— Ну, у меня не было ни хорошего дома, ни хорошей жизни. Меня перекидывали по системе долгие годы. После того как последняя семья погибла в автокатастрофе, меня отправили в приют, где я оставалась до восемнадцати лет.

— Мне очень жаль. — Слёзы текли по её лицу. — Я пыталась найти тебя, когда ушла из бизнеса. Я обратилась в социальную службу Миннесоты, и мне сказали, что твои данные запечатаны, ты в порядке, и у меня больше нет на тебя прав. Никто не хотел мне помогать. Я даже пыталась нанять адвоката, но он бросил меня, когда я не смогла заплатить.

— Как вы ушли из этого бизнеса? — спросил Джек.

— Рокко и его люди в итоге попались за убийство. ФБР наблюдало за ними какое-то время. Мои и ещё нескольких девушек показания помогли посадить их. После того как я не смогла найти свою дочь и никто не хотел мне помогать, я собрала вещи и переехала в Нью-Йорк. Одна из девушек, с которой я когда-то работала, позвонила мне вскоре после моего переезда сюда и сказала, что Рокко убили в тюрьме.

— Кажется, у тебя всё хорошо сейчас, — сказала я.

— Я встретила и вышла замуж за замечательного человека через год после переезда и привела себя в порядок. Он умер четыре года назад и оставил мне значительную страховую выплату. Я использовала эти деньги, чтобы открыть пекарню. Не знаю, помнишь ли ты, но мы всегда любили печь вместе.

— Я этого не помню. Единственное, что я помню — это ту ночь.

— У вас больше не было детей? — спросил Джек.

— Нет. — Она покачала головой. — Не потому, что что-то было не так, а потому, что я не хотела другого ребёнка после того, что я сделала.

— Твой муж знал? — спросила я.

— Нет. Я никогда не рассказывала ему, но это меня преследовало. Ты стала такой красивой молодой женщиной.

— Не надо, Джанин. Просто не надо. — Я подняла руку.

— Я знаю, что ты ненавидишь меня, Сиерра. И я не виню тебя. Я тоже ненавижу себя с той ночи. Но ты должна понять, что я защищала тебя от себя и очень плохих людей.

— Всё, что я понимаю, это то, что женщина, которая должна была быть моей матерью, отвела меня в церковь на Рождество и оставила там. Я ждала тебя на протяжении всей службы. Мне было пять лет! — закричала я, слёзы текли по моему лицу. — Ты так и не вернулась! Ты так и не вернулась! — Я побежала наверх.

ГЛАВА 36Сиерра

Я сидела на кровати, обнимая колени, всхлипывая и дрожа. Дверь спальни открылась, и Джек вошёл.

— Уходи! — закричала я, бросив в него подушку.

— Успокойся.

— Не смей говорить мне успокоиться! — Я закричала и почувствовала, как мне стало трудно дышать. Я задыхалась.

Джек подбежал и взял мое лицо в свои руки.

— Посмотри на меня, Сиерра. Назови пять предметов в этой комнате. Сделай это! — закричал он, видя, как я борюсь с собой. — Пять предметов, Сиерра!

— Подушка, комод, телевизор, лампа, шторы. — Мое дыхание начало возвращаться в норму.

Он притянул меня к себе и крепко обнял.

— Тебе нечего бояться. Я здесь, и я помогу тебе пройти через это.

— Это ты во всём виноват, Джек. Почему? Как ты мог? — Я оттолкнула его.

— Я сейчас вернусь и всё объясню. Ты оставайся здесь. — Он указал на меня.

Через несколько минут он вернулся в спальню с адвент-календарями.

— Откроем свои, — сказал он, садясь рядом со мной на кровать.

Мы открыли маленькие дверцы и достали бутылочки с виски. Открутив крышку, я выпила всю бутылочку одним глотком.

— Вау, — нахмурился он.

Жжение в горле успокаивало и помогало мне прийти в себя.

— Я люблю тебя так сильно, дорогая. Я должен был поступить правильно. Я пошел в ту пекарню и встретился с ней. Она рассказала мне свою историю. Если бы я этого не сделал, ты бы всё равно узнала это, потому что я знаю, что с тех пор, как ты её увидела, это не давало тебе покоя. Ты должна была узнать причину, почему она поступила так, как поступила. Теперь ты знаешь. Что ты сделаешь с этой информацией, зависит от тебя. Я не буду настаивать, и мы не будем об этом говорить, если ты не захочешь. Но помни, я люблю тебя больше всего на свете, и всё, чего я хочу, это сделать тебя счастливой.

