— «Черный зверь»? — спросил я.

— А кто же еще. Это не первые охотники, с которыми он так обошелся. И ружья, глянь, у них неплохие, стволы чуть ли не пушечные. Но не помогло.

Савелий говорил это совершенно спокойно, а мне, признаюсь, стало не по себе. Мы что-нибудь с этим чудовищем вообще сможем сделать?

— Пошли вниз, — палач взял меня за локоть стальными пальцами.

Мы спустились, и он открыл свой «саквояж».

Из инструментов таксидермиста внутри оказался только большой нож (правда, совершенно адской формы — черный, тонкий, изогнутый, лезвие с зазубринами), а большую часть сумки занимало свежее мясо. И еще там лежали две странные прозрачные фляги — одна с жидкостью зеленого цвета, другая — красного.

Савелий выложил на камень мясо так, что оно стало немного напоминать огромную человеческую голову, а затем полил ее зеленой жидкостью.

— Яд, — объяснил он. — Жуткий яд. Достал по знакомству из тюремной лаборатории, там его делают из подземных грибов, растущих на удобренной телами убийц земле. Надеюсь нашему волчонку этого хватит. Ну а чтобы он наверняка прибежал, зная его любовь к человечине, мы польем мясо свежей кровью.

— Она из той же лаборатории?

— Нет. Из косметической клиники. У столичных красоток сейчас новая мода — периодически устраивать себе небольшое кровопускание. Согласно научным исследованиям, это позволяет избавиться от лишнего веса.

— Ух ты.- только и произнес я. — А он точно учует запах?

— Он разнесется на десятки миль. Никуда зверь не денется.

Оставив приманку, мы отошли подальше и спрятались за камнями. Теперь только ждать. Я боялся, что придет какой-нибудь другой хищник и попытается все сожрать, но Савелий сказал, что зверья тут мало — монстр, которого мы ищем, напрочь разогнал всех конкурентов в округе.

Однако господин бывший палач оказался неправ.

Воровато оглядываясь и высовывая раздвоенный язык, к мясной голове приполз огромный варан. Метров пять длинной, с серой морщинистой кожей. Зубы размером с мою ладонь. Из пасти капала слюна.

— Мерзкая тварь, — сказал Савелий, — я с такими сталкивался. Тоже человеческое мясо предпочитает остальным блюдам. Зверье из «зоны» старается держаться подальше от ее краев, но этим ящерицам правила не писаны. Слышал, что даже на крестьян нападали. То ли крестьяне зачем-то забрели в зону, хотя они боятся ее до смерти, то ли эти смогли выбраться.

— Пугануть его? Голема, например, вызвать…

— Бесполезно. Если ты не архимаг, не глава магического клана, то от твоего голема толку не будет. Эх, не хотелось бы с ящерицей драться. Все наши планы сбивает.

Я опустил руку на кобуру с «наганом». Давно хотел его испробовать, но так этого и не сделал. Не настало ли время?

— А стрелять можно? Не напугаем ли волка? На охоте лучше не палить понапрасну.

— Он стрельбы не боится. Скорее наоборот — прибежит туда, где пальба, ведь там же люди, то есть пища.

Ну, значит пробуем. Расстояние для пистолетной стрельбы было далековато, но Виктор, расхваливая оружие, говорил, что оно стреляет прям как винтовка. Сейчас и проверим, не преувеличил ли он.

Я задержал дыхание, прицелился и выстрелил.

Никакой особенной отдачи и чрезмерного грохота, но пуля, пролетев огромное расстояние, попала точно туда, куда я целился — в шею кровожадной твари.

Наган, да и почти любой другой револьвер, как известно, с одного выстрела редко когда останавливает нехорошего человека, особенно если он пьяный или находится под веществами. Это в кино кого-то шпагой проткнули и он тут же скончался. Пьяный головорез, размахивая топором имеет все шансы добежать до тебя, даже нашпигованный пулями. А тут не человек, а зверь весом в тонну. Тут и охотничье ружье не каждое подойдет.

Но оружие в моих руках было совсем другого уровня. Пуля, пробив толстенную кожу, ударила зверя так, что он свалился на бок. Кровь потекла ручьем. Еще живой, он поднялся и зашипел, выискивая взглядом врага, но тут прозвучали еще два моих выстрела. Одна из пуль угодила варану в голову и все было кончено. Он упал и перестал шевелиться.

