Завтракали в полном составе, и это отличалось от вчерашней трапезы, как день от ночи. Арман чувствовал кожей, что проблема кроется в Адель: как же, убийца, столь легко нашедшая общий язык с убийцей… Потом он обратил внимание на странные взгляды остальных, Лаура поглядывала на Милоша с неопределённым выражением лица, Милош всё так же следил за Берингаром… Тут хоть кто-нибудь кому-нибудь доверяет? Арман понаблюдал ещё немного и понял, что, как ни странно, благосклонность большинства заслужил он, оборотень и потомок Гёльди. Хотя именно это позволяло ему всегда и везде сходить за своего, так чему теперь удивляться?
— Мы отправляемся через полчаса, — официально сообщил Берингар, когда все доели. — Извозчик уже готов.
— Мы тоже, — ответила за всех Адель. Ей не терпелось поскорее уехать отсюда: таверна понемногу заполнялась людьми, и в её сторону привычно целились все подозрительные взгляды. — К чему тянуть?
— Я бы хотел, чтобы мы не оставляли за собой никаких следов. Вчера в комнате наверху творилась магия, и мы должны убедиться, что это никак не отразится на будущих постояльцах, — следуя сложившемуся раскладу, который, видимо, показался ему удобным, Берингар пригласил девушек с собой наверх. Арман счёл такой выбор логичным: ворожили они, а сам Берингар — мастер по следам. — Арман, я обещал, что разрешу тебе поискать ребёнка, — добавил он, уходя. — Если за полчаса ничего не выйдет, лучше оставить эту затею. Милош…
— Да-да?
— Не стреляй, — попросил Берингар. Арману почудилось, что он начал улыбаться, но передумал.
В сопровождении Милоша Арман отправился на поиски, хотя идея казалась обоим провальной. Городишко тут небольшой, но расспросы наведут на подозрения; поискать бы по-человечески, то бишь по-колдовски, да не поможет — обычного ребёнка не учует даже Берингар. Милош уверял, что они разыщут быстро — раз мальчик часто гулял по окрестным дорогам и лесам, вряд ли он окажется далеко, однако они не обнаружили никого похожего, побродив по округе и лишний раз перепугав случайно встреченных детей.
Остальные уже толпились у экипажа. Арман размышлял, так ли ему надо доводить это дело до конца: выбора, конечно, не было, как и времени на подобные раздумья, и всё же он не чувствовал, что имеет право просто взять и уехать. Когда вживаешься в чужую роль, принимаешь на себя ответственность за поступки и слова, за жизнь. Арман принял ответственность за смерть.
— Не расстраивайся, — будничным тоном сказал Милош, пропуская его перед собой. Он явно ходил гулять за компанию и не особенно тревожился за судьбу незнакомого ребёнка. — Будем надеяться, что Лаура права.
— Насчёт чего?
— Насчёт ведь… а ну, обратно!
С этим боевым кличем Милош буквально выдернул его из кареты, тыча куда-то тростью. Арман спешно обернулся и увидел скрывающийся за углом силуэт, два силуэта. Мужчина был ему незнаком, узнать мальчишку со спины позволил недавно пережитый опыт от его лица.
— Я быстро, — крикнул Арман куда-то в карету и поспешил за ними. Шустрые какие… кажется, за конюшни… нет, там тупик, значит, свернут.
— Берингар просил передать, что недоволен, — через какое-то время Арману наступал на пятки Милош. — Ещё он почему-то решил, что я горю желанием бегать за тобой и что-то передавать.
— Могло быть хуже, — отмахнулся Арман, свернул за угол и врезался в спину мужчины.
Отца, надо полагать. Это был отец. На худом пожелтевшем лице читалась скорбь, въевшаяся в морщины и уголки губ, но глаза смотрели настороженно и зло. Ребёнок, ничего не понимая, смотрел на незнакомцев снизу вверх: его лицо по понятным причинам казалось Арману знакомым, едва ли не родным, а ещё на нём висела новая куртка на несколько размеров больше нужного.
— Чего вам надо? — резко спросил мужчина, буравя взглядом то шляпу Армана, то щегольскую тросточку Милоша. Здесь в таком виде мало кто ходил.
— Ничего не спрашивайте. Я знаю, что женщина, которую вы когда-то любили, хочет отомстить вашему сыну, — Арман вытащил из кармана заплатки, которые вчера забрал с детской курточки. Всё, что от неё осталось, и пара капель заячьей крови. — Это все доказательства, которые у меня есть. Если хотите жить спокойно, уезжайте из этого города.
