Удивительно, но новость о моей беременности положительно сказалась на настроении Тутанхамона. Он не грустил, не задумывался о войне и расходах на неё. И надеюсь меньше вспоминал произошедшее с Туасерт. Во всяком случае, пока мы ужинали, на его лицо не набегала тень и брови не хмурились. Супруг улыбался, шутил, вспоминал забавные случаи из детства. Как мы сбегали с уроков или прятались от телохранителей. Он был тёплым и каким-то домашним.

Утро началось для меня слишком рано и с не очень приятного действа. Меня жутко тошнило. Прибежавший Монтуэм предлагал какие-то жутко воняющие настои, от запаха которых меня ещё больше воротило. Теперь я удостоверилась. Точно беременна. Опыты с зерном не очень впечатлили, а вот реакция организма…

Поднявшись вперёд всех, естественно не дала никому спать, так что все утренние процедуры завершились слишком быстро… а я… опять хотела рыбы, о чём я тут же сообщила появившемуся Аапехти. Мы сидели в тенёчке на террасе в ожидании сообщения от Ипуи, что повелитель готов и можно отправляться. Так как отказалась от завтрака, меня заставили пить густой настой, благо пах он теперь травами и не вызывал отвращения.

– Вы звали, божественная, – склонился в поклоне Зубери, как только вошёл.

– Да, мы же уже набрали девушек во второй отдел, как я говорила?

– Конечно, моя царица. Правда их пришлось поселить отдельно, во избежание, так сказать…

– Понятно, нужно, чтобы хотя бы несколько из них устроились в дом «супруги бога». Мне необходимо знать, что там твориться, а не что они мне показывают. Кто проявляет лучшие стороны и главное чист в помышлениях. Правда, хорошо бы чтобы выбранные женщины и лидерские качества имели… а то заклюют ведь, – размышляла вслух.

– Всё сделаем, Великая Госпожа!

Я задумавшись уставилась на озеро, по которому плыли птицы.

– Моя царица, там вас ожидают, – произнесла склонившаяся служанка.

– Кто? Ипуи, пусть входит, почему не впустили сразу?

– Нет, это женщина…

После моего кивка, на террасу вошла дама с накинутой на лицо материей. Согнувшись в поклоне, она сняла с себя покрывало…

– Мама? – удивилась я, разглядывая знакомое лицо.

– Я бы хотела поговорить с тобой, – произнесла Нефертити оглядываясь вокруг. – Желательно наедине, если позволишь.

Подчиняясь моему знаку служанки, покинули террасу, но Зубери с Аапехти лишь отошли ко входу. Храмовник что-то тихо произнёс и к парочке телохранителей, стоящих в дверях, добавились ещё двое. Они прошли к балюстраде и теперь мы с ней были окружены со всех сторон. Весь её облик выражал недоумение происходящему.

– Твой человек не научен подчиняться приказу? – довольно надменно спросила женщина.

– Мой человек привык хорошо выполнять свою работу. Так о чём разговор? – произнесла, нетерпеливо постукивая ногой. Её гонор оказался довольно раздражительным.

Нефертити низко поклонилась, видимо что-то разглядев на моём лице.

– Пришла поздравить. До меня дошли слухи, что ты ожидаешь сына…

– Хм… даже так… не просто ребёнка, а именно сына? И откуда же такие сведения?

– Отец побывал у меня и поделился этой радостной новостью.

– Ну кто бы сомневался в Эйя? Этот старый интриган тут же что-то задумает. Подожди… Нефертити, он что, уже строит планы на моего ребёнка? – осознав перспективы, вскочила с кресла и пристально уставилась в её глаза.

– Меня теперь зовут Меренисет, моя царица, – склонив голову произнесла мать. – Лучше не поминать старое имя. В слишком многих оно будит гнев и ярость.

– Хм… «любимая Исидой[23]»… и кто решил так пошутить, давая новое? Хотя нет, не говори, наверняка это наш хитрож… хитроумный чати! Достойный сын Сета!

– Зачем ты так? Отец всегда старается позаботиться обо мне. Он и тебя очень любит!

– Ну да, ну да…так сильно, что траванул Эхнатона от большой заботы…

– Что ты говоришь, – прошептала Нефертити, прикрыв рукою рот. – Он не мог…

– Да так… мысли вслух. Так что же ты хотела, ма… Меренисет. С минуты на минуту придёт Ипуи. Мы с Тутанхамоном должны отправиться в храм. У меня очень мало времени.

