Храбр, он же Фауст, впервые подвергся ритуалу субботней пьянки, посему, всё для него было вновь. Алкоголь плескался в деревянных кружках, животах и венах стремительно хмелеющих посетителей и у Храбра уже начинало шуметь в голове.

Саймон, кстати, ни разу в жизни не бывавший за пределами столицы, все настойчивее пытал Фауста о жизни на югах, отчего легенда сочиненная Храбром трещала по швам. Еще бы, ведь он сам никогда не видел океана и впервые в жизни покинул девственное залесье. Да так покинул, что попал в столицу другого государства и теперь кует на механическом молоте детали. Но как быть иначе, если Хельгу сыскать ему так и не удалось, а в надвигающейся войне Аркрума и Скив она нужна его народу! Да и если быть честным с самим собой, Хельга нужна и лично ему!

А захмелевший заклепочник тем временем ковырял его на ходу придуманную легенду.

— Эй, южанин, — Сэмми упорно не желал звать Храбра по вымышленному имени. — А говорят у вас в реках такие ящерицы водятся, кракадильями зовут. Людей утаскивают, а потом плачут по загубленным.

Вот что он, кузнец оборотень из северных лесов может знать о зубастых ящерицах с югов? Однако легенда нужно было поддерживать и потому уже и сам заклеивший Храбр кивнул, развел руки в стороны.

— Во-о-от с такой пастью! — подтвердил он, россказни заклепочника.

— Честно, да такой же не то что человека, осла с тележкой утащит.

Непонятно почему, Храбра веселила детская наивность и слепая вера работяги.

— Да что осел-то? Кракадила и бычка молодого вполне себе схарчить может, — Храбр уже совсем увлекся басносказаниями.

Тут его веселый настрой оборвал мастеровой.

— Не кракадила, а крокодилья. И вообще, они водятся только на Фашираз, где и зима такая же жаркая, как и лето. Фауст, кончай этому дурочку в уши ссать, видишь же он и так дурак дураком, а когда выпьет так вообще слюни пускать начинает.

— Так ты, Фауст, россказнями меня кормил? — искренне возмутился Саймон и даже полез к Храбру через стол. — Да я тебе бока-то намну.

«И ведь самом деле может,» — подумал про себя Храбр. Саймон был не обделен здоровьем, а уж работа заклепочника и вовсе превратила руки работяги в лапы Хозяина леса.

— Саймон, сядь. Не время сейчас, потом пободаетесь, — шикнул на него мастеровой.

В это время к их столу подошел высокий господин с бляхой на груди. Однако значок незнакомца отличался от заводской медалей, которую носил из бригадир Кингли Шафф. Незнакомец был мастеровым на заводе парокарет Неджи, а не с оружейной мануфактуры Митрольез.

— Знакомьтесь, это мистер…… скажем Джек. И у него есть для нас подработка. И прибыльная, значится и праведная. Подсаживайтесь поближе и слушайте…

Картина внутреннего устройства империя раньше Храбру казалась, как бы это сказать, более что-ли идеальный, как оказалось, внутри Империи пара и магии были свои противоречия. Дворфы не любили аслау, рогатые же с подозрением относились к надземным гномам, а люди одинаково не любили не тех ни других.

И вот сейчас их мастеровой по сути агитировал свою бригаду, состоящую из одних лишь людей, на темные делишки. Этот «мистер Джек»(ага как же, назовется он настоящим именем), предлагал не пыльную и весьма мокрую работенку, платил за неё полновесным серебром.

Всего-то нужно побить витрины лавок нелюдей, да припугнуть страшными надписями. И никакой крови. Причём, платили за эту подработку на пару часов столько, сколько он, кузнец-подмастерье заработал за неделю, горбатясь механического кузнечного молота.

Неправильно всё это. К тому же он никакой не южанин Фауст — кузнец из деревни скиф, оборотень, а потому тоже нелюдь. И если сейчас он поможет этим людям громить дворфов и аслау, кто поручится, что завтра его же бригада не придёт громить его собственный дом?

