— Серж не мог никому пособничать — в Квирине. Нас там держали вместе. Я прошу для него свободы. Или хоть домашнего ареста — в моем доме. Если мне его вернут.

— Ладно, змеи с тобой. Забирай. Под домашний арест. Но его папаша поплатится за всё. Да так, что Лютена хвост прижмет.

Ты его поймай сначала. И заставь видевшую Карла и Гуго столицу что-то там «прижимать».

— Могу я поговорить с будущей женой? Сейчас?

— С наглостью — завязывай! — пролаял Эрик. — Всему есть предел. После веселой свадьбы наговоришься. Хоть прямо на брачном ложе. Все ночи в твоем распоряжении. Поторопись — или окрутят и немытым. Мне плевать, леонардитам — тоже. Как и их новым друзьям.

Что?

— А Ирэн? Что будет с Ирэн?

Спасет ли ее настоящее имя — то, что раньше едва не убило?

— Оставлю при жене. Старшей фрейлиной. Как только достану обратно жену. Из свечного логова старого маразматика. А пока — пусть потанцует на кружевных балах, — вновь тот же наглый, сытый хохот. — На новых. Я их устрою веселее прежних. И даже в комфорте наша дама поживет. В особняке. В моем. И если и родит орущего отпрыска, то только от меня. Надеюсь, что не девку. Ее родной папаша был слабаком — и потому у нее целых две сестры. Но у меня-то горячая кровь.

2

— Значит, этот Евгений поступил разумно? — лениво уточнил Эрик.

Раньше он так не умел.

Осторожно, Бертольд. Отлучался бывший Бастард всего на пару часов. Протрезветь Ревинтер просто не успел. Как и не пить — при очередном короле.

Хорошо, что новый монарх не вернул сюда хотя бы Ирэн… Ирию. Захотел «выпить только как мужик с мужиком». Пусть опасной красоткой займутся суровые модистки с грозной армией золотых булавок. Или лучшие куаферы Лютены. Да хоть зануды философы! Но с Ревинтера здесь хватит и одного Эрика! Пьяного.

— Разумно, когда женился на кузине, — осторожно произнес не самый паршивый министр. Но, возможно, самый перепивший. — Это нейтрализует жадную родню невесты, потому что у кузины нет дополнительной жадной родни. Юлиана одной крови с женихом, даже носит ту же фамилию. Кроме того, это не обидит ни один знатный род, потому что урожденная принцесса — выше их всех. А иначе кто-то неминуемо выдвигается вперед, а его ближайшие соперники затаивают обиды.

— Но… — Если что и осталось от прежнего Эрика — это его умение хлестать вино огромными кубками. А то и бутылками. Из горла. Как сейчас.

А еще он уже смешал его с пивом, элем…

— Неразумен выбор именно этой кузины. — Опять — осторожно, Ревинтер. Тема кузин — скользкая. — Свадьба с Зоей дала бы Евгению полную легитимность его власти. Даже оправдала бы свержение родного отца. Потому что Зоя — прямая наследница Константина, а Борис… — Бертольд замолчал.

— Узурпатор, — подсказал Эрик. — Как и я.

Здесь мокрый лед беседы даже не скользит. Может еще и провалиться.

— Вы — не узурпатор, — нагло соврал Ревинтер. — Ваша мать прежде была законной женой вашего отца. Патриарх дал разрешение на развод только по причине ее бесплодия. Но раз этого нет, то нет и развода. Патриарх вполне может признать законность вашего рождения, если это для вас важно. Кроме того, ваш отец никогда не скрывал, что считает вас своим сыном. Любимым сыном. Уверен, будь у него больше времени, он сам исправил бы ситуацию. Ваш отец был неглуп и вряд ли считал Карла способным править.

— Достаточно! — взревел Эрик. Запросто приложивший руку еще и к отцеубийству. — Я понял. Евгений — дурак, когда взял в жены не наследницу престола.

— Увы, он, как и большинство мужчин, поддался слабости. И женился на красоте и пороке, если вы понимаете, о чём я.

— Понимаю! Я видел ее портрет. Итак, он женился на шлюхе-кузине…

— Да. В то время как юной Зое всего пятнадцать. Она — мила и скромна. И достаточно напугана участью брата. Из нее теперь можно вылепить что угодно — по собственному вкусу.

Раз уж Эрик теперь вообразил себя мудрым правителем — должен клюнуть.

