– Нет. Эта тачка уже известная. Он к Насте таскался долго. А там была другая. Но он тоже приезжал. За день до другой тачки.

– Ничего не путаешь?

– Сто пудов.

Как это возможно, если этот идиот попал в аварию, когда рванул в деревню к Насте через несколько часов после того, как она оказалась у меня? Он был прилично поломанный и точно находился в больнице по моим данным. И находится.

– А примерно не помнишь какой марки была другая машина?

– Помню. Я по тачкам спец.

Я готов расцеловать пацана и за марку, и за то, что у этой машины не черный, а белый цвет. Всяко найти будет проще.

– Номер не запомнил?

– Не.

– Слушай, а хочешь еще заработать в раз пять больше?

– А то.

– Сможешь все это художество перекрасить в максимально короткие сроки?

– Смогу. Только краски такой нет. Но я у соседей попрошу. У кого-нибудь похожая найдется. Но не стопроцентное совпадение.

– Это неважно. Еще вопрос, не знаешь, кто здесь может присмотреть за Настиным хозяйством, пока ее нет.

– Не. Все заняты своим. Только Валерич. Но он щас в запое. Как раз за выходные оклемается и в понедельник будет огурцом на дней пять точно.

– Ясно. Спасибо, – протягиваю очередную порцию бабла, от чего у пацана счастья полные штаны. – Добавку получишь после выполненной работы. А ты коз умеешь доить?

– Неа.

– Ладно. И на том спасибо.

Как только оказываюсь в Настином доме, набираю Рому.

– У тебя время до вечера узнать кому принадлежит машина.

– Маловато времени.

– Достаточно. Учитывая, что за тридцать километров до Зажопинска имеются камеры. И белая тачка такой марки не самый ходовой товар в этой местности. Дерзай, Рома.

***

Отдавать кому-то поручения гораздо проще, чем доить козу. Сука, я столько матов в голове не производил даже в юности. Как? Как это делают люди? Адский никому ненужный труд. Час! Целый час я насилую вымя бедной козы, а в емкости дай Бог сто миллилитров. Еще немножко и я здесь все разрушу к чертовой матери. И ведь все делаю, как показано в видео. Но ни хрена!

Этого полудурка мне еще не хватало. Когда возле меня появляется тот самый дебил гусь, задница самопроизвольно напрягается.

– Уйди от меня, полудурочный. По-хорошему прошу. Иначе в суп пойдешь. Я тебе обещаю. Лично тебе башку отрублю.

То ли у меня галлюцинации, то ли гусь и в правду сегодня настроен положительно. Может, дело в том, что он покормлен. Хотя вряд ли.

Не нападает, не разрывается в крике, а только смотрит. Смотрит на мою очередную неудачу. Ну все. Это конец. Емкость с отцеженными каплями оказывается на земле.

Когда тебе хреново, надо сделать единственно правильную вещь – сделать плохо другому. Тому, кто это заслуживает.

– Я сейчас скину тебе в смс адрес Зажопинска, в который ты должен выехать прямо сейчас.

– И тебе привет. На хрена мне в Зажопинск?

– Потому что ты нужен Зажопинску.

– Но Зажопинск не нужен мне. К тому же в субботу у меня пары. Не могу их пропустить.

– Ты всегда прогуливаешь субботу. Хорош мне ездить по ушам. Сел в машину и приехал туда, куда я скажу.

– Окей. Зачем?

– Будешь ухаживать за Настиным хозяйством пару дней. До понедельника. Конечно, за деньги.

– Тю. На хрена, если у меня теперь есть тысяча баксов?

– Тебе ее хватит разве что до конца месяца на презервативы. Хотя, с твоей активностью даже на месяц не хватит.

– Ты преувеличиваешь мои возможности.

– Заткнись и дуй в Зажопинск. И не гони.

– Спасибо за заботу, братик.

– Всегда пожалуйста.

Очередная провальная попытка уже с другой козой закончилась аналогично сброшенной на землю емкостью. А гусь, сука, кажется, только потешается. И если бы не звонок от Ромы, я бы точно придушил то ли гуся, то ли козу.

– Порадуй меня, Рома. Иначе тебе конец.

