— Ммм... несколько, — уклончиво ответила девушка, садясь за стол.

Тогда я повторил вопрос с нажимом и полной серьезностью.

— Сколько людей, за исключением СБ, в этом доме?

— Эй. Ты чего? Знаешь же, что я не скажу! — фыркнула Светлана. — Про похитителей так ничего и не выяснили. Так что я ничего не скажу. Не могу, ясно?

— Сейчас все сами выясним, — сказал я, понизив громкость голоса практически до шепота.

Под удивленный и подозрительный взгляд Лисовской я сел за стол, одновременно вытягивая энергию из новой бомбы. Чем ближе бомбу несли к дому, тем легче мне было вытягивать энергию и кормить бездну. Вся энергия шла исключительно на увеличение энергетической плотности, то есть увеличение скорости поглощения в том числе, но... я банально не успевал поглотить все.

Я сымитировал доставание из кармана спортивной формы моего смартфона и отправил на номер Светланы смску «похититель ваш сбэшник» и дождался ее реакции. В то же время я, ужиная, думал, как выбраться из сложившейся ситуации живыми и, желательно, не ранеными.

Бежать нельзя: у СБэшников огнестрел. И пользоваться им они стопроцентно умели на профессиональном уровне. Как много убийц среди них я не имел ни малейшего понятия. Знал только одно: никого из Лисовских, кроме Светланы, в «Цветочном доме» не осталось. И среди СБэшников не могло остаться ни одного верного, чтобы план убийц не был сорван.

То, что я имел дело именно с убийцами, было ясно как дважды два: обычные похитители со взрывчаткой не связываются. Сегодня здесь что-то точно взорвется, и только от меня зависело, как сильно громыхнет. Нужно потянуть время, но вряд ли я смогу заболтать убийц.

— О чем ты говоришь? — спросила Светлана, но ее голос я слышал словно из-под толщи воды.

Голова кружилась, и я понял, что я — идиот. Настолько привык к еде за эту неделю, что совершенно забыл, как был убит в моей первой жизни. Тогда у меня сразу же вскипели легкие, а сейчас симптомы гораздо слабее. Руки перестали слушаться, и моя попытка упереться руками в столешницу потерпела фиаско.

В глазах помутнело, и я отрубился. Словно в замедленной съемке в обратном порядке сначала я открыл глаза, затем зрение из кромешной пустоты стало размытым. Еще через какое-то время я смог сфокусироваться, и обнаружил себя привязанным к габаритному тренажеру в одном из залов тренировочного комплекса Лисовских в подвале на минус втором этаже.

Зал с габаритными тренажерами для развития физической силы находился на максимальном отдалении от лестницы и лифта наверх. Чисто из адекватных соображений именно в этом зале должен располагаться какой-нибудь тайный эвакуационный выход, но я ничего подобного не видел.

Мне досталась "бабочка", и усадили меня на сидушку, привязав к спинке. Немного очухавшись, я осмотрелся и нашел взглядом привязанную к тяге сверху Светлану. Ее красный тренировочный костюм выглядел идеально, а вот следы крови на голубом напольном покрытии и на металлическом профиле тренажера выглядели обреченно.

С Лисовской не церемонились: ее привязани наручниками, а не как меня веревкой, оставив лежать на полу. Я отвел взгляд в сторону: на девушку был наведен объектив камеры на штативе. Такие использовали видеооператоры на мероприятиях в моей прошлой жизни. Видимо, еще в ходу.

Вероятно, в еду подсыпали снотворное только мне. Светлану же избивали, держа ее в сознании. В пользу этой версии говорили лежащие пустые бутылки из-под воды. Такие упаковками стояли в шкафу с инвентарем в каждом зале, кроме зала для медитаций.

Закрыв глаза, я обратился к своему ядру, и довольно подумал, что «потянуть время» у меня все-таки вышло в каком-то роде. Судя по плотности энергии, поглощенной бездной, прошло около трех-четырех часов. Заряда, который я почувствовал, хватило бы примерно на семь-восемь часов. Почти половина боевой мощи бомбы была отсечена.

Потянувшись, я использовал кроху энергии, чтобы разрезать веревку, и наконец освободил руки. Все себе отсидел на чертовой бабочке. А ведь отличный тренажер, если не прижиматься к нему настолько сильно.