Он бы сам не поверил, если б был человеком. На мгновение Арману показалось, что мужчина заколебался: тень страха и понимания пробежала по его лицу, а в сердце наверняка вздрогнуло воспоминание о ведьме и о жене — он не мог не подозревать, что смерть возлюбленной с нею связана. Увы, всё это длилось только миг.
— Грабёж, — прошипел мужчина, выдирая заплатки из руки Армана. — И что тебе с детской курточки? Много наварил, да? Теперь Мишель будет носить мою!
Арман не стал спорить. Сестра бы разозлилась и сказала, что эта курточка стала платой за жизнь, и ему тоже хотелось бы так сказать, только смысл? Времени нет, он так и так не поверит.
— Просто будьте осторожнее, — Арман отвернулся от дрожащего от гнева мужчины и наклонился к его сыну. — И ты будь осторожнее. Не гуляй один…
Мальчишка, естественно, его не узнавал. Он таращился на бледного незнакомца с испугом и недоверием, а, поглядев на отца, перенял от него ещё и неприязнь. Арман отстранённо подумал, что он достиг какой-то высшей точки в своём мастерстве: когда-то давно он подобным образом помог человеку и не дождался никакой благодарности, даже намёка на неё. Это задело, но преподнесло урок. С тех пор ему было проще принимать подобные взгляды от тех, кому он безвозмездно помог. Либо ты спасаешь людей, либо ты гордый… Зачем ему всё это? Он и сам не знал, просто не мог пройти мимо, пока остаётся надежда. Так же, как с сестрой.
— Всего хорошего, — ни к селу ни к городу попрощался Милош и, схватив Армана за локоть, потащил его обратно.
— А ну, стойте! — неожиданно взревел ведьмин любовник и рванул за ними. Арман перемахнул через загородку конюшни, Милош поднырнул под балку и куда-то исчез, через полминуты нелепой погони мужчина попал в засаду — с одной стороны ему под ноги плюхнулась лопата навоза, а с другой — на глаза упало мокрое полотенце, мирно сушившееся на чьём-то низком окне. — Воры! Мишель!.. Мой Мишель!
Карета уже видна, им держат дверь… Арман обернулся через плечо. Всё, о чём он только что думал, выветрилось из головы. Он ведь любит своего сына, в самом деле любит! Пусть и неправильно выстроил связь… хотя про куртку-то ему откуда знать…
— Арман, нет, — Милош бесцеремонно затолкал его в карету и запрыгнул сам. — Не переигрывай, ради духов. Ты ему всё сказал, не сделает выводы — его проблемы.
— И его ребёнка, — не согласился Арман, но всё равно признал: — Ты прав.
— Вы закончили? — от великодушия и терпения Берингара не осталось и следа: он взирал на них с той же холодной неприязнью, какая мелькала в общем зале колдовского замка. — Я бы попросил вас обоих впредь избегать подобных сцен. Нам стычки с людьми совершенно ни к чему…
Не первая и не последняя ошибка, думал Арман, пока они выезжали из Марльё по местным колдобинам. И вот опять, каждый прав и неправ по-своему… Рациональной правды больше в словах Милоша и Берингара, а Лаура, дружелюбно сидевшая слева от него, наверняка поддержала бы Армана, узнай она побольше про ребёнка. И ведь тот мужчина даже не обязан ему верить, как не обязан был Арман его предупреждать. Проклятье, однажды он забудет об этом, но пройдёт ещё немало времени, прежде чем это случится.
***
Они добрались до Безансона быстрее, чем предполагали, но за это время Адель возненавидела всех. Арман бесил её своей вознёй с незнакомым ребёнком, Берингар провинился в том, что устроил брату очевидно заслуженную выволочку, Лаура по определению заставляла Адель закатывать глаза и вымещать гнев на воображаемых врагах, а Милош просто достал. Не говоря уж о вознице, который, само собой, был виноват в дурной дороге, уставших лошадях, скверной погоде и прочих превратностях судьбы.
Куда было приятнее проводить время со старой ведьмой! Жизель из Марльё оказалась не так уж стара — исполненная мечта изменила её внешность, преобразила почти до неузнаваемости, и сразу стало ясно, почему мужчины в своё время были от неё без ума. Как же сильно влияет на нас уверенность в себе: исполнение мечты было ложным, но сама Жизель об этом не знала. Она рассказала всё, уделяя как можно больше внимания Адель: рассказала о своих и о чужих способностях, объяснила, как обращаться с куклами-двойниками, позволила Берингару всё записать и даже предлагала им чай — все вежливо отказались, памятуя, что именно жило и копошилось в ёмкостях этого дома. Адель было очень уютно, и её раздражали спутники, которые при всех своих манерах не сумели скрыть ужаса и отвращения. Убийца ладит с убийцей, да что в этом такого? Не вас же убивают, в тот день вообще никто не умер…
