— КХЕМ-КХЕМ.

К ним подплыли Кенджи с Харукой. Оба выглядели как оскорблённое достоинство наяву.

— Неплохо справились, — процедил Кенджи. — Хотя мы вас так легко обогнали в начале, что просто расслабились. Не почувствовали, так сказать, конкуренции.

— Ага, — поддакнула Харука. — Просто потеряли бдительность.

— О, так вот что это было? — Азуми изобразила удивление. — А я думала, вы просто двигаетесь, как два бревна на верёвочке.

Кенджи вспыхнул, шагнув к ней:

— Слушай ты, мелкая су…

Но тут перед ним встал Казума. В его взгляде читалось что-то такое, от чего даже Кенджи на секунду замер.

— Притормози-ка, — тихо, но чётко произнёс Ямагути.

Воздух в зале будто сгустился. Кенджи смотрел на Казуму как хищник, оценивающий добычу. Тот отвечал тяжёлым взглядом человека, которому нечего терять.

— Ты что, нарываешься, Ямагути? — Кенджи шагнул ближе.

Казума чуть наклонил голову:

— Забыл про наш разговор сегодня? Вот и поговорим. Обо всём сразу.

— Эй-эй, парни! — Харука попыталась встать между ними. — Может, не надо…

— ПРИСЕДАНИЯ! — прогремел голос Годзиллы-сенсей. — ТРИСТА РАЗ! А ВЫ, ДЕВОЧКИ, ДЕСЯТЬ КРУГОВ ПО ЗАЛУ! ЖИВО!

— За что⁈ — простонал Кенджи.

— За драматический кружок на моём уроке! — физручка сложила руки на груди. — Думаете, я не вижу, как вы тут петушитесь⁈

Они молча начали приседать.

— Раз-два! Раз-два! — командовала Годзилла. — Кенджи, ниже! Ямагути, спину прямее! Что за балет тут устроили⁈

Азуми с Харукой наматывали круги по залу, тихо матерясь сквозь зубы.

— Это всё ты виновата… — пропыхтела Харука.

— Я⁈ — возмутилась Азуми. — Это твой ненаглядный Кенджи начал!

— МЕНЬШЕ РАЗГОВОРОВ! — прогремела физручка. — ЕЩЁ ПЯТЬ КРУГОВ!

— Знаешь что? — прошептала Азуми, когда они пробегали мимо потеющих парней. — По-моему, они оба придурки.

— Впервые… пых-пых…согласна с тобой, — выдохнула Харука.

А Годзилла-сенсей наблюдала за этим цирком с плохо скрываемым удовольствием. Вот она — настоящая спортивная групповая терапия! Эх, прямо как и в её юности. Парни всё те же — не меняются…

Я еле выполз из спортзала, чувствуя себя как выжатый лимон, который потом ещё раз выжали, а затем прокрутили через мясорубку. Семьсот приседаний! СЕМЬСОТ! И пятьсот отжиманий, потому что, видите ли, я «слишком умный» во время наказания. Спасибо тебе, Сайтама-сенсей, за твой ежедневный челлендж — если бы не он, моя бренная тушка уже отправилась бы к праотцам.

Переодевшись, что заняло раза в три больше времени обычного — руки тряслись как у старого алкоголика, я поплёлся за школу. Да-да, к той самой скамейке, где позавчера Харука устроила своё театральное представление. Видимо, этому месту суждено стать сценой для всех драм в моей жизни.

Плюхнувшись на скамью и вытянув ноги, что гудели как трансформаторная будка, я приготовился к очередному акту этой дурацкой комедии.

Посмотрел в небо. А, вообще, пора заканчивать весь этот цирк. Надоело быть то клоуном, то укротителем, то жертвой в этом шапито местного разлива. Пусть Кенджи засунет свои игры куда подальше и перестанет использовать Харуку как марионетку для своих развлечений.

Я устал. Устал от всей этой суеты, от чужих интриг. Хочу вернуться к своей тихой жизни школьного задрота. Сидеть на задней парте, читать мангу под столом, тайно вздыхать по Рин-сенсей. В конце концов, у каждого персонажа своя роль, и моя — быть фоновым NPC.

Хотя, для фонового персонажа у меня что-то слишком много экранного времени в последние дни. Удручает.

— А вот и мы, — раздался голос Кенджи.

Я поднял глаза и приподнял брови. Он был не один — рядом стояла Харука, нервно теребя край юбки. Серьёзно? Он притащил её сюда? На «мужской» разговор?

— Зачем ты привёл её? — я медленно поднялся со скамейки, чувствуя, как все гудящие мышцы протестуют против этого движения.