Итак, что я имею: смартфон отобрали (хорошо, что у меня запаролен цифровым кодом, а не отпечатком пальца); Светлана без сознания; убийцы явно следят за мной либо через включенную камеру на штативе, либо через видеонаблюдение на экранах в комнате наблюдения охраны. Меня не били, значит ждали моей реакции на избитую Светлану и моих действий после пробуждения.

Хреновая ситуация, если Лисовские на всю тысячу процентов доверяли своей СБ рода, в которую затесались криминальные элементы. В теории, сотрудники также были взяты в плен. По факту, их могли отпустить на ночь по домам. Я видел, как в предыдущие дни служебная газелька узвозила сотрудников в восемь тридцать вечера в Красноярск, а утром в шесть тридцать привозила обратно.

К Светлане не подходил. Итак ясно, что она жива и просто без сознания. Иначе мне совершенно непонятно, зачем меня усыпили и оставили практически нетронутым. Убийцами для меня отведена какая-то роль.

Даже по самым благоприятным прогнозам, с учетом увеличенной скорости поглощения энергии, мне нужно как минимум еще два часа, чтобы полностью опустошить заряд бомбы. Нужно попытаться еще потянуть время и, может быть, влить часть энергии из моего ядра, чтобы увеличить плотность бездны. Последний вариант мог бы сработать, если бы мое ядро и энергоканалы были полностью здоровы. Но... увы!

Я сел обратно на сидушку «бабочки», сосредоточившись не на поглощении, а на обнаружении источника заряда. «Ниточка» шла к центральной лестнице и лифту: я догадывался об этом, но теперь получил подтверждение своим подозрениям. Дуэт лестница-лифт были центральным элементом всего «Цветочного дома», так что взорвать их было бы эффективнее всего. Первая порция взрывчатки также обнаружилась в той локации.

Тишину разорвал знакомый рингтон. У меня на входящем звонке стоял такой же, так что я осмотрелся и прислушался. Под сидушкой «бабочки» был прилеплен изолентой смартфон. И не просто смартфон, а мой смартфон. Отклеив его, я принял вызов и нажал кнопку записи разговора.

— Как тебе мой подарок? — спросила женщина. Этого голоса я не признал, но он все равно казался мне знакомым. Кто-то из служащих «Цветочного дома»?

— Поясни.

— Света. Внучка ублюдка, отравившего тебя. Из-за него ты целый месяц пробыл в коме. Потерял целый месяц жизни!

— Хочешь отомстить старику моими руками? — усмехнулся я. — Хорошая попытка. На твое несчастье, в мою черепную коробку мозг положен не для украшения.

Женщина взяла паузу, а я попытался вспомнить, где ее слышал раньше, и выяснить ее эмоциональное состояние. В этот раз последнее по голосу определить было сложно, хотя обычно мне сложности не составляет.

— Рядом с тобой стоит камера. Запиши, как ты убиваешь Свету, и отправь запись в Телеграмме на этот номер. Тайп-си переходник с картридером на штативе. Иначе я взорву дом. Попытаешься выйти из зала, не отправив запись, взорву. Даю тебе десять минут. Время пошло.

Женщина сбросила вызов.

Я немного струхнул, ведь энергии излома во взрывчатке все еще достаточно, чтобы если уже не подорвать весь минус второй этаж, то как минимум похоронить нас заживо точно.

Я засек на смартфоне таймер на девять с половиной минут и рванул к шкафу с инвентарем. Несколько упаковок с водой все еще стояло там, и я взял одну.

Положив разбитую голову Светланы себе на колени, я одной выливал воду на ее лицо и всячески пытался привести ее в чувство, а второй пытался выйти в интернет и отправить звукозапись старомв пню. Не выходило ни то, ни другое. Глушилка, черт возьми!

У меня ведь супер крутой смартфон, который работает даже в изломах? Сняв тоненькую олимпийку с девушки, я предпочел не замечать следы синяков на теле, как не замечал ее разбитое лицо. Я накинул олимпийку себе на руку и спрятался в ней, как под одеялом, и открыл белый маленький портал, достаточный для кисти с телефоном.

Сообщение тут же было доставлено. Глушилка не работала в изломе. Номеров других Лисовских у меня не было, а старый пень не отвечал. Почти полночь. Нормальные люди в это время спят. Я звонил раз за разом, пока не плюнул и не набрал милицию ноль-два, а затем вызвал скорую ноль-три. Все же состояние Светланы вызывало опасения. Я до сих пор не смог привести ее в чувство.