- Да, но это вышло совершенно случайно… - Ренье развел руками. – Ни я, ни мой коллега генерал Бреннер не предполагали подобного развития событий. Впрочем, им я обязан нашему знакомству, а потому не нахожу слишком неприятным.

Американка невольно улыбается. Чуть-чуть, но и этого вполне достаточно.

- Я тоже очень рада нашей встрече. К сожалению, ваш коллега не выходит на связь, а мне, помимо всего прочего, нужно у него кое-что уточнить. Именно в связи с развитием событий.

- Полагаю, что он слишком занят, ибо не вижу, что еще могло бы помешать ему встретиться с вами. Я передам ему, что его хочет видеть прекрасная женщина. Может быть, я еще чем-то могу вам помочь?

- О да, можете! – звучит весьма страстно, даже слишком. – Меня попытались подставить и сместить, и я не собираюсь с этим мириться.

Какая печальная прямолинейность, а впрочем, чего тут еще ожидать?..

- Будем считать, что эти неразумные люди задели и меня тоже. Я делился с ними сведениями, имея в виду несколько иные последствия. - а вот это почти прямая ложь. - Когда я выслушал коллегу Бреннера и рассмотрел в этом свете ряд полученных мной инструкций, я сделал - возможно опрометчивый - вывод, что ваша инициатива была согласована и на определенном международном уровне.

Флеминг решительно кивает. Наверное ей было нелегко делать карьеру в этом учреждении - с такой фамилией.

- Так что я, мягко говоря, не предполагал, что она прошла мимо внимания вашего начальства.

- Она и не прошла! Весь план подготовки полностью согласован и даже протокол о намерениях своевременно отправился наверх. Только три дня назад мы с генералом и нашим директором имели конференцию и уточняли численность…

- Так что же случилось, мисс Флеминг? – ушам своим не веря, переспросил Ренье.

- Накладка. Он забыл! Этот идиот просто забыл, что завизировал оба проекта! А так как такого просто не может быть, теперь кто-то из нас лишний. – Она не сказала «и, видит Бог, это буду не я», но и так было ясно. – Вы понимаете, почему мне нужен генерал? Он должен немедленно связаться с Исламабадом и выяснить позицию нового кабинета. Немедленно, понимаете?

- Да, мисс Флеминг. Но я думаю, что этот вопрос можно решить гораздо проще.

- Проще?

- Дело в том, что в Исламабаде официально связываться пока не с кем. То есть, вам - как и нам - уже достаточно ясно, что группировка министра обороны, вице-президента Салман Хана, получила подавляющее преимущество... и даже пользуется им не только для подавления. Но их положение еще слишком хрупко, чтобы заключать такого рода соглашения. С другой стороны, как раз в виду этой хрупкости, они будут рады услышать слова поддержки и прочесть обещания помощи - которые, кстати, могут им пригодиться не столько даже благодаря содержанию, сколько самим фактом существования.

Флеминг медленно кивает. Сейчас новое правительство Восточного Пакистана просто вынуждено сместиться в сторону Турана, так что любой ход, предоставляющий ему большую свободу выбора, крайне выгоден XCI, неназываемому начальству XCI - и, кстати, по странной случайности, почти всему миру. Кроме Турана. А может быть, и включая Туран. Даже такая большая змея может проглотить кусок не по росту и умереть от обжорства или перегрева, от чего, между прочим, господи нас упаси, что бы ни думали в Штатах.

- Если нам продали два билета на одно место, мы можем ехать вместе, - открыто улыбается американка… а председатель улыбается про себя.

- Да, можем. Хотя сначала наши поезда шли навстречу друг другу. Я готов передать ваши предложения одному из наиболее достойных доверия лиц в будущем правительстве. Собственно, я уверен, что он в курсе дела… был в курсе, но теперь наверняка в предложении появятся коррективы. Так что я жду от вас исправленный протокол о намерениях, и рекомендуемый мной политик немедленно свяжется с вами.

- Я вам крайне признательна. И правильно ли я понимаю, что у рекомендуемого вами кандидата есть дополнительный стимул для... поиска взаимопонимания?

