Ехали мы плотной ощетинившейся «коробочкой» и видимо поэтому нападение выехавших из-за бархана, не стало для нас неожиданным. С каждой колесницы в появившегося врага полетели стрелы. Жрицы были мастерами своего дела. Почти одновременно в воздух взвились как минимум по три стрелы. Главное, чтобы нам хватило сил выдержать атаку, а вблизи, я надеюсь, мои воины покажут всё, чему их успели научить.

Только вот… с другой стороны показались клубы пыли. В нашу сторону направлялись ещё колесницы. И довольно много. Откуда здесь такой большой отряд? И как они прошли незамеченными? Или это прорыв и нашей армии больше нет?

Надвигающуюся опасность заметила не только я. Сбоку послышался зычный звук рога, и все начали притормаживать, иначе новая группа сможет ударить нам во фланг.

– Ну, и как это понимать? – ворчала, доставая лук. – Куда эти боги-бездельники смотрят? Себека тут не дозовёшься… пустыня вокруг. К Сету что ли обращаться? Что-то как-то не хочется…

– Вы говорите с богами? – Аапехти посмотрел на меня с благоговением.

– А? Ну, вроде того… – оказывается, столь эмоциональную речь произнесла по-русски.

Колесницы остановились и дождавшись, когда телохранитель освободит меня от местного «ремня безопасности», спустилась. Вот только ноги подкосились и пошатнувшись, я упала на колени. Ко мне со всех сторон бросились люди.

– Сехмет! – вырвалось у меня, когда в ладони впился песок. В нескольких местах кожа содралась и проявились небольшие капельки крови. Прошлый раз именно так она выходила со мной на связь. Неужели опять пожаловала? Если подумать… мы посредине «её дыхания».

– Смотрите, госпожа! – воскликнул телохранитель, пока Аапехти помогал мне подняться.

В вышине, над приближающимися клубами пыли виднелся сокол. Просто огромный. Он летел по направлению к нападающему на нас отряду, что тоже остановился, заметив новое «действующее лицо», сделал над ними круг и рывком устремился к нам. Меня тут же укрыли щитами телохранители, а женщины окружили всю группу, выставив вверх свои серебристые клинки. Но птица аккуратно приземлилась на борт колесницы. Посмотрев на меня острым взглядом, сокол что-то прокричал, качая головой из стороны в сторону.

– Божественная, – прошептал Аапехти, устремив взгляд в даль, – если меня не обманывают глаза, то это штандарт повелителя обоих земель.

Он оказался прав, лёгкий ветерок немного развеял клубы пыли и над быстро приближающейся группой стал виден гордо реявший жёлтый треугольник. Новость хоть была и радостной, но враг был ближе. А значит опасность никуда не исчезла. Мужчины лишь плотнее сомкнули строй, определив мою персону в центр и окружив щитами.

Птица вновь взмыла в небо оглашая пространство своим воинственным клёкотом. Сокол кружил над врагами, привлекая к себе внимание. Что интересно, ни одна стрела, пущенная нападающими, так и не попала в странного «глашатая».

После этого все наши колесницы отвели назад, чтобы не мешали.

Решив, что раз мы стоим, то никуда не денемся, вражеская группа повернулась к приближающемуся пылевому облаку. Куда именно стрелять, было не понятно. Взвесь из песка будто специально двигалась впереди, мешая рассмотреть грядущую опасность. И буквально за десяток метров до цели, словно управляемая чье-то рукой, пыль осела, и команда египетских колесниц прошлась по врагам, словно горячие ножи сквозь масло. В ход шли дротики и короткие копья. Вскоре от вражеской группы ничего не осталось.

Осознав, что нам придётся здесь немного задержаться, приказала ставить шатёр и намочить несколько полотен, раскупорив для этого один из кувшинов с водой.

Первое, что сделал Тутанхамон, когда ему помогли сойти с колесницы, положил обе пыльные руки на мой округлившийся живот. Только начертав на нём защитный знак, он, наконец, позволил себе обнять меня.

– Не знал, что у тебя появился собственный сокол, – заявил супруг, как только удостоверился, что со мной всё в порядке.

– У меня его и нет, – ответила, растерянно хлопая ресничками.

