу: как только представится случай — под любым предлогом увези Иден из Лютены. И ее, и Чарли с Кати. Вместе с остальной твоей семьей. Лучше хотя бы в Тенмар — больше шансов, что не помешают. Я тоже вырвусь туда — едва смогу.

У Виктора Вальданэ и так слишком много ценных заложников. Столько даже Эрику Кровавому набрать не удалось. Потому что его все-таки боялись. Весеннего же Короля никто еще не воспринимает как реальную угрозу. А когда открывают на него изумленные глаза — уже слишком поздно.

— Моя семья — здесь, Ирия. Моя мать, жена и будущий ребенок. И вы с Эйдой и Анри Тенмаром. И кузен и лучший друг Гуннор, но он сейчас далеко. Больше у меня никого нет. Другой кузен, Жиль, продаст меня сам. При первом же удобном случае. И даже возьмет недорого.

— Значит, с меня другой удобный случай. Для побега. Стив, я помогу — обещаю.

Точнее, поможет Анри. От самой Ирии при нынешнем короле толку маловато.

Глава десятая.

Середина Месяца Сердца Весны.

Эвитан, Лютена. — Словеон, Старград.

1

Чернеют остатки тающего снега — последние островки проигравшей зимы под голыми деревьями, у витой ограды, у каменной стены Ордена михаилитов, выдержавшей долгие бои и осаду.

Добро пожаловать, твое Величество, неправящая королева.

Такой же ранней (только более снежной) лютенской весной кардинальский секретарь Жерар не принял бесправную племянницу (и пленницу) почти всесильного графа Мальзери, чудом не казненную за попытку убийства сволочного принца. Теперь никто не посмеет закрыть тяжелые ворота перед новой королевой. Хоть перед незаконным «королем» Эриком Бастардом и посмели. Михаилиты же.

К другому Ордену Элгэ бы и не обратилась. Без толку. И потому отнюдь не всесильная королева — опять в жалкой роли смиренной просительницы. При всей безупречной вежливости и учтивости хозяев дома. Потому что приказывать непокорным михаилитам не выходит даже у короля. Ни у одного.

Последняя весть чудом не убила Алексу. А ведь та еще даже не знает, что натворила ее сестра. И с кем ради этого спуталась.

Увы, восточный яд нашел не Всеслава, а невинную женщину. Ладно хоть не детей! Смерть Ксении Словеонской — сама по себе внезапный ужас, а еще ужаснее — что выжил проклятый князь Всеслав. Убийца Октавиана.

А Диего не сумел сбежать.

Пусть Элгэ уподобится тем, кто сначала не верит, а чуть что — кидается к всесильным богам. Но древние боги, мудрая тезка, милосердный Творец, кто-нибудь, спасите Диего! И благородный кардинал, как их служитель! И как неожиданный новый фаворит Патриарха.

Слишком много жутчайших, неисправимых, фатальных ошибок Элгэ уже наворотила. Как и несмываемых преступлений.

Как она могла поверить, что абсолютно беспринципный и подлый граф Мальзери — и вдруг больше не связан с проклятыми змеями? Как могла поверить именно Элгэ⁈

Месть для Валериана Мальзери оказалась дороже любых клятв. И уж точно — дороже чужих братьев. Он и родных детей не пожалел. Ни одного.

Вряд ли его верный, вышколенный подсыл и впрямь совершил роковую ошибку. Зачем им — и мидантийскому графу, и его хитрому. умелому слуге — щадить Диего? Жизнь брата дорога лишь для сестер — как Элгэ могла об этом забыть?

На что теперь надеяться? На благородство словеонского князя? У него нет и не было благородства. Не больше, чем у Мальзери. Только политический расчет. Иначе выжил бы и Октавиан.

Разница между двумя ядовитыми, безжалостными интриганами лишь в одном — северный князь любит свою семью. И это сейчас тоже не в пользу Элгэ. И безвинного Диего.

Надеяться, что живой пленник выгоднее бесполезного мертвеца? А почему — если с Октавианом уже было иначе? И если на сей счет нет соображений у Элгэ — откуда им взяться у Всеслава Словеонского?

2

В бревенчатом тереме Всеслава Словеонского в меру натоплено. Все-таки на студеном, суровом севере огромные печи — куда лучше чадящих каминов. Не в пример теплее.

И дышится легко — несравнимо легче, чем в каменных склепах мрачных замков. Дышалось бы. Будь здесь Рунос не в плену. И не только он.

И почему именно Север зовут суровым? Чем родной Мэнд-то приятнее и добрее?

— Сейчас вам лучше не лгать, — бледное лицо словеонского князя окончательно закаменело. — Скажите, вы сумели бы спасти мою жену, будь вы тогда рядом?

— Не знаю, Ваша Светлость, — честно ответил Рунос. — Если вы осведомлены о возможностях современной медицины…

— Не надо мне о медицине. Я знаю, кто вы, Рунос… Алессандро.

— Я действительно не знаю, Всеслав.

Не боишься оставаться наедине с сильнейшим Светлым магом? Нет, не боится. Потому что Руносу не оказаться в двух разных местах сразу. А то и в трех. И пока он бьется здесь, Диего с Жанной легко могут погибнуть. Они-то если и Маги, то непробужденные.