В.Э. Молодяков, «НЕСОСТОЯВШАЯСЯ ОСЬ: БЕРЛИН — МОСКВА — ТОКИО» ()

Амар Хамади, восходящая звезда

За те двадцать минут перед совещанием, что Амар успел покрутиться по отделу, он осознал, что старший инспектор Ильхан - человек умный, благородный, а главное - очень добрый, даже как-то странно. Поскольку весь отдел уже знал, что Амар - тайком, но разве сохранишь такое в тайне, особенно в этом учреждении - еще до всех событий и бедствий собирался зазвать новых сослуживцев на гонки летяг с последующим обедом, и что им, как гостям владельца, будет позволено спуститься вниз и познакомиться с летунами. После гонок, конечно. Потому что наглеца, который попытается сунуться к ценным животным до Полета, растерзают в первые 30 секунд - и вовсе не летяги. А вот после...

Еще вчера Амар возмутился бы таким самоуправством. Сегодня Амар-выспавшийся - а не Амар-думавший-что-выспался - был преисполнен благодарности и предвкушал событие, достойное быть отраженным на эпическом полотне "Встреча n сотрудников контрразведки Народной Армии с n+1 генмодифицированных калонгов, значения n уточняются автором".

Летуны переживут, все равно благодарные болельщики и зрители не оставляют их в покое, а коллеги будут счастливы, потому что присутствовать на состязании вживую – развлечение дорогое даже для зрителей, а уж посмотреть вблизи на крылатую гончую, потрогать ее и быть ею укушенным вообще доступно не всем, а только избранным среди избранных. Попутно Амар еще раз вспомнил простую истину: у него есть прекрасный ресурс для установления контактов, завоевания симпатии и укрепления влияния, и ресурс этот – Зверь, которая привлекает не только дам и начальников… да всех подряд она привлекает, зараза рыжая.

Почему раньше не пользовался? Так ведь тренер Звери… Тень от одного специфического контакта легла и на летягу, и на состязания, и на знакомства по гонкам...

Впрочем, в легенду скрытность вписывалась отлично, летяговладельцы над своими любимцами часто дрожат, панически боятся любого чиха и вообще слегка безумны, так что неудивительно, что новичок в этом деле поначалу не желал показывать окружающим ценное и не привыкшее к нему животное - особенно животное, которое ему явно не по чину и не по статусу. Так и в неприятности легко попасть - расхвалят, захотят в подарок или просто возмутятся: что за нарушение всех приличий, капитан с летягой, а подать его сюда, так его и сяк его... А вот как статус подрос, да привычка появилась, так и начал хвастаться. Сослуживцам - первым.

Приглашение в первую переговорную, «большую» - повторно разделило отдел примерно пополам второй раз за утро. Первая дихотомия – кто сегодня к скольки пришел. Одни как обычно, другие с большой поблажкой, к совещанию. Хотя в арестах заговорщиков из военной разведки участвовали почти все, не каждый после этого был подключен к расследованию, и не всем теперь нужно было присутствовать на запланированном разборе… да и сами заседания были не в обычаях Сектора. Как правило, Штааль давал поручения каждому индивидуально, и так же – наедине или через сеть - спрашивал о результатах. Рабочие группы возникали и распадались по мере необходимости.

Так, конечно, было во много раз удобнее. Никто не тратит драгоценных минут на планерках, отчетах и прочей организационной ерунде. Здесь умели ценить время по-настоящему, а старая шутка Штааля «лучшая встреча отдела – в обед» считалась негласным девизом.

Что ж, теперь можно хотя бы посмотреть, кто еще занимался делом о скоропостижной смерти Тахира, со всеми его бесконечными ответвлениями...

На совещании Амар осознал, что старший инспектор Ильхан не только добрый человек, но и тактичен в степенях превосходных, потому что, как выяснилось, все последние четыре дня Амар, можно сказать, отдыхал. А вот отдел - работал.

