А это еще…

Если Эрик и решил устроить в книжном кабинете веселую оргию с пленными одалисками, то вот к этому участнику Ирия не готова. Совсем. Несмотря на весь лихорадочный шепот Терезы.

Черная сутана, бледное лицо из-под черного капюшона, знак ползущей змеи на груди, такой же — на длинных рукавах. И холодные глаза — змеиные. С вертикальными зрачками.

И озноб по всему телу. У Ирии.

От желания сбежать спасает лишь здоровенная стража за отборным красным деревом двери. Вооруженная и в кирасах. Живенько заворотит. И назад пихнет. Не слишком вежливо.

А еще спасает наряд Тенмарской Розы. Память о железном дяде.

И… о добром, мягком отце. Папа тоже предпочел бы видеть дочь смелой.

А еще — живой. Но уж тут дрожи, не дрожи — не поможет.

Из этого витражного окна — чудесный вид на мрачный Ауэнт. Третий этаж, как-никак. Возвышается над всеми особняками. Они вокруг не слишком высоки. Стесняются дворца?

А из новых покоев Ирии всё видать еще лучше. Хоть там и ниже. Зато ближе.

Куда ни кинь — везде глухая тюрьма и будущая плаха. А внизу — еще и пыточные застенки.

Кому когда-то пришло в голову выстроить резиденции короля и принцев вокруг Багряной Площади? Еще в древности. Впрочем, вплотную примыкает только северный особняк Эрика. И раньше там не казнили, а короновали. Очень удобно. Принцам не надо далеко ездить.

А если не удалось короноваться — умирать тоже близко.

Когда-то из покоев в особняке Алиса наблюдала за несостоявшейся казнью Ирии. Они все шли умирать, а Алису Эрик силой держал у другого витражного окна. Положив ей руки на плечи. После того, как насиловал всю ночь.

Не в той ли самой бежевой комнате? Или с тех пор Алиса там всё переделала? Чтобы забыть.

С чего Ирия взяла, что Эрик изменился так уж сильно? Никакой обряд (хоть сколько он черный) не меняет настолько. Утрата души лишает нас добра. Но не наполняет злом, которого изначально не было. И у каждого — свои склонности. Эрик завел пышный гарем из одалисток. Из бесправных, запуганных пленниц. Но трудно представить себе в этой роли, к примеру, Бертольда Ревинтера. Утрата любви и милосердия кого-то отправит насиловать, а кого-то — резать, травить… или просто грабить. Набивать кованые сундуки чужим добром.

Но вряд ли всё это сразу.

Вот только смысл различать разные виды грязи?

Ирия без приглашения опустилась в черное кожаное кресло. Широкое, как в замке Тенмар. Незачем зря показывать дрожь в ногах, если можно скрыть.

— Моя новая фаворитка — баронесса Ирэн Вегрэ. Она же — графиня Ирия Таррент. Под любым из этих имен она является близкой родственницей покойного герцога Ральфа Тенмара. Очень близкой, — ухмыльнулся Эрик. — Лучше под первым. Тогда она — его племянница. И возможная наследница.

— Можете называть меня «Ваше Высокопреосвященство», — разрешил Ирии черный сектант со змеей.

И протягивает руку. Выпрастывает из длинного рукава (еще одной змеи) сухую желтую кисть. Для поцелуя?

«Можете» — это ведь необязательно, верно? Можете и не называть…

И черный змеиный перстень лучше не заметить. Раз уж в наглую морду врезать нельзя. Или острый кинжал в сердце всадить.

Интересно, этот с ножом в сердце умрет, или как нынешний Эрик? Пока точно не узнаем — зря не рискуем. Второй попытки точно не представится.

А отравленного оружия при себе нет. Впрочем, кто сказал, что на такого подействует даже лучший из ядов Бертольда Ревинтера? Или Валериана Мальзери. А то и придворных мидантийских отравителей.

Лучше смотреть мимо жреца — на целый ряд книг. Они красивые, уютные, мудрые… Написано ли в них о древних обрядах и змеях на рукавах черных сутан?

— Перейдем сразу к делу, — усмехнулся Эрик. — Я — законный, правящий король. Но Тенмар мне необходим. Как средоточие моей власти. Но, увы, я не могу вернуть мою жену. Она увлеклась… позорным еретизмом. Под влиянием изменника Александра, бывшего кардинала. Не зря я никогда не любил михаилитов.

