Она никак не показала, что услышала, но все же взяла бег частиц магии в своем резерве под более плотный контроль. Научить девушку, заниматься которой было уже поздновато, циркуляции магии было делом не сложным, но… Долгим.

Для той, кто привык воспринимать свой дар инертным, было крайне сложно перестроиться. Но все же шаг за шагом, месяц за месяцем, Снежана Александровна делала определенные успехи. Она не показывала гениальных прорывов и брала скорее упорством, чем талантом. Но все же добивалась прогресса.

— Вот так, — кивнул Федор Николаевич. — А теперь отделите одну частицу, Снежана Александровна. При этом не забывайте о контроле движения остального потока.

Процесс заметно усложнился, в резерве Макаровой добавилось волнения, как в море перед штормом. Но ей удалось удержать внимание уже через пару секунд. Наставник подметил, что с этой задачей ученица справляется все лучше — сказывалась долгая практика.

Как и у всякого одаренного, который помимо собственного развития много времени уделяет службе, результат развития резерва был, конечно, невысоким. Но тут, как и всегда в жизни, действует правило приложенных усилий. Если в сутках всего двадцать четыре часа, ты не можешь тратить двадцать пять. Соответственно, и на то, чтобы полноценно уделять время тренировкам магического резерва, где-то приходится отрывать дополнительные часы.

— Хорошо, добавьте к первой частице вторую и запустите их параллельным курсом, — дал новую команду Федор Николаевич. — Про остальной поток не забывайте, он должен циркулировать постоянно.

Техника расширения резерва за счет подобных медитаций никогда не давала особо поражающего эффекта, однако позволяла в конце концов настроиться не только на постоянное расширение резерва, но и круглосуточно поглощать свободные частицы из воздуха.

Наставник не обладал магическим взором, зато имел сильное чувство магии. Врожденный талант, позволяющий чутьем определять силу вокруг себя. А потому он прекрасно представлял, что именно делает Снежана Александровна.

Самой ей тоже не хватало банальной практики, чтобы получить магический взор. Впрочем, для этого был нужен другой наставник, так как Федор Николаевич не смог бы помочь своей ученице. Потому как и ему требовалось выполнять свои обязанности, а уже в свободное от службы время заниматься остальными делами.

— Ускорьте основной поток и замедлите отдельные частицы, — через четверть часа велел наставник. — Вот так, Снежана Александровна. Продолжайте наращивать скорость.

Лицо Макаровой чуть исказилось от усилий, на лбу пролегла сосредоточенная морщинка. Девушка даже покачиваться начала в такт движению магии в собственном резерве, но Федор Николаевич не прервал ее. Многим на первоначальных этапах бывает сложно контролировать потоки. С опытом необходимость в подобных лишних телодвижениях отпадет сама собой.

— Удерживайте этот темп, Снежана Александровна, — прозвучал голос наставника. — Теперь влейте в поток отделенные частицы. Открывайте глаза.

Макарова подняла веки, и Федор Николаевич поднялся на ноги легким плавным движением.

— Пока вы удерживаете скорость потока, пора приступить к тренировке концентрации, — объявил он, вытягивая руку в сторону стойки с тренировочным оружием.

Деревянный полутораметровый шест прыгнул ему в ладонь, и наставник бросился в атаку, не дожидаясь, когда ученица хотя бы встанет. Снежана Александровна сделала кувырок назад, уходя от первого удара сверху вниз, и, уже встав на ноги, подняла руки.

Воздух загудел от взмахов шестом, но Макарова уклонялась от стремительных атак, не спеша контратаковать. Взгляд невесты Морова был направлен в себя в большей степени, чем на то, что происходит снаружи. Все внимание девушки было сосредоточено на том, чтобы поддерживать поток магии в собственном резерве.

— Х-ха! — с громким криком бросился вперед наставник.

Отодвинув голову на миллиметр, чтобы избежать прямого тычка в челюсть, Макарова перехватила конец шеста ладонями и, резко толкнув его обратно, сама отскочила к стене.

