И лучше не предполагать, что случится, если Гуннор сейчас возьмет и откажется. Внезапно. В живых таких свидетелей не оставляют. Даже честные и благородные. Дело тут важнее. И все они тоже рискуют близкой родней. Ближе, чем он сам.

Не к по-настоящему же благородному кардиналу бежать тогда за помощью и защитой. Зачем зря тревожить больного старика? Тот уже навоевался. И так продержался долго. И его тяжелая война наконец закончилась. Проиграна вчистую.

С другой стороны, Гуннору уже и самому интересно, кто же все-таки связан с черными змеями — Виктор «Великий» Вальданэ, Ормхейм с Бьёрнландом, никто или все? Потому что родных (и уже немолодых) батюшку с матушкой оставлять в стране, захваченной злобными змеями-людоедами, как-то…слишком. И жену — тоже.

Но о хрупкой Соланж здесь обещали позаботиться благородные господа — заговорщики. А вот в родном Ормхейме у Гуннора столь влиятельных союзников нет. И его семью защитить некому.

Сплошная стена бесконечного дождя скроет от острых глаз королевских соглядатаев — если они тут неподалеку вертятся. И от прощального взгляда жены. От ее заплаканных глаз.

Соланж и весенний дождь рыдают вместе. Молча.

Странно, что маршала Тенмара вообще отпустили в родовой замок. Пусть и ненадолго. С другой стороны — верная армия генерала Лойварэ сейчас громит многострадальную родину Гуннора.

А бывшим армиям спятившего Эрика и продажного труса Аллена всё равно, кому подчиняться. Новый король дал генеральский чин бывшему ормхеймскому полковнику — и все довольны. И без ставшего ненадежным Анри Тенмара при случае обойдутся.

Конечно, и на родину он едет не один. Но собственных-то людей у героического маршала не так уж много. С другой стороны, его и отпустили ведь всего на месяц-другой. Родную провинцию в порядок привести. Чтобы налоги смогла и дальше платить сполна.

А непозволительно задержится дававший присягу маршал — так быстренько назад поторопят.

И на Юг же отпустили, а не на Север, где сейчас преданная Тенмару армия. Приведенная еще из Квирины.

Потому Гуннору и лежит путь домой. Где эта бывшая квиринская армия. Конечно, он и без того собирался. Больно уж странно, что от отца нет писем. Даже кратких. Совсем. А ведь должен возрадоваться, что непутевый сын теперь взялся за ум.

И еще страннее, что внезапно не пишет заботливая мать.

И потому в дальний путь предстоит отправиться с полдороги. Не из Лютены же. Сначала муж Соланж просто сопровождал жену и ее младшую сестренку Софи на летний отдых. Домой.

А уж прямо до родного дома ее довезут честные господа — заговорщики. И прекрасные дамы — заговорщицы. Особенно несостоявшаяся любовь наивного Стивена. Якобы покойная Ирия Таррент… уже Тенмар.

— Ты не боишься? — Любимое личико Соланж — бледнее ормхеймских снегов северной родины. Соле почти ничего не рассказали, но хватит и одного путешествия Гуннора. С лихвой. В теперь уже вражескую страну. — Там же Черные Змеи!

— Там еще и моя семья. Наша. И чтобы ни творилось в Ормхейме, родители — это родители. Не думаю, чтобы они принялись истово служить Змеям — хоть Черным, хоть еще каким, — грустно усмехнулся несостоявшийся студент. — И что дохлые Змеи вдруг стали им важнее и дороже сына. Лютена ведь тоже тогда не вся поголовно с ума сошла, помнишь?

Даже если порой казалось, что всё именно так. А последние нормальные успели удрать. Или спрятаться у отчаянных благородных михаилитов.

Глава одиннадцатая.

Конец Месяца Сердца Весны.

Мидантия, Западное побережье.

1

В опасной столице Алексис предпочел не задерживаться. Незачем. И роскошный особняк покойного дяди как-нибудь пока постоит без нового хозяина. Пусть там сначала всё изнутри переделают. Чтобы и малейшего следа не осталось.

Да и бедной кузине Валерии уже скоро рожать. Лучше вывезти ее к теплому морю. Вместе с маленькой сестренкой. И с мужем и его родней — раз уж без них теперь никак.