А Мидантия и Патриарх согласны, что бывшего? С новым императором заодно? Они там, конечно, строптивого кардинала не любят. Но если вместо него предлагают черного язычника-змеепоклонника? И откол эвитанской церкви. И впредь никаких налогов Патриарху?

— В таких случаях разумен развод, Ваше Величество.

Обиделся бы Эрик, что ли? В случае с его матерью любвеобильному королю Фредерику тоже советовали разумный развод. И даже Мидантия согласилась. Во главе с тогдашним Патриархом.

У них тогда своих проблем хватало. Как раз очередной узурпатор Иоанн Кантизин с милой кличкой Паук под корень изводил Зордесов.

— Полностью согласен… твое преосвященство. Волей нового кардинала — то есть вашей я развожусь с Алисой. Она изменила своему королю.

С семидесятилетним кардиналом? Настоящим.

— И женюсь на другой племяннице Старого Дракона. На Ирэн. И объявляю ее единственной наследницей покойного герцога Ральфа Тенмара. И законной герцогиней Тенмар.

«Прошлого, госпожа графиня. Нынешнего, госпожа баронесса. Будущего, госпожа королева».

Мало было покоев Алисы. Ирии и в самом деле только что вручили законный титул Анри⁈

Силу Тенмара не получить тому, в чьих жилах не течет кровь наследников. И даже если течет — в Тенмаре нужно еще и родиться. Или ничего не выйдет. Хоть сколько Драконьей родни убей. По любому обряду.

— Но вот он, Ирэн, согласен с разводом, но почему-то отговаривает меня от нового брака. Мой отец был женат трижды и в четвертый раз просто не успел. А я не могу взять всего только вторую по счету жену? Каково, а? — смеется Эрик. Почти по-человечески. Почти. — Нудит, что…

Что проще всех племянниц тоже убить — до кучи? Тут тоже часовен хватает. А то и Центральный Храм Лютены. Святой Леонард и святая Амалия не обидятся.

— Я не отговариваю, Ваше Величество. Я лишь говорю, что вы должны немного подождать. Если дорогое, ценное и вкусное блюдо нельзя съесть сырым, его можно приготовить. Со специями. И даже травы на вес золота не так уж дороги, если блюдо того стоит.

— Ладно, кончай трепаться. Мне нужен Тенмар. И сын-наследник. И эта девка… графиня. Давай ближе к телу… к делу.

— На сей прекрасной деве — след чужой магии. Опасный для вас…

Будь ты проклят, змей дохлый! Но… выходит, Ирия и впрямь точно угадала. Жаль, что не только она.

— Но сила несравненной мудрости древнего Великого Змея способна исцелить даже этот недуг. Прекрасная наследница Волков и Драконов пройдет обряд Ичедари и посвятит душу Великому Змею, как и вы. И уже тогда станет вам достойной спутницей.

Главное — не умереть от ужаса на месте. И не грохнуться в позорный обморок. Не поможет. Ничего нового.

Нельзя терять сознание в присутствии врагов. Таких страшных врагов…

Что ж. Или умрет проклятый Эрик, или Анри наконец освободится от Ирии навсегда.

3

Эйда вновь — после стольких дней сонной настойки. Слаба как новорожденный щенок и не знает, где Мирабелла!

А для большего ужаса — рядом проклятый Роджер Ревинтер. Эйда — в его доме. В его руках. В ядовитых лапах этой змеиной семейки. Просто беззащитная пленница. Опять. Круг Бездны замкнулся. Захлестнул шею душной удавкой.

Дрожит кладбищенской белизной ровный потолок, трясутся светло-бежевые стены. Но не пол.

Льется в лицо слепящий день. Каретой это быть не может. Эйду еще везут — прямо в чужом доме? В доме врагов? Или ей просто настолько плохо?

Будто все былые ужасы слились воедино. Так не должно быть! Всё было напрасно! Так бывает только в Бездне. Эйда — уже там? Безжалостная мать была права в одном: Звездные Врата Светлого Ирия перед такими, как ее жалкая дочь, не откроются.

— Нет, успокойся. Тише.

Так Роджер Ревинтер пленнице тоже говорил. Когда на него что-то находило. В перерывах между честным исполнением приказов рыбьеглазого отца.

Но сейчас хоть не подсаживается слишком близко. И не пытается коснуться. Пока.

Слева — широкое окно. То самое — слепящее. Хоть светло-золотистые шторы и неприветливо задернуты. Ужасный цвет. Даже если когда-то Эйде и нравился. В невообразимом далеком прошлом. В детстве. Когда еще она была любимой сестрой и дочерью, а не презираемым позором семьи и порченым товаром.