Интересно… Кажется, мы эволюционируем. Учимся. Учимся идти по более лёгкому пути. Правильно…
Закрыв раны, симбионт выбрасывает в кровь анальгетики, стимуляторы и гормоны. Доедает нервную систему и как только полностью замещает её собой… Анко откашляв кровь судорожно вдыхает.
Всё внимание на Какаши. Белую кляксу в рот. Создаю ещё одного симбионта, маленького, и запускаю в рану на лице. Существо быстро проникает внутрь. Затягивает на место почти вырезанный глаз и стягивает рану. Какаши судорожно вздыхает, дёргает ногой… Рана на боку… Белые нити стягивают её и закрывают. Симбионт съедает его нервную систему, замещает её собой. Маленький обволакивает шаринган. Выключает его и создаёт регулятор. Чтобы Какаши не ходил с всегда активированным. Глаз меняется, немного. Основной симбионт, кое-как удерживая нитями повреждённое сердце, сшивает его и выбрасывает в кровь убойную порцию регенераторов и гормонов.
— Спас, — вздыхает Хирузен. — Вот как это происходит. Поразительно.
— Спас… Но какой ценой?
— Идиот ты, Джирайя. Ладно бы ты всё это в корыстных побуждениях использовал. Но ты же от чистого сердца. Я знаю, я чувствую. Нет у тебя других целей, кроме того чтобы помочь близким тебе людям.
— Они уже не люди… Теперь они…
— Лучше! — восклицает Хирузен. — Они, мы, я! Мы все лучше. Мы ничего не теряя, благодаря тебе стали лучше. Я горжусь тобой. Пусть ты дурак, но я горжусь тобой.
— Да? А…
— Забудь, — схватив меня за ухо рычит Хирузен. — Забудь о прошлом. Отринь глупые мысли. Живи сейчас! Живи ярко, как в последний раз. Наслаждайся.
— А что если Анко… Что если Митараши прицепится ко мне? Что тогда?
— Нахрен ты ей сдался, придурок? У неё вон какой красавец есть. Она, если и любила тебя, то только как старшего брата. Знаешь что? Ты…
— Я?
— Ты чудо из чудес! Тебя Ками послали. Послали для того чтобы ты этот проклятый мир изменил. А ты? А ты только ноешь и нудишь! Да хватит уже. Используй это! Используй всё. Меняй мир! Пойду перекушу, желудок сводит. Мне, как молодому растущему организму, энергия нужна. И Цуме я у тебя уведу. Нравится она мне. Бывай, тугодум.
Показав мне язык, Хирузен закидывает руки за голову и высоко поднимая ноги смеясь уходит.
Ну нет. Вот теперь точно хватит. Вот теперь я точно загоняться не стану. Этот мир содрогнётся! Я переверну его. Я пришёл и я закончу начатое.
— Вы думаете что можете изменить ситуацию? — глядя вверх улыбаюсь. — Думаете что таким идиотским способом сможете что-нибудь сделать? Нет, дорогие мои кукловоды. Таким шагом, тронув двоих близких мне людей, вы подписали себе приговор. Найду каждого и жалеть заставлю. А главного или главную, я заставлю плакать.
Что мы имеем? Человек в спиральной маске, не тронул Нагато. Ну ещё бы. У Нагато такие гляделки, что к нему лучше не соваться. Вместо этого, они решили отобрать шаринган у Какаши. Значит в игру вступил Обито. Шаринган нужен ему, потому что…
— Ох и жалкая же попытка, — плюнув под ноги улыбаюсь.
Сейчас вы напоминаете мне загнанную в угол крысу. Планы рухнули. Возможности утеряны. Конечно, они не успокоятся и попытаются загнать в угол меня. Я не исключаю любые варианты, от попыток перетянуть на свою сторону, до прямого устранения.
Вот только всё будет не так просто, как они рассчитывают. Уговоры на меня не подействуют. А силовое вмешательство. На моей стороне: Нагато, Конан, Цунаде, Хирузен, Какаши и Анко. Они и так сильны. Теперь же, они выйдут на совершенно новый уровень. Их сила, их мощь… Мы выжгем всё и всех. Любой кто осмелится будет уничтожен. Пощады не будет никому.
Присаживаюсь рядом с Какаши. Прижимаю ладонь к его голове, связываюсь с симбионтом и передаю нужные знания. Тоже самое передаю Анко. Делаю симбионтам установки, такие какие Анко и Какаши не смогут остановить или отменить.
Усиливаться, вникать в полученные знания, модернизировать себя по полной, но без излишеств.