— Возможно, он поленился лепить? — хохотнул бывший Бастард. — Предпочел уже готовое? Я когда-то взял в жены Алису. Она была мила, скромна… и напугана. Но Алиса больше не считает меня мужем. Поэтому я женюсь на Ирэн. Она ведь тоже чуть лучше красивой и дорогой куртизанки, не так ли? Путалась с вашим сыном. А до него — еще и с вашим офицером. Даже с двумя.

Когда-то в детстве Ревинтер знал, что не умеет кататься на льду. Хоть тонком — весны и осени, хоть прочном зимнем. И потому избегал этого, насколько мог. Для графского сына в таком — ничего сложного.

Но в политике он прежде скользил уж точно лучше Эрика. Пока сам не столкнул Эвитан в Бездну. И даже сразу этого не заметил.

— Не совсем так. Роджер был слишком наивен. А Алан и впрямь влюбился… как и Риккардо. Согласитесь, Ваше Величество, ведь есть во что?

— И оба, тем не менее, шпионили на вас?

— Не без этого. Но ни один из них так и не дошел до ее постели.

Риккардо — так уж точно. Не настолько у Ирэн странные вкусы. А Алан слишком далеко, чтобы ляпнуть лишнее. И пусть там пока и остается — для его же и Ревинтера безопасности.

— Девушка хранила верность старику Тенмару. Это странно, но она Дракона любила… может, в память о его сыне.

— С Тенмаром покончено! — рявкнул Эрик.

Со старым Драконом, с его сыном или со всей провинцией?

— Разумеется, Ваше Величество, — покладисто склонил Ревинтер полуседую голову. Пока еще целую. И живую.

— А твой сын? Хоть в его жилах и не течет бурной южной крови — северная не хуже, знаю по себе. Он с ней был? Не вздумай соврать.

Вряд ли впредь Ревинтеру захочется отдыхать в серебряном кабинете. Или в синем. Слишком уж напомнят особняк Эрика. А другие цвета — королевский дворец.

Прежде Бертольд легко терпел любую грязь. И отдавал любые приказы. Потому что знал, где от этого укрыться. Теперь больше не сможет.

— Я не знаю, Ваше Величество. Это лучше спросить у самого Роджера. Но если мне будет позволено сказать…

— Говори! — Эрик запрокинул новую бутылку. Седьмую или восьмую?

Даже если забыть о крепости — куда в него вообще влезает столько жидкого?

— Роджер и в самом деле был влюблен в ее не менее красивую кузину — Эйду Таррент. Только милую, скромную девушку. Они ведь были когда-то помолвлены.

— Угу. Как я — с Алисой.

— Возможно, Ваше Величество. Вашей истории я не знаю. Но Роджер и впрямь не мог ее забыть. К тому же, у них общий ребенок. А Ирэн немного похожа на Эйду. Отдаленно. В Ирэн он не влюблен. Как и девушка — в него.

— Ясно. Она влюблена в обоих драконьих Тенмаров — разом. А между делом переспала еще и со Словеонским Волком Всеславом. Тоже, кстати, северянином. Очевидно, он ей их напомнил. Каждого.

— Этого я не знаю, Ваше Величество. Но она от него сбежала. Аж на границу с Квириной. Это ли не достаточно говорит о ее к нему чувствах?

— Ясно, куда сбежала. К любовничку Тенмару — тому, что еще жив и помоложе, — зло хохотнул бывший Бастард. — А любовничка-то там уже и нет.

Защищать смертельно опасную Ирэн прежде в дурном кошмаре бы не привиделось. Но раз не выйдет потопить ее и при этом спасти Роджера — пусть выплывут оба.

3

Ревинтер Ирию не узнал или просто прилюдно не выдал? Какой ему уже резон?

Да и выдать можно и наедине. Нашептать новому монарху в уши. У министра на это будет море времени. Во время целой пьянки.

Сине-серебряный дворец, розовые покои. Будто Алиса вышла совсем ненадолго.

Чистые полы сюда вернуться успели — пусть и ненадолго. Тихая хозяйка — нет. И слава милосердному Творцу.

Голова раскалывается — то ли от крепкого вина, то ли от его недостатка. Или от нынешнего общества. А другого не предвидится. Если, конечно, Ирия не предпочтет оголтелую солдатню и палачей.

— Так это ты — та самая Ирэн Вегрэ? — На сей раз Эрик удостоил пленницу целого вопроса. А не только приказа привести — страже, и сесть рядом с ним — ее саму.