– Ну порадовать особо нечем. Нет, я все узнал, но как-то грустненько выходит. Машина принадлежит некому Владимиру Гельскому. Около проспекта ***** в нее подсел еще один мужик и Виктория Вольская. Они двинулись в деревню. Ну а дальше сам понимаешь что было. Разъярённая невеста Артемки, видимо, решила так расправиться с соперницей. Как-то так. Что будем делать? – двое. Двое, вашу мать, на одну девчонку. Суки.

– Я подумаю. Спасибо.

Глава 20

Даже не знаю, что меня удивляет больше. Тот факт, что деточка встал гораздо раньше меня, в несусветную рань или то, что Руслан сидит за Настиным столом с максимально сосредоточенным лицом и увлечен не какой-то бессмысленной развлекаловкой. Он весь в видео-инструкции к дойке.

– Доброе утро.

– Ни хрена оно не доброе по твоей милости. Я всю ночь не спал.

– Кровать не понравилась или не нашел на ночь глядя ни одной девки, которую можно трахнуть в деревне?

– Непременно найду кого трахнуть, после того как разберусь с козами. Я все не мог понять, что я не так делаю с ее сиськой. Коза мучается, а я не могу разобраться с сиськой. Это прям удар по моему мужскому эго.

– Ну, у меня тоже не получилось. Не расстраивайся.

– У тебя сисек-то было раз-два и обчелся, тебе там разбираться до конца жизни. А я просто обязан помочь всем козочкам.

– Козленочек, ты удивишься, но, если трогать грудь одной женщины на протяжении длительного срока, это то же самое, что трогать грудь разных женщин на протяжении такого же срока.

– Ой, иди в баню. Ты даже сиськи не можешь назвать сиськами. Утоли мое любопытство. Ты когда трахаешься, тоже в процессе душнила?

– Поясни.

– Ну, например. Баба тебе: «О да, да. Вадя, я одела эту сорочку для тебя. Да, да, да. Глубже, глубже». А ты выходишь из нее и «Во-первых, называй меня полным именем Вадим Заебланович. Во-вторых, надела. В-третьих, не используй в своей речи тавтологию».

Удивительно, но при отвратном вчерашнем дне и такой же ночи, этот сопляк заставляет меня улыбнуться.

– Во-первых, если не ошибаюсь, это лексический повтор, а не тавтология.

– Во-вторых, иди на хрен.

– Во-вторых, нет. Если тебе так интересно, во время секса я не люблю ни разговаривать, ни кого-то исправлять, – вполне серьезно произношу я, садясь рядом с ним за стол.

– Надо же, значит, у твоих телок есть шанс кончить.

– У меня к тебе просьба, не надо здесь никого портить. Я про девушек.

– Я еще ни одну не испортил. Думаешь тут деревенские целки остались, кроме твоей Насти? Я тебя удивлю, деревенские трахаются, так же, как и городские с четырнадцати, а то и раньше. Просто не со своими соседями, чтобы потом не трепались.

– Во-первых, у Насти был парень.

– Да хоть десять парней. Она целка. А давай поспорим на десять тысяч баксов? Мне как раз не хватает столько для покупки кое-чего.

– А ты как собрался это проверять? – я реально сейчас повелся на такую херню?

– Элементарно. Я ее трахну, раз ты ссышь. И покажу тебе кровавые простыни, ну или чем там тычут в сериалах?

– Видал? – тычу ему фигу в лицо. – Я тебе реально Фаберже откручу. Я не шутил, когда сказал не подкатывать к ней и не трогать. Мне вообще похер был ли у нее мужик или никого не было. Она нормальная девчонка и, как минимум, заслуживает, чтобы ее уважили. А споры про то, целка ли она и кому это проверять, расценивается мной, как крайне хреновое отношение. Мне с ней дружить надо и тебе тоже. А все подкаты оставь к своим многочисленным девкам из университета, коих ты еще не трахнул. Если тебе так станет скучно после того, как ты освоишь вымя коз, я знаю, кто тебя развлечет.

– Кто?

– Есть тут один такой Степан.

– Типа местного сутенера?

– Да. Но он дает нестандартные развлечения.

– В смысле?

– Ну что-то типа БДСМ в лёгком варианте.

– Шутишь?

– Нет. Я один раз попробовал, когда был тут.

– И как?

– Специфично. Но запоминающе. Если что подгоню тебе. Изучай, мальчик мой.