Закончив отряхиваю руки, отхожу и сажусь на траву. Раскатав пару свитков распечатываю еду и воду. Пока ем наблюдаю за парочкой и от увиденного невольно улыбаюсь.
Анко, не приходя в сознание, подкатывается к Хатаке. Какаши вздохнув обнимает её и целует в лоб. Они синхронно вздыхают, улыбаются…
Самые интересные процессы происходят внутри них. Сердцебиение и дыхание синхронизируются. Происходит обмен информации. Симбионты сканируют друг друга, от чего начинают выделять дофамин и серотонин.
— Как мало я знаю о таком чувстве как любовь, — глядя на них улыбаюсь. — Эй, голубки. Подъём?
— Джирайя, — стонет Какаши. — Во что ты опять меня в тянул? Нас Хирузен отделал? Почему всё болит?
Какаши вскакивает. Ощупывая бок где на жилете хороший такой разрез, закатив глаза стонет. Замирает, сжав кулаки и стиснув зубы смотрит на меня.
— Джирайя, — рычит Какаши. — Где эта блядина? Я порву его! На лоскуты. На ремни порежу. Заставлю сожрать свои же кишки. Где он?
— Сядь. Ешь, пей больше воды. Пару-тройку дней посиди спокойно. В себя придёшь, начнём действовать.
— Но я хочу сейчас…
— Сел! Ешь, пей и слушай меня. Слушай внимательно. Есть у меня пара идей… Конечно, безумных. В прочем как всегда. Но за неимением лучшего. Обратись в слух, Хатаке…
Пока рассказываю ему план, ем и немного перестраиваю организм. Выращиваю кое-что новое. Создаю резервную систему. Улучшаю…
Глава 42
Вечер. Спальня. Лежу в кровати, пытаюсь не смотреть на женщин, что сложно. Женщины же, все как одна в моих футболках, реально издеваются. Одной приспичит что-нибудь поднять с пола. Второй надо покрутиться перед зеркалом, при этом обязательно подняв руки вверх, так чтобы футболка задралась. Третья, она же Сенджу, вообще не заморачивается. Футболка из-за большой груди, выглядит коротковатой и вообще ничего не прикрывает. А поскольку из одежды на ней футболка и ожерелье на шее, простора для фантазии не остаётся совсем. Что как радует, так и смущает.
— Хватит пялится, — ворчит на меня Сенджу. — Если совсем сил нет терпеть, подойди и потрогай.
— Давайте не будем смущать его, — хихикает Мей. — Хватит издеваться.
— Ух, спасибо…
— Снимаем футболки.
— Нда…
Женщины раздеваются, забираются на кровать, садятся и не моргая смотрят на меня. Чем заставляют меня натянуть одеяло до шеи.
— Ты сегодня изменил Какаши, — сверля меня взглядом кивает Цунаде. — Мы почувствовали это.
— Я не хотел.
— Не хочешь играть в бога, — улыбается Мей. — Мы знаем.
— Нет, я не хотел терять его. Мы друзья. Да и Анко не чужая. Они должны жить. Я сделал то что должен был.
— Ты смотри, — медленно стягивая с меня одеяло качает головой Конан. — Наш любитель самокопания растёт. Да ещё и в правильную сторону. Одеяло отдай.
— Нет!
Одеяло сдёргивает Цунаде. Встаёт и злобно смотрит на меня сверху вниз.
От увиденного, во мне, как бы абсурдно это не прозвучало, просыпается Джирайя. Хихикая тяну руки…
— Но-но, — ударив меня по пальцам шипит Цунаде. — Держи себя в руках, Великий Извращенец. Мы о деле хотим поговорить, а не о всяких там глупостях.
— Разве это глупости? Это…
Пытаюсь сесть. В грудь мне упирается ножка Мей и укладывает обратно. Сама Мей, цокая языком грозит мне пальцем.
— Хорошо, я вас слушаю.
— Сегодня, этот урод напал на нашего, — встав рядом с ними кивает Конан. — За попытку убийства одного из нас, этого полудурка надо найти и покарать. Превратить последние секунды его жизни в кошмар.
— Убийство младших брата и сестры, нельзя оставлять безнаказанным, — скалится Цунаде. — Надо отомстить. Надо найти и уничтожить.
— Все мстить пойдём?
— Нет, — мотает головой Мей. — В бой пойдёте вы. Ты, Цунаде, Конан, Нагато и Какаши. Я останусь с детьми. Хирузен и Анко помогут отбиться если кто-то нападёт на нас.
— Хатаке ещё слаб.
— Мы понимаем, — синхронно говорят все трое. — Но если оставишь его, он не простит. Найди. Убей. Отомсти. Мы требуем.