Муж с удивлением уставился на огромную птицу, что с умным видом слушала наш разговор сидя на перекладине шатра. Та даже поскрипывала под его весом.

– Хм… он прилетел перед рассветом, всполошив лагерь. Имитировав подбитое крыло, волочил его в восточном направлении, потом взлетал, кружил и опять точнехонько приземлялся на мою колесницу.

– И почему ты решил, что это я его отправила?

Тутанхамон опять с укором взглянул на меня, потом на сокола, со вздохом покачал головой и задумчиво произнёс.

– Парамесу высказал такое предположение. Мы не так давно обсуждали произошедшее у Шесеп Анх Атума…

– Ты что, давал читать ему мои письма? – я чуть не поперхнулась, потому что именно сейчас слуги решили дать нам, наконец, напиться.

– Ну… не то, чтобы читать… мы просто беседовали… – муж как-то резко смутился.

Мдя… видимо ему не хватало мужской дружбы и нормального общения, что он так резко привязался к, по сути, постороннему человеку. Ведь даже не осознаёт, что сотник – игрок чужой ему команды. Будет больно…

– И вы сразу решили ехать?

– Вообще-то, Хоремхеб был против, назвав Парамесу «пугливой крестьянкой», что в каждом дуновении ветра ищет дурной знак. Так что, к тебе навстречу отправилась только его команда и мои телохранители.

– Вы прибыли очень вовремя. Нужно будет выразить ему свою благодарность.

Я посмотрела на сотника, который как раз наблюдал за нами с напряжённым видом. Увидев, что мы обратили на него внимание, поклонился до земли.

В этот момент к их группе как раз подошли воины с отчётами и своей «жатвой». В отдельную кучу складывались оружие, амуниция и другой найденный металл. В другую же – отрубленные левые руки поверженных врагов. Эти «кровавые» доказательства победы тщательно протоколировались писцами команды. Именно на их основе, после подсчёта добычи, будет распределение награждения.

Естественно, самую внушительную долю – коней и колесницы получит царь. Лучшее оружие – сотник и десятники. А уже всё остальное, после вознаграждения «отличившихся», будет поровну разделено между всеми остальными солдатами.

Неожиданно перед жрицами положили несколько окровавленных простёганных курток, из которых торчали прокрашенные особым рисунком стрелы. Именно по нескольку таких-же они всё это время держали в руках, готовые в любой момент пустить в дело.

Подняв гордо голову, главная жрица что-то резко произнесла и отвернулась.

– Уважаемая госпожа сказала, что служит нашей Божественной Царице, потому принимает награду только из её рук, – с поклоном перевёл один из писцов, что сопровождал нас. – Вам лучше унести это.

Парочка воинов, что принесли добычу поклонились и подняв её, потащили обратно к общей куче, где начался спор.

– Кто это такие? – Тутанхамон с интересом рассматривал женщин, что, убрав ненужные сейчас стрелы, по команде Зубери рассредоточились чуть сбоку, прикрывая одно из направлений.

– «Братья» привезли из поездки за «небесным металлом».

– Но ведь она говорила на акадском, не так ли? Я не ослышался?

– Так и есть, но это очень долгая история. Расскажу попозже, мы ведь сейчас в лагерь отправимся?

– Да. Нам лучше поспешить. Если ночью опять начнётся буря, у нас не будет укрытия.

Подгоняемы офицерами солдаты весьма быстро закончили с дележом добычи. И теперь весь отряд вместо второго склада, отправился к военному лагерю. Ехавший рядом Тутанхамон несколько раз прокричал, что к нам они добавились намного быстрее, но вот уже приближается закат, а мы всё ещё в пути.

Я с улыбкой смотрела на сокола, который так и не дался никому в руки. Он сейчас кружил над широкой походной колонной появляясь и исчезая из вида, будто бы растворяясь в небе.

На закате мы всё-таки добрались до временного лагеря, разбитого у небольшого оазиса с колодцем. Основной находился ближе к линии столкновения. Оказывается, сторожевые разъезды обнаружили несколько мелких отрядов митанийцев и теперь часть загонных команд пыталась поймать этих исчезающих, как песок сквозь пальцы, шпионов.