Ближе к стене, почти у Великого Озера, рядом с небольшой молельней лежал огромный камень, сбоку от которого зияла дыра. Нерут прыгнул туда и через минуту в глубине зажегся факел. Киниф не позволил мне двигаться, пока несколько телохранителей не проверили вход. Двое из теней ушли вперёд с проводником,

Прежде всего нужно было преодолеть примерно двухметровую шахту, куда меня аккуратно спустили. Далее были вырублены подобия ступеней, уходящие ещё метров на пять в низ. Потом уже шло пологое подземное русло, понемногу уходящее вглубь.

Открывшийся в мерцающем свете факелов туннель просто поражал. Метра три в ширину и два или чуть меньше в высоту. С каждым пройденным шагом его пропорции могли меняться. То резко расширяясь и снижаясь, то наоборот, превращаясь в узкий проход.

Но не это меня привлекло, а небольшие вкрапления каких-то кристаллов, иногда сияющих как одиночные звёзды на потолке. Подгадав момент, когда высота потолка резко снизилась, я нашла одну такую «блёсточку» и воспользовавшись кинжалом, что теперь всегда был при мне, отковыряла её. Хм… я довольно мало понимаю в геммологии[13], но то что держала в руках, можно было принять как минимум за берилл. Небольшой, с весьма заметными трещинами, кристалл отсвечивал зелёными бликами. Мда… в моё время – это может и представляло бы интерес… но сейчас…Хотя… Я всё-таки положила найденный камешек в раскрывающийся кулон-скарабей.

Протиснувшись пару раз в узких местах, группа остановилась. Как оказалось, здесь начинались небольшие ответвления и Нерут поинтересовался, что именно я хочу увидеть.

В первую очередь мне показали небольшой грот, на дне которого как минимум на пару сантиметров находилась вода. В нём стояли и лежали вповалку несколько статуй. Ещё с десяток торчали из потолка пещеры в различном направлении, как будто ребёнок пораскидывал своих солдатиков во всех видимых местах песочницы. Сверху нависали то ступни, то руки или даже голова. Находящийся рядом телохранитель тайком сотворил защитный знак.

К моему разочарованию украшений у статуй не имелось. Многие даже были сильно повреждены. Появляющееся течение просто сточило надписи и некоторые выступающие части.

Второй «рукав» тоже ничего интересного не принес. Почти на половину затопленный, в нём покоились несколько статуй сложившихся пирамидкой. А вот третий…

Туда меня даже не хотели пускать. Здесь чувствовалось течение и мне пришлось выдержать целую битву с Кинифом, чтобы рассмотреть представшее пред нами. Сначала думала, что и тут не повезло… но потом… удалось в тусклом свете факелов заметить небольшие расщелины. Придерживаемая тенями пробилась к самой стене и подсвечивая себе заглянула в них.

Хм… не знаю, стоит ли даже напрягаться… в замеченной нише покоилось несколько статуй, поблёскивающих золотой отделкой. Даже если удастся найти парочку подобных «заначек», войско на это не прокормить. Мда… погуляла…

– Ну, что же, – произнесла, когда мы, наконец, выбрались наружу к заметно перенервничавшему Майе. – Сегодня уже больше никуда не пойдём, – и провела рукой по испорченному водой платью. Казначей согласно кивнул.

На следующее утро ко мне пришли хмурый Аапехти и чем-то недовольный Зубери.

– Я считаю, что нам не стоит вмешиваться, – с порога заявил храмовник.

Переведя заинтересованный взгляд на жреца, слегка приподняла бровь.

– Юный проводник, Великая Госпожа… – начал Аапехти.

– У него всё-таки отобрали браслет?

– Нет, всемилостивейшая… браслет находится у его семьи.

– Тогда в чём дело?

– Скорее всего настоятель хотел знать зачем вы посещали гроты. Юношу пытали. Не удивлюсь, если ваш дар пойдёт на оплату лекарю.

– Не привлекая внимания, доставьте его сюда, – произнесла немного успокоившись.

– Считаю, лучше отправить его братьям, – сказал Аапехти, подумав. – Тут слишком многолюдно.

– Ты прав. Про лекаря, думаю, даже не стоит напоминать? – спросила у жреца. Тот лишь утвердительно склонил голову.