Короткий свист предупредил ее об опасности, и Снежана Александровна отбила очередной выпад по ногам. А затем, уйдя кувырком в сторону, Макарова выставила ладони навстречу чужому оружию.

Сила словно бы сама рвалась наружу, предлагая хозяйке воспользоваться собой, перехватить оружие и сломать его в щепки. Но Макарова продолжала уклоняться и изредка отводить шест от себя, не поддаваясь на эмоциональные порывы.

Так продолжалось не менее двадцати минут, и к концу этого времени надетые на тренировку вещи ученицы можно было выжимать. Наставник же лишь слегка разогрелся и, отбросив шест в Снежану Александровну на манер копья, кинулся ей в ноги.

Оперевшись на его плечо стопой, девушка перемахнула через мужчину и, развернувшись в воздухе, приземлилась на полусогнутые ноги. Федор Николаевич усмехнулся и, выпрямившись, вновь бросился на нее, нанося резкие, едва уловимые глазом удары руками.

На этот раз она не стала уклоняться, а перешла к блокированию ударов. От каждого взмаха наставника воздух гудел ничуть не меньше, чем от шеста. Однако Макарова, погрузившись в состояние транса, не замечала этого, продолжая отбиваться от атак. Недоступная простому человеку скорость реакции и мышления оказалась таковой, что в какой-то момент Снежана Александровна даже убрала одну руку за спину, продолжая при этом гонять магию в резерве.

Изнутри тела девушка чувствовала настоящий пожар. Окружающий воздух будто бы стал холоднее, от Макаровой пошел легкий пар. Но она не снижала скорости и не отпускала собственную силу, заставляя все больше наращивать циркуляцию.

Собранная девушкой мощь прорвалась к коже, и раньше, чем наставник успел разорвать дистанцию, Снежана Александровна покрылась тонкой пленкой пламени. Изо рта вырвался болезненный крик, но она сдержала рвущуюся наружу магию. А Федор Николаевич, поспешивший отскочить на безопасное расстояние, замер, наблюдая за происходящим с ученицей.

А сама Макарова ощутила, как вся накопленная и доведенная до огромной скорости мощь прожигает новый узел в резерве. Качественный рост происходил столь стремительно, принося с собой чудовищную боль, от которой невозможно было избавиться. Снежана Александровна пылала изнутри, продолжая пытаться удержать собственный дар в узде, однако магия утекала сквозь пальцы.

Сколько это длилось, она бы не смогла сказать при всем желании, просто в какой-то момент боль ушла, оставив после себя сосущую пустоту в резерве. Голод, жажду, с которой было просто невозможно дышать и жить.

А затем магия из окружающего мира хлынула в резерв, заполняя его и успокаивая. Снежана Александровна покачнулась, с трудом удерживая равновесие. Федор Николаевич улыбнулся и подошел к своей ученице.

— Поздравляю с открытием нового узла, Снежана Александровна, — произнес он. — И, похоже, можно уже больше не тренировать циркуляцию?

И действительно, сила крутилась внутри резерва самостоятельно, уже не требуя ни капли внимания Макаровой. На лице девушки появилась легкая улыбка.

— Спасибо, наставник, — произнесла она сухими губами. — Но мне нужно отдохнуть.

— Конечно, — кивнул тот. — Следующие несколько дней постарайтесь не прибегать к чарам. Резерв увеличился, но вашему телу нужно к этому привыкнуть. Я сообщу вашему отцу о вашем успехе, а вы приводите себя в порядок и отдыхайте.

Снежана Александровна склонила голову, отчего влажные волосы повисли на плечах.

Девушка была горда собой, и у нее была для этого причина. Прекрасно зная, что никакого таланта у нее нет, да и времени не так много на собственное развитие, Снежана Александровна понимала, что даже на фоне тех же студенток Ивана Владимировича окажется на последнем месте.

Зато ей никто не преподносил все на блюдечке с голубой каемочкой. У нее не было выдающихся учителей, накопителей, из которых можно бесконечно тянуть магию, артефактов, позволяющих усиливать собственный дар. Даже времени, чтобы без передышки тренироваться — и того не имелось.