— А что такого? — Кенджи ухмыльнулся. — Раз уж ты так публично признался ей в любви, пусть посмотрит, как мы будем решать этот вопрос.

— Вопрос? — я хмыкнул. — Какой ещё вопрос, Кенджи? То, что ты заставляешь её разыгрывать всякие представления? Или то, что ты используешь компромат, чтобы манипулировать людьми?

Харука вздрогнула. Кенджи на секунду потерял свою самоуверенную ухмылку:

— Откуда ты…?

— Не смотри так на неё. Не она доложила мне, — я устало потёр переносицу. — Слушай, хватит уже. Все эти игры, розыгрыши, манипуляции. Мы что, в средней школе? Или ты просто настолько боишься потерять свой статус главного красавчика, что готов унижать других?

— Ты ничего не понимаешь, Ямагути-кун! — вдруг выпалила Харука. — Это я… я сама!

— Сама решила разыграть признание? — я посмотрел ей в глаза. — Или сама согласилась, потому что Кенджи угрожал слить видео?

— Заткнись! — прошипел Кенджи. — Ты ничего не знаешь о наших отношениях!

— О ваших отношениях? — я не смог сдержать смешок. — Серьёзно? Шантаж и манипуляции — это теперь называется «отношениями»?

— Кенджи, — тихо произнесла Харука, — может, хватит?

Он резко повернулся к ней:

— Что значит «хватит»? Ты на чьей стороне?

И она умолкла, сделав свой выбор. Им, естественно, оказался не я. Но так и должно быть. К тому же, я пришёл сюда уж точно бороться не за сердце Харуки, а за справедливостью.

— Смотри, Кенджи, — я всё-таки решился сбросить привычную маску школьного задрота, — у тебя есть два варианта. Первый: я иду в полицию и пишу заявление о шантаже. Второй… — я сделал паузу, чувствуя, как внутри просыпается та часть меня, которую так долго пытался похоронить, — второй: я просто ломаю тебе лицо. Выбирай. Не стесняйся.

Мой голос изменился — стал ниже, холоднее. Тот самый голос, который я не использовал со средней школы.

Кенджи сглотнул, но быстро взял себя в руки:

— Я в курсе, что ты сделал с теми двумя лошками, — он попытался ухмыльнуться. — Думаешь, я тебе по зубам, Ямагути?

— Вот и проверим, — я позволил себе улыбнуться. Не привычной неловкой улыбкой, а другой. Той, что пугала людей.

Краем глаза я заметил, как застыла Харука. В её расширенных глазах читалось одно большое «ЧТО ПРОИСХОДИТ С ЯМАГУТИ⁈»

Такие дела, принцесса, твой задрот-поклонник оказался не таким уж безобидным.

Кенджи замер, глядя на меня с каким-то новым выражением:

— Знаешь, мы слишком в разных положениях, чтобы драться. Если ты меня побьёшь — я потеряю всё. А если я тебя — ты не теряешь ничего. Несправедливый расклад, не находишь?

Я ухмыльнулся:

— Тут ты прав. Давай так: победишь ты — и я перевожусь в другую школу. Больше не буду мозолить тебе глаза. Я же вижу, что как кость у тебя поперёк горла.

— Слишком хорошо меня читаешь, — он хмыкнул, затем прищурился. — А если победишь ты?

— Ты оставляешь Харуку в покое.

— Ты так и не понял? — Кенджи усмехнулся. — Мы с ней встречаемся. Скажи, Харука?

Она смотрела в землю, будто там были написаны ответы на все вопросы:

— Да…

— Мне всё равно на ваши отношения, — я пожал плечами. — Я про то, чтобы ты больше не заставлял её подставлять людей.

Кенджи помолчал, потом кивнул:

— Идёт.

А затем:

— А теперь выясним победителя! — рявкнул он и бросился вперёд.

Всё произошло быстро. Его кулак просвистел перед лицом. Я поднырнул под удар — подхватил его за ноги и бросил на землю. Он охнул от удара, а я уже оседлал его, одной рукой вцепившись в волосы, чтобы не болтал башкой, и занёс кулак.

БАМ

Первый удар пришёлся ему в лоб.

БАМ

Второй — туда же.

— Ямагути-кун! — завизжала Харука, оттаскивая меня за рубашку.

Я был абсолютно спокоен. Никакого безумия или потери контроля — просто драка. Обычная школьная драка.

— Всё! Всё! — Кенджи прикрылся руками. — Ты победил!

Я кивнул, опуская занесённый для третьего удара кулак. Поднялся, подобрал сумку и пошёл к дому, чувствуя лёгкую усталость. Всё-таки семьсот приседаний перед дракой — это перебор.