— Ну, ты не сделал меня счастливой, Джек. Это так больно. — Я открыла завтрашнее окошко и достала бутылочку.

— Что ты делаешь? — Он протянул руку, чтобы забрать её у меня.

— Тронешь мою бутылочку — и я ударю тебя ею. Ты предупреждён.

— Хорошо. — Он поднял руки. — Не трону. Господи, Сиерра. Всё теперь открыто, и пришло время оставить наше прошлое позади и двигаться дальше вместе.

Я отпила виски, снова закрыла бутылочку и поставила её на тумбочку. Несмотря на то что я была зла на него, он всё равно заставлял меня чувствовать себя в безопасности. Я прижалась к нему, а он крепко обнял меня.

— Всё будет хорошо, дорогая.

— Я не знаю, что чувствовать, Джек.

— Я знаю, что ты не знаешь. — Он поцеловал меня в макушку. — Я слишком хорошо знаю это чувство.

— Моя мать была проституткой.

— Люди совершают плохие поступки, когда им некуда больше обратиться. Но это не значит, что они не заслуживают второго шанса.

Я подняла голову и уставилась на него, нахмурив брови.

— Ты испытал озарение и теперь вдруг знаешь всё?

Он усмехнулся.

— Хотел бы я знать всё, но нет. Я только знаю, через что ты проходишь. Я понимаю, что наши обстоятельства немного разные, но всё же знаю. Мы провели жизнь, позволяя нашему прошлому определять наши чувства из-за заброшенности и отторжения. Эта глава нашей жизни закончена, дорогая. Мы начинаем новую главу — ту, где нет заброшенности и отторжения, только любовь, счастье и семья. Я люблю тебя, Сиерра Найт, и ты любишь меня. Так начинается наша новая глава.

— Люблю ли я тебя, Джек? Люблю ли?

— Да. Через всю твою боль и обиду сейчас ты всё равно любишь меня. Я вижу это в твоих глазах. — Он улыбнулся.

Я вздохнула и положила голову ему на грудь.

— Я действительно люблю тебя, но у меня болит голова.

— Как насчёт того, чтобы я набрал тебе горячую ванну с пузырьками, чтобы ты расслабилась?

— Это звучит приятно.

Он встал с кровати, пошёл в ванную и включил воду в ванной.

— Пойдём. — Он взял меня за руку и поднял. — Я налил твою любимую пену.

Я сняла с себя одежду и погрузилась в глубокую ванну с пузырьками, положив голову на мягкую белую подушку для ванны. Мое тело начало расслабляться. После того как я вылезла, я надела ночную рубашку и легла в кровать. Я была измотана и хотела только спать.

— Я заберу Элли от Гретхен. — Он наклонился и поцеловал меня в губы. — Я помогу ей приготовиться ко сну и скажу, что ты плохо себя чувствуешь.

— Спасибо.

Я схватила пульт от телевизора и включила его. Один фильм заканчивался, и начинался другой. Джек вошёл в комнату, переоделся в пижамные брюки, почистил зубы и залез в кровать.

— Что там? — спросил он, обнимая меня, когда я устроилась рядом с ним.

— Не знаю, — я нажала кнопку информации, и на экране появился «Один дома».

— Хм, я не видел этот фильм, — сказал Джек.

— Я тоже. Хочешь посмотреть? — я посмотрела на него.

— Я буду смотреть всё, что хочешь ты, дорогая.

Мы лежали и смотрели «Один дома», смеясь на протяжении всего фильма. Это было приятно — смеяться и, что удивительно, смотреть рождественский фильм.

— Какие родители такие тупые, что не понимают, что их ребёнок пропал, пока не слишком поздно? — спросил Джек.

— Это же фильм, Джек. Не задавай глупых вопросов.

— Верно. Хороший аргумент.

* * *

Три дня спустя

— Мы с тобой забираем Элли из школы, идем на ужин, а потом у меня для вас обеих сюрприз, — сказал Джек.

— Разве не слишком рано для ужина? — я нахмурила брови.

— Всё будет нормально, Сиерра.

— Что за сюрприз? — спросила я, улыбаясь.

— Я не скажу. Вот почему это сюрприз. А теперь иди обратно работать, горячая штучка.

— Сначала у меня к тебе вопрос, — я подошла и села ему на колени.