– Я бы хотела быть рядом с тобой. А если действительно родится мальчик… моё место с ним… как няни и воспитательницы, – тихо произнесла женщина, усмирив свои эмоции.

– Ух ты… – аж села от подобной наглости, – это что же получается… он ведь ещё даже не родился… а тут уже вон как…

И хотя речь моя могла показаться несвязной, мысли обретали поразительную чёткость. Тутанхамон потихонечку пытается получить самостоятельность всё больше оттирая Эйя от руководства. Если устранить царя, то я могу и не согласиться на замужество с дедом, избрав кого-нибудь другого. Даже если принудить… общих детей не будет. Это уж точно. После смерти Эйя, его сына Нахтмина никто не признает царём. Жрецы костьми лягут, не та родословная. Да и Хоремхеб армию подтянет. Он подобного просто не допустит.

Замуж же за самого Нахтмина меня не выдать. Обе жены живы и происходят из знатных и влиятельных жреческих семей. Его с дедом просто распнут за попытку развода. Ведь я не могу быть младшей супругой. Подобного попрания устоев и традиций просто не потерпят. Подобный вариант ещё хуже, чем с самим чати.

А тут такая возможность! Младенец царской крови. Мой ребёнок! Если убрать нас с мужем, то ещё как минимум пятнадцать лет бесконтрольного управления страной. Особенно, если в няньках послушная родная дочь, готовая на всё, чтобы вернуться к власти. А она может даже и регентом стать… случайно, если вдруг что с Эйя случится. Это же такие перспективы!!!

Первым порывом было наорать и устроить истерику, вызвать Тутанхамона и приказать Зубери всех сначала пытать, спрашивая о заговоре, а потом утопить нафиг!

Эти сволочи тянут руки к моему!.. Да моему ребёнку! Глаза застилала кровавая пелена. Пришлось заставить себя успокоиться. Даже прикрыла веки. Нужно расслабиться. Просто истерика. Играют гормоны беременного тела. Нефертити заявит, что хотела быть поближе к единственной оставшейся в живых дочери и будущему внуку. Эйя вообще отвертится, выставив меня неуравновешенной. Нет… нельзя демонстрировать настоящие эмоции.

В этот момент услышала яростное шипение. Открыв глаза, обнаружила Миу, что, выгнув спину, выражала недовольство Нефертити. Хвост её стоял столбом, а шерсть топорщилась во все стороны. Мать на это дело только обескураженно улыбалась.

– Это очень неожиданно. Я должна подумать, – произнесла уже спокойно.

Нефертити поклонилась и прикрыв лицо тканью молча попятилась к выходу. Что не удивительно, были слышны голоса. К нам явно кто-то шёл. Хорошо хоть сейчас обошлось без кобрят. По дворцу до сих пор ходят слухи один страшнее другого.

Проследив, как мать вышла из комнаты наткнулась взглядом на Хепри. Девушка сидела почти у двери на небольшой плетёной корзине, откинувшись на стену и имела слишком безмятежный вид. Уже хотела спросить, что она тут делает, но не успела. На террасу прихрамывая и опираясь на трость вошёл Тутанхамон.

– Как ты себя чувствуешь, цветок моего сердца? – спросил он, присаживаясь рядом. – Мне доложили, что тебе было нехорошо.

– Уже всё в порядке, обычная для беременных утренняя тошнота, – произнесла, поглаживая его руку. Муж улыбнулся и тут заметил Миу, что молча сидела у моего кресла. Он видно что-то хотел сказать и даже повернулся к двери, но увидел Хепри и запнулся.

– Кхм… кстати, раз ты тут… подойди, – махнул он рукой девушке.

Та аккуратно встала, оглянулась вокруг, потом тяжело вздохнула и согнувшись в поклоне подошла к нам. В шаге от кресел опустилась на колени и положила голову на подставленные ладони. Весь её вид выражал послушание и смирение.

– Понимаю, что была ночь, и скорее всего ты спала, – было заметно, что спокойный тон даётся Тутанхамону тяжело. Он видел, что я больше не кричу на слуг и старался подражать. – Но нужно лучше следить за своими подопечными. Они могли кому-то навредить. Надеюсь, Анхесенамон накажет тебя подобающе. Кроме того, тебе стоит присмотреть и за кошкой…