– Что-нибудь еще? Может быть, такую шапку? – ну уж нет. С помпоном на голове точно не буду восприниматься им нормально.
– Нет. Давайте еще я померяю вот ту блузку и кофту. И джинсы светло-голубые.
Гулять так гулять. Еще и обувь куплю под стать новой одежде.
Я настолько влюбляюсь в свой новый образ, что решаю остаться в выбранной одежде. Уложив в пакет позаимствованную куртку медицинского персонала и свою старую одежду, я выхожу на улицу и бреду вдоль торговых лавочек.
Еще час назад мне казалось, что я полна сил и мне давно пора на выписку. А все эти «анализы еще не в норме», простая формальность. Сейчас же я понимаю, что жуть как устала. Итого: моя выносливость почти на нуле. Но это не отменяет того, что я хочу домой.
А еще я безумно хочу есть. Только не то, что доставляет мне моя помощница, по просьбе Вадима. Все это изобилие вареного мяса, рыбы и курицы на пару вместе с кучей овощей и фруктов, меня совсем не впечатляют. Ем только потому что голод после реанимации – мой постоянный спутник. Но это не вкусно. А я хочу вкусного и вредного. Усмехаюсь в голос, когда понимаю, что сам Бог привел меня к правильному вкусному пути. Название говорит само за себя.
***
Своя ноша вроде не тянет. Но еще немножко и у меня отвалятся руки от купленной мной еды. Осторожно возвращаю на место позаимствованную куртку и возвращаюсь в палату.
Очень хорошо, что я допила почти весь молочный коктейль, иначе стакан, выскользнувший из моих рук, когда я увидела сидящего на моей кровати Вадима, непременно бы залил содержимым весь пол.
Уже как две недели я забыла, что такое громыхающее от ударов сердце, которое отбарабанило мне все уши за время лежания в реанимации. Сейчас же, кажется, ненормальное сердцебиение возвращается. Правда, не по причине моих помирающих легких. А может, снова они? Дышать-то мне сейчас тоже тяжело. Да ладно, кого я обманываю? Это от волнения и радости. Пришел!
Спокойно. Дыши глубже. Не подавай вид, что тебя это волнует. Поднимаю стакан, прохожу внутрь палаты и ставлю на стол пакет с едой.
– Привет, – первой произношу я.
Странное ощущение. Он не стесняясь обводит меня взглядом. Но я не вижу в этом взгляде никакого удовлетворения и радости. Он напряженный и недовольный. А ведь я нормально выгляжу. Нормально!
– Почему ты не берешь трубку? – так это он поэтому злой? Снимаю куртку и поправляю волосы.
– У меня на беззвучном стоял. Не слышала.
– Где ты была? – брезгливо осматривает надпись на пакете с едой.
– Ходила погулять.
– А тебе это разрешали врачи?
– Сегодня только дежурный, которому на все по барабану. Так что…будем считать, что разрешили.
– А Ирину ты не могла попросить купить эту гадость, если так приперло «погулять»? – сжимает пальцы, демонстративно показывая кавычки. – В куртке без капюшона, которая едва прикрывает жопу в плюс пять? Мозги не пробовала включать на всю мощность?
– После знакомства с тобой, я решила поставить их на сберегательный режим.
– Советую поступить наоборот, – козел. И это по нему я скучала? Козел не козел, но даже сейчас я не хочу, чтобы он уходил.
– Где ты вообще взяла эту куртку?
– Там, где купила, уже нету.
– Оно и понятно. Наверное, была в одном единственном экземпляре. Вкус у тебя на редкость дурной, Настя, – согласна. Я дура. Ибо только дура могла на такого как он клюнуть.
– Ну, главное, что нравится мне, – получай Вадим Викторович свое любимое «гэ».
– Я говорил с твоим врачом. Он сказал, что твои анализы уже в норме. Ты как? Готова на выписку?
– Я бы сбежала отсюда еще дней так пять назад. Так что положительно. Со мной все в порядке.
Какая-то идиотская ситуация. Он приехал сюда для того, чтобы об этом сообщить в субботу? Сегодня все равно не выписывают. И дальше что? Какого черта он пялится на меня и молчит?
– Можно я поем? – первой не выдерживаю я.
– Что? – растерянно бросает Вадим.
– У меня еда стынет. Можно я поем?
– Ешь. Зачем ты меня спрашиваешь?
– Затем, что у меня только на одного и я не поделюсь.
