— Да, пожалуй… — вяло и неопределённо ответил Хабартш, а сам уже изрядно подустал. Нелепая трепотня кажется ему совершенно неуместной в стенах серьёзного учреждения с солидным всеобщем финансированием.

— Кстати, если это необходимо, можете выписать из Карамюсты своего сотрудника. Быть может, сочтёте полезным и его привлечь к нашей работе…

— Нет, пока такой потребности не вижу. Пока он мне нужен в Карамюсте — доделывает брошенную мною работу, — блеклым, официально-деловым тоном ответил Хабартш, устав ожидать, когда же они наконец приступят к обсуждению главного, того, зачем его сюда пригласили.

— Хорошо… — с застывшей на губах каменной улыбкой говорит Уньёктти, наблюдая, как серые плащи выходят из кабинета — Как вам будет удобно…

А Хабартшу вдруг становится интересно — а почему, собственно, они постоянно ходят в серых плащах? То есть, уверенности в том, что они всегда одеты именно так, у него нет, но он видел в наблюдариуме несколько десятков сотрудников, кто носил именно такие вот серые плащи, причём — абсолютно одинаковые. Униформа?

Или у них сегодня день серого плаща? — про себя шутит Хабартш, а вопрос назойлив, прямо-таки вертится на языке, но напрямую, разумеется, не спросишь. И уж совсем странным было бы задать этот вопрос самим серым плащам.

Вообще, довольно странно, что Уньёктти их шарахается — он ведь тут почти за главного, по крайней мере, по книжным вопросам, и мог бы не притворяться или прятаться. Впрочем, что касается административной части, то может быть, и не он командует. Даже — скорее всего, не он. Хабартш вспоминает предыдущие сцены, когда экскурсию по работориумам проводил Уньёктти, но решал, где Хабартшу жить, вовсе не Уньёктти. А другой служащий — в уже знакомом сером плаще, но рангом, понятно, выше, нежели те, что только что тут были.

И это наводит его на мысль, что они на самом деле — вроде обслуживающего персонала, рядовые чины в неведомой Хабартшу иерархии. Не посыльные, разумеется, и не грузчики, хотя такую роль им тоже иногда приходится выполнять. Не низкоквалифицированные болваны, а кто-то вроде службы безопасности — вот почему Уньёктти их сторонится, избегает много говорить в их присутствии. Ведь наверняка следят, слушают мимолётом и неосторожно брошенное слово. А потом докладывают куда нужно, чем и заедают свободолюбивых книжников.

Наседают на Уньёктти, вот он и задёргался, — думает Хабартш, вполне себе осознавая, что вообще-то выпавшую сейчас на их долю передышку нужно бы использовать с гораздо большей отдачей. По максимуму нужно ловить момент, ведь через пять минут серые сотрудники безопасности вернутся, принесут ещё что-нибудь из багажа Хабартша или оборудование, которое он привёз с собой из Карамюсты. Пока их в кабинете нет, необходимо много чего обсудить, но вместо этого Хабартш, как и Уньёктти тоже, отвлекается на сущую чепуху.

Думать нужно совсем о другом, но они тупо пялятся друг на друга в противном ступоре, выискивая в краткосрочной памяти нить недавнего разговора.

Тщетно: темп, что называется, потерян.

И неудивительно, — думает Хабартш, разглядывая умное, по-книжному благородное лицо собеседника. Ничего поразительного в том, что отвлеклись и не могут сосредоточиться на главном — когда тебя так бесцеремонно перебивают. Лезут куда их не просят, вынюхивают, будто тут — цитадель нелегальной деятельности. Можно подумать, что занимаются чем-то криминальным и оттого в каждый момент боятся, что поймают — с поличным и позорно.

Разве можно работать в таких условиях? — хочется Хабартшу спросить.

— Так вот… — задумчиво и как будто с обидой на серых плащей произносит Уньёктти. — О чём это я?..

— О предстоящей нам работе, — сочувственно, по-товарищески подсказал Хабартш.

— Да, о работе… — согласился Уньёктти, но былого энтузиазма в его взгляде пока не угадывается. — Хм… — собирается он с мыслями. — В нашем наблюдариуме было совершено любопытнейшее открытие, — загадочно начинает Уньёктти. — И наблюдения эти вас, несомненно, заинтересуют…

А чего тут непонятного? Отказала система искусственной гравитации, очевидно же.