Нет, вполне, вполне удовлетворительная барышня, и давайте хором не позавидуем тем, кто так опрометчиво продемонстрировал ей свои намерения.

- Пользуясь вашей метафорой, можно сказать, что он случайно выпал в наш поезд из самолета, но ехать ему все-таки надо.

Сегодня в восемь вечера в парке Мирдиф "Союз жен и матерей Турана" устраивает публичную лекцию и диспут на тему "Краткосрочный брак по контракту - костыль или ловушка?" Приглашаем всех. Желающим выступить после лекции просьба записываться у секретаря. По случаю общего усиления режима безопасности в связи с недавними событиями, больше пяти минут предоставить не сможем. Чай и сладости - подарок от пекарни "Прекрасная" с 25-ой улицы.

Объявление в районной инфосети

Амар Хамади, огонь на колесах

Амар вышел, повернул направо и остановился в тени под навесом. Прислонился к стене, ощущая лопатками неровный прохладный камень. Уткнулся взглядом в брошенную еще тлеющую сигарету, выкуренную лишь до половины. Отчего-то хотелось поднять ее и затянуться. Дикое, глупое желание – он и не курил ведь никогда; но движение казалось родным, естественным, рефлекторным. Хамади присел на корточки у стены и уставился на тонкую струйку сизо-белого дыма.

Шевелиться не хотелось.

Потом как-то сама собой под ноги стелилась обратная дорога, но окружающее замедлилось, стало вязким и тошнотворным, а мысли срывались вниз с гудением, тяжелые и липкие, словно капли горящего целлофана. «Найду – убью!»

Его окликнули, когда он свернул в переулок к остановке автобуса. Старый знакомый, сослуживец по армии, Симон аль-Шами, сириец, христианин, кажется.

Мир над тобой - и над тобой мир – как дела – да не очень – а что такое – да ничего, дела служебные, а ты – спасибо, хорошо, переезжаем, тесновато стало, - поздравляю, извини, спешу – не спеши, я к тебе не случайно…

Да неужели?

У нас много ходило слухов о твоем переводе - кто бы мог подумать, так что - двое моих приятелей, один даже родня немного, хотели бы с тобой кое что обсудить - мой перевод? - нет, твои служебные дела, они из истихбарат аскарийя.

«Убью, - подумал Амар. - И этих убью. Нашли время со своей вербовкой. Нашли время и нашли место».

Приводи своего родича и приятеля ко мне вечером в пятницу вечером, адрес не изменился, познакомишь, поговорим и о моих служебных делах – да нет, боюсь, в пятницу будет уже поздно – а когда поздно не будет – по правде говоря, вчера – я тебя правильно понимаю, аль-Шами – Амар, друг, я сам ничего не знаю, но им нужно позарез, вот так нужно, они полдня искали, как на тебя выйти, очень спешат - а им точно нужно говорить со мной - Амар, ты совсем правильно понял, сначала с тобой, может быть, больше ни с кем, ты решай, ты решишь - хорошо, тогда где и как, -

а пальцы уже болят, не ноют даже, а болят, набирая буквы прямо в кармане, потому что к инспектору Максуму тоже могли подойти так или как-то иначе и он мог пойти, потому что не ждал, а Амар ждет...

- cейчас - а где - вот там, на той веранде, вон мои приятели, видишь, те двое, и место хорошее - наверное, хорошее, а как же ты меня так срочно нашел - да по служебному трекеру же, как еще - да, действительно, я его стараюсь не отключать.

Это волна, знает он, это волна - но, что еще важнее, он не один. Сообщение отправлено и принято, на веранде ничего не произойдет, по крайней мере сразу, а потом станет поздно. Это шевеление в воде - не маленькая коричневая рыбка, а кончик щупальца. А дальше идет все щупальце, а за ним - гигантский кракен по имени истихбарат жайша. Берегись, охотник. И не охотник тоже берегись.

Рафик аль-Сольх, семья аль-Сольх

- Вот заключение нашего аудитора, проверившего базу данных предприятий в Карнатаке. Там был осуществлен взлом. Все, что содержится в базе насчет Абдула Хафиза Тарара – подделка. Разумеется, вся система готова для независимой оценки, и я хотел бы попросить о ней, господин Штааль.