Хорошо хоть ее подлая мачеха уже успела обзавестись новым любовником. Иначе… лучше не представлять их ближайшую встречу с Валерией. Если слабохарактерного отца обозленная кузина просто не хочет видеть, то уж приторную перезрелую тварь в розовом…

Валерия предпочла бы узреть отцветающую красотку Клодию не в стылой могиле, так в удаленном монастыре, но влиятельные любовники порой спасают от всего.

Зато жива младшая дочь слабохарактерного дяди. Хоть одного ребенка слабак-отец и стерва-мачеха, удирая во все лопатки, прихватили из пылающей Квирины с собой.

Прежде беспечную Марцеллину квиринские приключения наделили новой серьезностью, Валерию — глубокой печалью. Будем надеяться — не навечно. Вдруг будущее материнство и впрямь поможет? Увы, посоветоваться не с кем. Мать далеко. А все остальные дамы в пределах досягаемости — сами еще совсем молоды. Алексис скорее умрет со стыда, чем о чём-то им брякнет. Да и что они еще понимают?

Ярко и счастливо цветет только непробиваемая Юстиниана — супружница его законная. Тоже встретила в Мидантии мать и любимую сестричку Лицинию. Скоро приедут в гости. Так что у Марцеллины будет компания поприличнее, чем когда-то — мачехина. Может, еще и подружатся? Теперь они меньше несхожи нравом, чем в развеселой Сантэе.

Будь у самого Алексиса хороший друг — для задушевных разговоров, ему бы тоже полегчало. Но так сразу и не скажешь, с кем общаться сложнее — с мрачным Марком или с печальным Тацитом? С ними даже напиться вместе не выйдет. А уж душу раскрывать…

А прежние приятели давно канули в забытое прошлое. Остались где-то далеко… по соседству с родовым поместьем. Где Алексис и до сих пор появиться не смеет.

Еще скороспелый герцог предпочел бы переселить к себе мать. И не только ради Валерии. Но она пока не спешит принимать вполне искреннее приглашение. Зато сдержанно упомянула в последнем письме, что знойная красавица-вдова Констанция назвала новорожденного сына Алексисом. И направо-налево заявляет, что они с отцом ребенка тайно обвенчаны. А ее отчаянные братья-охотники не сегодня — завтра поспешат в Гелиополис. Добывать любимой сестренке законный герцогский титул. Доказывать, какой именно брак заключен раньше.

Так что лучше и впрямь убраться на время со сцены. Подобру-поздорову. Затаиться, отсидеться, в лазурном море поплавать, на теплом песке пожариться. С ближайшими соседями знакомство свести. Пожалуй, сейчас Алексис оценит неспешную тишину и почти семейный уют посиделок с провинциальными помещиками.

Долгое путешествие в кои-то веки прошло спокойно, легко и приятно. Хоть и довольно спешно. Но даже Валерию не укачало. Может, все байки о еле живых будущих матерях — буйные фантазии слабосильных, изнеженных романных девиц?

И даже приморское солнце — еще не слишком жаркое, мягкое, весеннее. Но прохладная зимой вода уже согрелась — любо-дорого.

А уж при виде манящей линии пенного прибоя юный герцог соскочил с коня и первым кинулся в теплую соленую купель. Отмокать! Наперегонки с не слишком-то усталым конем. Весело ржущим. Кажется, один друг у Алексиса всё же есть. И собеседник отличный. Всё понимает и ни разу не перебьет. И за густую гриву можно подержаться. Особенно если устанешь.

В умные лиловые глаза заглянуть, опять же…

Прозрачное зеленоватое море, доброе южное солнце, веселые пенные брызги, свежий соленый ветер, родная Мидантия, никаких зубастых Черных Змей и их вооруженных слуг.

И все малейшие камешки на далеком дне видно.

Все-таки быть знатным герцогом с собственной приморской виллой — здорово.

2

— Ваша Светлость!

Новое обращение Алексису понравилось. Его нынешняя причина — нет. Как и потрепанный гонец за тощей спиной старшего слуги. Похоже, местный крестьянин. Спешно бежал по такой безумной послеполуденной жаре? Рисковый тогда самоубийца.

— Ваша Светлость, тут две чужие галеры у берега. Срочно требуют Права Причала.