— Они с господином Стордом хотят сопроводить нас до Шимарута, — смущенно ответила Виола.

— А потом, стало быть, к себе в Алтуэзию отправятся?

Виола вздохнула. Она не хотела расставаться с Амьером.

— Что-то пригорюнилась, ласточка, может быть, кто-то из них занял твое сердечко? — лукаво улыбнулась пожилая женщина.

— Ах, Элма, кажется, я влюбилась в Амьера, — покраснев, призналась Виола.

— Марга сказала мне, что твой Амьер, судя по всему, из очень богатой семьи. Его родственник из Алуэты прислал для него столько золота, что он мог бы купить целый корабль, чтобы отвезти тебя в Шимарут. Что ты знаешь о нем?

— Он вдовец, и у него осталась маленькая дочка в Алтуэзии.

— Красив, богат и свободен. Такой жених нам подходит, — глубокомысленно заявила Элма и лукаво подмигнула.

Через два дня путники прибыли в Маштар.

— Забавно, что мы прибыли к Серебряному храму только в конце нашего путешествия, — сказал Дайнис, разглядывая три серебряных шпиля, сияющих в вышине.

Храм оказался внутри таким же величественным, как и снаружи. Виола смотрела на изображение улыбающейся богини Кайниэль в светлой одежде. Казалось,Кайниэль смотрит прямо на нее. Про себя девушка поблагодарила ее за исцеление и встречу с лучшим на свете мужчиной. А затем положила монетку в небольшую чашу для подношений.

Вечером путники сели на корабль. Ветер был попутным, Дымное море спокойным, и уже через несколько дней Виола с волнением сходила на родной берег Бирюзового города.

Звякнул серебряный колокольчик в ювелирной лавке мастера Бернта, и первой вошла Виола. Ее спутники остались на улице, не желая мешать встрече родственников.

Подмастерье Андреас, покраснев, поклонился.

— Госпожа Виола! Это чудо, что вы вернулись, — пробормотал он. — Я сейчас позову мастера Иохима! — и он бросился в соседнюю комнату.

Виола, смахивая слезы, бросилась в объятия отца. Оказывается, за это время ювелир поседел.

— Моя девочка! Ты вернулась, вернулась! Ты снова стала прежней! — повторял Иохим, сжимая дочь в объятиях.

— Папа, я хочу тебя познакомить кое с кем, — сказала девушка…

Две недели спустя

— Господин Бернт, я прошу у вас руки вашей дочери. Я люблю Виолу и сделаю все, чтобы она счастлива.

Мастер Иохим, строго сдвинув седые брови, изучающе смотрел на мужчину, стоящего перед ним. Серый бархатный камзол простого покроя обтягивал широкие плечи. Волевое лицо и яркие зеленые глаза, темные, чуть вьющиеся волосы.

В Амьере Агейрисе чувствовалась скрытая сила и небрежная элегантность, присущая аристократам.

Немудрено, что Виола потеряла голову от такого мужчины. Глаза дочери загораются каждый раз, когда этот человек приходит в их дом.

— Давайте присядем, господин Агейрис, — вздохнул ювелир.

— Где вы познакомились с моей дочерью? — напустив на себя строгость, спросил мастер Бернт. Он решил подойти к делу серьезно, хотя уже немало знал про этого мужчину и его роль в спасении Виолы.

— Я плыл вместе с другими пилигримами на «Ласточке» и там впервые увидел Виолу, — начал рассказывать Амьер…

— Так значит, вы знаете несколько языков, господин Агейрис?

— Я получил хорошее образование, мастер Бернт, — кивнул будущий зять.

Практичный ум Бернта уже прикидывал, где могут пригодиться знания Агейриса. В городском совете Шимарута часто возникали вопросы, связанные с торговлей с различными странами. Да и у гильдии иногда появлялись дела на побережье, требующие конфиденциальности.

— Не буду скрывать, я рад, что Виола выглядит счастливой. После помолвки с Эрдортом и всего того, что она пережила потом, я уже не думал, что увижу улыбку на лице дочери. Где вы собираетесь жить? — спросил мастер Бернт с замиранием сердца.