— Хорошее оружие у Виктора, — кивнул Савелий. — Перезаряжай пушку. Чую я, лишней она не будет.

И тут раздался вой. Откуда — непонятно. Мне показалось, что выло все пространство вокруг.

— А вот и гости, — произнес Савелий, в предвкушении потерев ладони. Железные нервы у человека.

Вой прекратился так же внезапно, как и возник. После него наступила тишина, даже ветер будто перестал шелестеть.

А потом у входа в нашу расщелину показался ОН.

Не узнать его было невозможно.

Волк. Саблезубый. Клыки высовывались из пасти. И рост у него побольше, чем у носорога. Намного больше. Шерсть черная, отливающая сединой.

Посмотрел по сторонам, поднял голову, будто принюхиваясь к воздуху, и пошел к приманке. Подойдя к ней вплотную, еще раз ее понюхал и замер, будто размышляя. Что-то ему явно не понравилось. Затем он поднял к ней голову еще раз, снова втянул воздух, после чего быстро развернулся и зарычал. Глаза волка налились кровью, лапой он провел по земле, оставив жуткие полосы от когтей.

Он стал поворачивать голову то в одну, то в другую сторону, пока наконец не уставился в сторону камня, за которым прятались.

— Хитрый дьявол, — пробормотал Савелий. — Почуял яд, а теперь и нас заметил. Осталось только стрелять.

Он пальнул из дуэльных пистолетов, а затем и я следом расстрелял весь барабан своего револьвера.

Результата не было никакого.

Пули, по всей видимости, просто застревали в толстой шкуре зверя. Одна из них срикошетировала от его лба и зазвенела о камни.

Зверь завыл и бросился к нам.

Я швырнул ему под ноги «скользкую землю», и она его ненадолго задержала. Передние лапы подкосились, волк упал, но тут же поднялся и медленно пошел дальше. Следом я запустил кусачие растения, но они с таким же успехом могли кусать телеграфный столб — эту шкуру не пробили выстрелы из колдовского револьвера.

Чтобы отвлечь зверя, я вызвал голема — но волк схватил его зубами за туловище и разорвал пополам, задержавшись разве что на секунду. Я мог сделать еще голема или вызвать какое-нибудь существо, но это бы только растратило энергию. То же самое можно сказать о вызове Стикса.

Последнее средство — «призрачный клинок» — оказалось так же бессильно. Меч не мог пробить шкуру.

И что делать?

— Мда, ситуация, — поморщился Савелий. — Причем нехорошая. Давай быстрее на вершину скалы.

И мы, как заправские альпинисты, полезли на самый верх, надеясь, что волк туда не заберется.

Залезли высоко. Как на крышу семиэтажного дома или около того.

Успели вовремя. Я лез последним и спиной чувствовал горячее дыхание монстра, на которого мы от большого ума решили поохотиться. А потом у меня над ногами что-то жутко клацнуло. Оглянувшись, я увидел, что это были волчьи челюсти, они не достали совсем чуть-чуть.

Зверь попробовал схватить меня в прыжке, не дотянулся и скатился вниз по склону. Это ему совершенно не повредило, и он сел поодаль. Такое впечатление, что собрался нас караулить.

— Не даст уйти, — сказал Савелий. — Оружие наше и твоя магия оказались слишком слабыми. А мозги у него есть. Решил заморить нас голодом и жаждой.

Логика в действиях волка присутствовала. Ни воды, ни еды на каменном пятачке в несколько шагов мы добыть не могли. И что же нам делать?

— Надо подумать, — сказал Савелий. — В разных я бывал переделках, но в таких еще никогда.

Однако волк времени на раздумья нам решил не давать.

Он подошел к подножию скалы и ударил передними лапами о скалу. Когти вошли в камень, как ножи. Повиснув на них, он подтянулся, а затем смог зацепиться и задними лапами. Потом он повторил трюк, снова вонзив передние когти, но уже повыше, и опять подтянулся.

Скоро он до нас доберется.

Мы снова начали стрелять в него, но бронированная шкура спасала монстра. Не помогала даже стрельба в морду — кроме нескольких царапин, никаких повреждений не замечалось.