– Мой царственный супруг как-то резко занялся подготовкой военного похода. Не вижу его уже столько дней. Он только присылает слуг с вопросом о здоровье. У нас есть информация, что происходит?

– Уважаемый чати и несколько жрецов почти всё время проводят с божественным, – произнёс Зубери. – Как мне сообщили, обсуждается вопрос, сколько именно получит храм из военной добычи.

– Они делят шкуру не убитой лани? – подняла на стоящего храмовника удивлённый взгляд. Тот склонил голову, не скрывая ехидной улыбки. – Лицемеры! Лучше бы помогли кормить войско и снабдили оружием.

– Благословенный Небхеперура (*Тутанхамон) до сих пор не дал стране наследника, моя Госпожа, – со вздохом произнёс Аапехти. – Из-за этого храмы осторожничают.

– И ты называешь ЭТО осторожностью?

– Моя царица должна понимать всю сложность ситуации, – жрец прищурил глаза.

– Ну… в крайнем случае есть дочь Таусерт.

– В крови её матери не текла кровь Та-Кемет. Кроме того, та лишена погребения! Не думаю, что девочка когда-нибудь покинет Ком-Мединет-Гураб.

– Мда… провести всю жизнь среди жён моего отца и деда…

– Она ни в чём не будет иметь нужды, моя Госпожа, не волнуйтесь.

Эх… разве в еде и тряпках счастье? Но озвучивать эту мысль вслух не стала.

Вечером, наплевав на протокол, пошла ужинать к Тутанхамону. Дед только еле слышно хмыкнул и стал прощаться. Жрецам тоже пришлось удалиться.

– Возлюбленный брат[14] мой, ты избегаешь меня? – спросила, пригубив бокал.

– Мне тяжело, Анхи, – произнёс он, смотря куда-то в пространство.

– Ты разве забыл, что я всегда с тобой и разделю любой твой груз?

Тутанхамон постарался сфокусировать на мне свой взгляд.

– Сообщили, что Шаттуара[15]хочет договориться с Бурна-Буриашем[16].

На это сообщение я просто долго «лупала» глазами уставившись на супруга.

– Митанийцы ищут союза с вавилонийцами, – устало проговорил мужчина, опять вернувший взгляд в бокал. Вернее, тот можно назвать чашей для вина. Плоская, на высокой ножке.

– Насколько это достоверные сведения? – спросила нахмурившись.

В ответ Тутанхамон пошарил на стоящем рядом столике и не глядя протянул папирус.

Хм… ну что сказать… этого я читать не умею. Свиток был испещрён линиями разной длины и направления. Кажется, это клинопись.

– И что тут написано? – озадаченно повернулась к мужу.

– Зря Нефертити отвергала всё, что предлагала царица Тия[17]. На акадском языке сейчас переписываются почти все царства между собою.

– А почему не на нашем?

– Жрецы считали, что язык богов не для чужеземцев.

– И кто же нам сообщил столь важные сведения? – спросила, рассматривая папирус.

– Хеттский царь Суппилулиума. Он пишет, что Шаттуару взял в жёны одну из дочерей Бурна. Самому же Суппилулиуму предлагают жениться на младшей Вавилонской царевне.

– Подожди… у нас же в Ком-Мединет-Гураб уже есть несколько его дочерей. Из Вавилонии присылали их и моему деду, и отцу…

– Присылали. Но сейчас, они кажется решили, что союз с Митанией им выгоднее.

– Это не хорошо. Особенно учитывая, что тебе царь дочь не прислал.

В ответ на подобное заявление Тутанхамон укоризненно на меня взглянул.

– Я надеялся, что как наш старый соратник Бурна поддержит мой поход и ударит по Митании с востока. Получается, что помощи от него ожидать не стоит.

– А как же этот… Супу… мупу…

– Суппилулиума?

– Он самый! Если пишет тебе, значит настроен на сотрудничество.

– А что мы можем ему предложить? Свободных дочерей, за которых он мог бы получить большие дары у него нет. Да и война скоро. Разбрасываться золотом мы не можем.

Тутанхамон опять уставился в своё вино, как будто именно на дне этой чаши лежало решение всех наших проблем.