Тут уж рабочие проекции не растягивались в трапеции, они заволакивали стены, как паутина в паучьих пещерах. Обычная полицейская работа по отслеживанию предполагаемого убийцы - данных с последней сводки прибавилось, возраст, предполагаемые умения, предполагаемый кругозор, возможные контакты, возможные точки пересечения с заказчиками, плюс некий бывший и официально, между прочим, вообще покойный пакистанский спец, пребывавший в большой личной обиде на Тахира - и неоднократно и охотно работавший с туранскими военными, правда, на заре существования Турана, так что архивы от спеца остались, а ниточки оборвались. Суджана этого Али стоило попытаться отыскать, хотя бы потому что он мог знать людей с нужным набором данных... и, между прочим, он и сам - видите - подходит по описанию. Как и половина присутствующих, да...

Все это аккуратно сворачивается – и пышным искрящимся букетом передается одному из коллег, так и оставшихся для Амара соседями по офису, не более. Неприметный, неяркий, невысокий… никакой, в общем человечек в старомодных очках, бербер-ливиец. Много-много кропотливой, долгой работы, очень важной по внутренним меркам, но совершенно неэффектной. Так, ясно: никто даже и не попытается громко искать подрывника. Найдут потом, для себя. Можно даже предположить, почему: для официальной версии пакистанский диверсант не нужен, он лишний, а для внутренней – он никому не интересен, исполнитель и есть исполнитель, а Вождю нужны заказчики.

Найти, однако, надо, чтобы не болтался по округе неучтенный и уже хорошо себя проявивший террорист, и искать будут - не нужно быть пророком, чтобы понимать, что дело это у нас, увы, не последнее, а значит нужны нам и методики и персонал, ими владеющий. А еще бы свои личные войска неплохо, полуиронизирует-полувздыхает про себя Амар, и господина председателя истихбарата сменить на что-то, хотя бы внешне напоминающее человека... впрочем, об этом, кажется, все здание мечтает, не только наш отдел. Нет, исполнителя будут не только вынимать из заказчика, но и ловить "с земли" - но это уже не приоритет, наоборот, долгострой на будущее.

Что тут еще хорошо – дают поручение и сразу отпускают, если только не нужно быть в курсе прочих обсуждаемых дел. Ливиец тихо уходит, погруженный в свои мысли…

Следующий пункт повестки дня – дело о взломе базы данных «Вуц Индастриз», официально разделенное с делом подрывника. Какой сюрприз: дело закрыто на две трети, взломщик установлен, дал неофициальные показания, из которых следует, что действовал он по заказу частной консалтинговой компании XCI в целях противодействия стальной сделке. Официальное обвинение предъявлено не будет в связи со снятием претензий пострадавшей стороной. XCI разрабатываться будет, конечно же – очень срочно и очень осторожно, - а взломщик выводится из рассмотрения. Частная договоренность, обязательная к исполнению. Санкция высшего уровня.

Штааль сегодня необыкновенно официален, подметил Амар - и еще раз пожалел о вчерашнем разговоре. Теперь он казался особенно бредовым и неприличным. Типичная истерика, плод сочетания ускорителей и подавителей сна. Полез в бутылку, выставил дурацкие претензии, довел и без того замученного работой и дураками шефа до смены всех цветов радуги – это вместо поддержки или хотя бы того самого «если хочешь мне помочь, отойди и не мешай», подцепленного еще в Каире.

Внезапно образовавшийся аль-Рахман и его вычисленные сообщники и инфраструктура - очень хорошо, всем спасибо, но это "не наша связь и разговор приватный". Это мы вот в таком виде сдаем в наше же подразделение по борьбе с терроризмом, и пусть они с мухабаратом и прочими соседями делятся, как считают нужным. Найти негодяя мы нашли - собственно, отсутствующий здесь инспектор аль-Сольх лично обнаружил, за что и выйдет ему поощрение в приказе и много чего прочего. Засекли, отработали, отрапортовали, а ловить его пусть ловят те, кому положено.

Амар восхитился. Правда, только правда и ничего кроме правды. Ведь нельзя же сказать, что инспектор Фарид аль-Сольх не обнаружил аль-Рахмана? Никак нельзя. Видел своими глазами. А что действия Фарида с данными, отправленными наверх, связаны косвенно, через один случайный труп, один полупатриотический заговор и явку с повинной, то это информация рабочая и никому, кроме непосредственных исполнителей, неинтересная.