Хотя, о каком поручительстве идёт речь, если назревает война между Акрумом и землями Скив. Сюда он прибыл, чтобы найти целительницу. Но сейчас в этом человеке, что предлагал ему мокрую работенку, он видел шанс как послужить своим лесом.

Пусть грызутся аркрумцы между собой. Пусть коренной аркрумец идет бить своих соседей аслау и дворфов, и те, в свою очередь, не останутся в долгу. Внутренние распри в империи это то, что нужно скивским родам, ведь чем больше грызутся между собой подданные империи, тем больше времени понадобится для того, чтобы собрать силы перед войной. Оборотни сильны, но Храбр не обманывал: паровые машины, митральезы и воздушные ружья, плюс боевые маги ордена Черной розы — это не та сила, которую стоит игнорировать.

— Кто заработать и освободить рабочие места для людей? Это вам повезло — у вас есть работа. А сколько из ваших знакомых не могут нормально кормить семьи потому, что их рабочие места заняты карликами и рогатыми?

— Я с вами! — Храбр первым дал ответ на предложение незнакомца.

— М-м-м… — кажется тот, кто назвал себя Джеком не ожидал услышать такой быстрый ответ.

— Фауст, — Храбр протянул руку для рукопожатия.

— Очень приятно, Фауст, — кивнул мистер Джек. — Кто-то еще?

Руку поднял Сэмюэль показывая, что присоединяется.

— Достало нищенствовать, я с вами. А если подвернется случай, я буду рад намять бока и рогатым и рыжебородым табуреткам, — в порыве хмельной злости, здоровенный детина сплюнул на немытый пол кабака.

Следом за ним, не так уверенно подняли руки и остальные.

— Я же говорил тебе Джек, — мастеровой осклабился обнажая золотые зубы, — мои ребята правильные.

Братья

Оцепенение и липкий противный страх сковали девушку, парализовали тело. Обилием крови Хельгу не напугать, но жестокость, а если вернее, убийство обескураживали. Если кто-нибудь когда-то вам расскажет нечто подобное, повествуя о том, как он не испугался,а взял себя в руки и ловко победил обидчика — не верьте. Тем более не верьте, если это скажет хрупкая девушка. Кромка разбитого стекла из двери лимузина уже рассекла артерию и пищевод водителя, добравшись до шейных позвонков. Шофер все ещё сопротивлялся, цепляясь за жизнь.

Тем временем костюм убийцы был нещадно испорчен брызгами густой крови. Никаких эмоций на лице, только спокойствие, даже какое-то умиротворение, с легкой меланхоличной улыбкой. Кажется с таким лицом нельзя, просто невозможно совершать преступления, тем более убийство. Контраст ужасающий, леденящий кровь, но всё же завораживающий.

Хельга ладошкой прикрыла глаза Гарри, она не могла ни пошевелиться, ни оторвать взгляда от варварского убийства.

Но морок спал вместе со звоном разбившегося стекла, что хрустальным кружевом посыпалось на Хельгу, отчего мальчишка ещё сильнее прижался к девушке. Хельга повернула голову. Тонированная витрина салона лимузина была разбита с другой стороны и сквозь широкое окно внутрь заглядывало НЕЧТО!

Нет, наверное, когда-то, «это» было человеком, но сейчас… Обезображенная шрамами личина великана, размерами не уступающая Сому, богатырю из Звериного полесья, смотрела на Хельгу через окно. Очевидно монстр был чем-то недоволен. От одного вида Хельга едва не потеряла сознание; человек не мог выглядеть так обезображено! Или, все-таки, мог?

Нижняя губа великана была рассечена надвое до самого подбородка, вытекший глаз и дыра в щеке,сквозь которую видны неровные желтые зубы с вязкими нитями слюны. Одето это нечто было в холщовую рубаху грубоватого покроя и комбинезон, цвет одежды не различить, от грязи что покрывала её.