И отчего вечно спокойный, невозмутимый Лойз так вытаращился? Ошарашенным взглядом буквально поедает Эдгарса, болтаясь у потолка вверх ногами. Ну прямо как новичок, какой же у тебя нелепый вид! — подумал Эдгарс, хватаясь за поручень.

Лойз собрался, сориентировался, тоже взялся за ручку переборки, притянулся к стенке и, кажется, взял себя в руки.

— Чёрт подери! — сказал он, но без уместной для такой фразы прочувствованности. Скорее меланхолично Лойз произнёс это, для порядка, что ли, или как дежурную фразу, с которой обычно начинают разговор. — С чего бы это?.. Прям, как в тот раз, а?.. — обращается он к Эдгарсу, рассчитывая на понимание и поддержку.

И Эдгарс соглашается:

— Нехорошая тенденция…

— В рубку? — предлагает Лойз, махая рукой в сторону командного помещения.

— Ага, — ответил Эдгарс, хорошенько оттолкнулся ногами и проследовал в открытый люк рядом с Лойзом, в указанную им сторону.

Тут недалеко, коридорных пролётов два или три. А в невесомости даже быстрее, чем пешком. И легче.

Лойз поплыл следом за Эдгарсом.

Зря он не доел орешки или хотя бы не зафиксировал упаковку — теперь они разбросались по всей рубке, и там и тут. А вон и кофе — путешествует по помещению тёмной лужицей. Необычно красивой субстанцией переливается, не задело бы чего важного!

Думается, никто и предположить не мог, что такое возможно. На памяти Эдгарса подобного не случалось, да и Лойз вряд ли сможет припомнить. Шутка ли — навернулась гравитационная система корабля! Сроду не бывало, даже инструкций не встречали по этому поводу.

— Чего уставились, животные?! — это Ли, взял бразды управления в свои руки и в выражениях не стесняется, да и ситуация подразумевает. — Убирай давай, пока ничего не замкнуло! — Ли метнул в Лойза портативным пылесосом, и тот легко и умело его поймал.

Догадался, молодец, — подумал Эдгарс, подтягиваясь к креслу рабочего места. Лично Эдгарс, наверное, так запросто и не сообразил бы, с чего начать. Поэтому, наверное, Ли дежурный первого класса, а всех остальных, несмотря на членство в долгой смене, до сих пор держат во втором. Поэтому Ли — старший, а Эдгарс спешит ему на помощь, в полное и беспрекословное подчинение.

А вот и Кват — уже шурует пылесосом, собирает размётанный по рубке мусор. Страшно подумать, что сейчас творится в жилых помещениях. Эдгарс искренне надеется, что согласно предписаниям, там всё зафиксировано на положенных местах. В любом случае — кто не прицепил свои вещи, сам же и виноват.

Эдгарс наконец пристал к своему креслу, схватился за его ручку и занял более-менее постоянную дислокацию, пристегнулся ремнями. Он глядит на экран, перебирает интерактивные схемы, отражающие состояние разных узлов корабля, и пока увиденное там не радует.

— Что дальше-то? — ни к кому конкретно не обращаясь, говорит Эдгарс.

Однако отвечать не спешат: Упёртый с Лойзом прибираются, а Ли так же, как Эдгарс, изучает сложившееся положение, оценивает тяжесть случившейся аварии.

— Чего-чего… — раздражённо и не отрывая взгляда от своего экрана, передразнивает Ли. — Работаем! — командует он.

— Почему нас-то не разбудили? — упрекает Эдгарс.

— Да кто ж знал? — опять огрызается Ли, будто речь идёт об элементарных истинах, а говорит он с кем-то непонятливым. — Не разбудили… — бурчит он. — Нештатный выход! В непросчитанные сроки! Не видишь, что ли?!

Эдгарс замер, изумлённо глядя на старшего. Потом медленно перевёл взгляд к большому центральному табло, на котором высвечивается всеобщее время, и вновь замер.

Выход в непросчитанное время — это слишком, это плохо. Хуже некуда, — мелькнуло в его голове.

В рубке появляется Фарж — пятый и последний дежурный долгой вахты. Как всегда, прилизанный и гладкий, но сейчас с большущими от удивления глазами. Его обычно сытое и круглое лицо заметно вытянулось, удлинилось, губы дрожат, руки дёргаются от непривычных ощущений и полнейшей растерянности.