Он не хотел разлучаться с дочерью, поэтому облегченно вздохнул, когда Амьер ответил:

— Здесь, в Шимаруте. Я пока не планирую возвращаться в Алтуэзию. Куплю дом…

— Разве мой дом недостаточно хорош? — с обидой возразил ювелир. — В нем достаточно места. И потом, я так давно мечтаю о внуках…

Месяц спустя

— Хорошо, что я успел на вашу свадьбу, — улыбнулся Сторд, передавая в руки Равьеру большую шкатулку.

— Без тебя мы бы ни за что не поженились, — заверил Равьер, хлопнув друга по плечу.

Дайнис привез из Алуэты шкатулку с драгоценностями в подарок для Виолы от Ильесты и Эдрика. Рубины, изумруды, топазы. Серьги, кольца и подвески, выполненные настоящими мастерами.

Он также передал письмо от Эдрика.

Брат писал, что их отец жив, но он сильно ослаб после болезни. Ирвик Девятый удалился от всех дел и уехал в свое поместье неподалеку от Алуэты.

Эдрик с Ильестой вскоре ожидают рождения первенца. Тиина очень привязалась к Ильесте.

Было решено, что Равьер возьмет фамилию матери — Агейрис. Дальний родственник покойной герцогини, живущий вдали от Алтуэзии и не привлекающий к себе внимания.

— Кстати, я теперь не капитан, а полковник, — сообщил Сторд. — Твой брат подписал приказ о моем повышении. К тому же я сейчас граф Сторд. Его светлейшество пожаловал мне титул и имение. Правда, я там еще ни разу не был.

— Поздравляю, граф Сторд. Ты теперь завидный жених, Дайнис! — подмигнул Равьер.

— Тхоргх! Я еще не нагулялся! — с деланным испугом заявил Сторд. — Но на вашей с Виолой свадьбе с удовольствием погуляю. Тебе повезло, женишься на такой чудесной девушке!

— Какие новости в Алуэте? — спросил Равьер. — И кстати, ты узнал, как поживает Лейнар Эрдорт?

— На днях я услышал удивительные новости про этого Эрдорта. С его молодой женой Имельдой, дочерью маркиза Треоса, произошло несчастье.

— Что именно?

— Говорят, ее поразила загадочная болезнь. Она вдруг начала стремительно стареть и за несколько дней из красавицы превратилась в старуху. Лекари только руками разводят, а Эрдорт беспробудно пьет. Слуги разбегаются из их дома.

— Эта Имельда подстроила то, что случилось с Виолой. Что же, судьба жестоко наказывает ее…

— А что с Тальдой и ее сынишкой? — спросил Дайнис.

— Она с Раэлем живет в доме мастера Иохима. Помогает Элме по хозяйству. Кажется, к Тальде неравнодушен Андреас, подмастерье моего будущего тестя. Они несколько раз прогуливались по городу вместе с мальчиком…

Вечером в доме главы гильдии ювелиров Бернта улеглась праздничная суета. Служанки убирали посуду со столов и шепотом обсуждали наряды разъехавшихся гостей. Скромная свадьба, на которой присутствовали семьи гильдии ювелиров и несколько членов городского совета, подошла к концу.

Равьер восхищенно глядел на Виолу в белоснежном платье. На руке невесты сверкало изумительное по красоте кольцо — голубой алмаз в золоте, подарок ее отца.

— Вы прекрасны, госпожа Виола Агейрис, — тихо сказал Равьер, заключая жену в объятия.

Они наконец остались одни, в комнате, которая теперь станет их супружеской спальней.

Виола, покраснев, опустила глаза.

— Наверно, надо было попросить служанку, чтобы помогла снять платье. Там столько застежек на спине.

— Сам побуду твоей служанкой, — улыбнулся муж. — Раздену тебя. Мечтаю об этом много дней и ночей.

— Я немного боюсь, — прошептала Виола.

— Не бойся, я буду нежным, — пообещал Равьер.

И он сдержал свое слово. Этой ночью им было не до сна…

Равьер смотрел, как первые лучи солнца пробиваются сквозь мозаичные окна спальни. Рассыпавшиеся на постели золотистым покрывалом волосы Виолы вспыхивали искрами.

Он занавесил тяжелые шторы и снова залюбовался спящей женой, а потом осторожно улегся рядом и обнял ее.

Судьба наконец подарила ему счастье после всех испытаний, и Равьер не намерен был выпускать его из рук. Если будет необходимо, защитит свою женщину от целого мира. Теперь они всегда будут вместе.

КОНЕЦ