– А ты рассчитывала, что я буду угощаться этой дрянью? – я рассчитывала на то, что на меня, как минимум, нормально посмотришь.
Ничего не отвечаю. Разворачиваю пакет и достаю оттуда гамбургеры, картошку, фанту и еще один коктейль. Первую булку я фактически проглатываю. От удовольствия, кажется, скоро потекут сопли. Вторую уже обильно макаю в кетчуп и заливаю чесночным соусом. Никогда не испытывала неловкости от поедания еды на людях. Но на третьей булке я все же не выдерживаю. Каждой клеточкой своего тела я чувствую, что Вадим прожигает во мне дыру. Да что не так? Поворачиваюсь к нему.
– Хочешь? – протягиваю ему гамбургер.
– Не хочу, – ровно произносит он, забирая булку. Два укуса и моего последнего гамбургера нет. – Жена, конечно, из тебя выйдет хреновая.
– В смысле?
– В прямом. Жадная.
– Я просто не люблю делиться своей едой. И не ты ли сказал, что это дрянь?
– Я.
– Ну и?
– А ты думаешь, мне будет комфортно с тобой ехать в одной машине, после того как ты сожрала два гамбургера с луком?
– А мы куда-то едем?
– Да.
– Куда?
– В санаторий. На две недели.
– Но я не хочу в санаторий. Я хочу к своим животным.
– Они в целости и сохранности. Накормлены, выдоены и так далее. Ты видела это собственными глазами. Уезжаем мы в санаторий сегодня.
– Мы…вместе?
– Вместе. Тебе надо поправить здоровье.
– А тебе?
– Нервы.
– Подправить?
– Хотя бы сохранить, – бросает с едва прикрытой усмешкой. – Собирай свои вещи. Выписку я заберу позже.
Можно подумать, у меня тут есть вещи. Две недели. Две! Вместе. Серьезно? Ну не улыбайся ты так, дура. Он все тот же бородатый дотошный мужик.
Пять минут и мой пакет собран. В машине водителя не оказывается. Вадим сам садится за руль. Только почему-то мы подъезжаем к моему дому. Странные ощущения. Я туда не хочу. Забор чистый, как и стены дома. Но мне туда не хочется. Совсем. Это уже не мой дом, учитывая, что моя живность не здесь. Я бы и не поверила, если бы не скинутое Вадимом видео.
– Тебе надо собрать вещи, которые тебе точно необходимы. Не бери с собой всякий ненужный хлам. Со временем мы купим все новое. Потом сделаем кое-что еще.
– Что?
– Сначала собери вещи.
– Хорошо.
– Подожди, – берет меня за ладонь.
– Что?
Вместо ответа Вадим неотрывно смотрит на меня. Его взгляд скользит по лицу и останавливается на моих губах. Я выдаю желаемое за действительное или он правда наклоняется ко мне. Нет, не кажется. Мгновение и он подносит к моему лицу руку и, ухватив за подбородок, проводит большим пальцем по нижней губе…
Глава 23
Глава 23
Сердце в очередной раз барабанит как сумасшедшее. Хоть бы он не услышал этот бешеный танец разбушевавшегося миокарда. Сейчас он меня поцелует. Точно поцелует. Мамочки. Я столько раз целовалась с Артемом, это мне не в новинку. Только почему сейчас так волнительно? Только хочу закрыть глаза, как слышу:
– У тебя губы обветрены. Очень сухие. Надо увлажнять, – что?! У меня галлюцинации или он только что сказал, что у меня страшные губы?
Нет. Не показалось. Вадим наклоняется к бардачку, обдавая меня запахом своего парфюма, и достает оттуда сумочку, напоминающую косметичку. Копошится в ней недолго. Пару секунд и он кладет в мою ладонь помаду.
– Мажь почаще, – да, вмазать тебе надо. Причем почаще. Редкостной породы козел. Умеет спускать с небес на землю за считанные секунды.
– Не знала, что мужики пользуются помадой. Ой, подожди. Ты из этих, что ли? Поэтому в таком преклонном возрасте не женат и не имеешь детей?
– Из кого из этих?
– Голубоватых.
– Я гетеросексуал. Все претензии к «Аэрофлоту», – усмехаясь бросает Вадим. – Они подсовывают в бизнес-классе косметички с кремом для рук, гигиенической помадой и другими вещами первой необходимости. А оставить эту сумку там не позволяет моя сущность.