– Да, я это знаю. И как раз это тебя и извиняет. Хотя, конечно, ты работал в порту, а туда прилетали совершенно разные звездолёты. И как ты мог не видеть модов и не общаться с ними?

– Водителям погрузчиков строго запрещалось покидать герметичную кабину. Вирусы, несовместимость организмов и всё такое…

– М-м… Тогда понятно.

Модифицированные всё ещё стояли, смотрели сквозь невидимого меня и ждали чего-то, переминаясь с ноги на ногу.

Одна мысль крепко засела у меня в голове: Инструктор сказал, что у этих модов живёт моя жена.

Вопрос вырвался сам собой.

– И я могу увидеть… мою жену?

– Конечно.

Велинги вдруг оживились. Создавалось впечатление, что они получили команду.

Мне стало ясно, что Инструктор общался с ними, только я не слышал его голоса; а может быть, общение происходило мысленно. Скорей всего – второй вариант, потому что голоса велинга-мужика теперь тоже не было слышно, хотя он кивал, разводил своими толстыми руками, и весь его вид указывал на то, что он с кем-то разговаривал.

Велинг-мужчина обернулся к своей женщине, что-то сказал ей, и та быстро скрылась в доме-грибе. Прошло не больше минуты и женщина-велинг снова вышла.

Но теперь она была не одна! За ней вышла женщина… «натуралка».

Лия! Это она! Это точно она!

Несмотря на то, что прошло столько лет, и черты её лица слегка изменились, но не узнать её было невозможно.

Неужели это и правда моя жена? Неужели её и правда тогда спасли?

В первую минуту я потерял дар речи. Увидеть её после стольких лет!.. Столько лет я был уверен, что она мертва!.. А теперь…

Не может быть.

Спустя минуту чувства мои слегка улеглись. Из последних сил я пытался держать себя в руках. А внутри вновь зашевелился мой бестелесный симбионт – призрачный червь недоверия, который нашёптывал мне: «Это не она. Она давно умерла. Это копия. Клон. Она не настоящая…»

А ведь и правда. «Червь» прав! Она не настоящая. Почему я должен верить этому Инструктору, в руках которого такие технологии, что зашатаешься? Разве не может быть такого, что ДНК моей жены было скопировано? А теперь передо мной стоит клон. Хомобионическая отрасль работает в нашей галактике отменно. Каждый день появляются всё новые и новые хомобионики. И им нет конца! Особенно преуспевают в этом деле жители самой известной в галактике планетной системы, которая называется Сико. И, кстати, сикоские профессионалы создают самых лучших и, если можно так выразиться, качественных хомобиоников.

Конечно же, вполне могло статься, что сейчас передо мной стоит именно такой "экземпляр", родом из бесконечных сикоских лабораторий.

Но, если это всё же "экземпляр", то очень натуралистичный. Меня действительно задело за живое.

Инструктор! Сволочь! Мразь!

Жалко, что я не мог видеть этого отвратного подонка! Сейчас бы посмотрел в его бесстыжие глаза! Знает же, сволочь, как правильно наступить на больную мозоль!

Молчание длилось уже слишком долго. Велинги и моя якобы жена стояли в ряд и чего-то ждали. При этом в душе моей клокотал невероятный калейдоскоп чувств. Так хотелось верить, что это она. Настоящая. Но верить в это почему-то не получалось.

– Понимаю тебя, - вдруг зазвучал голос Инструктора. – Ты не веришь. Думаешь, что это клон.

– Да, я так думаю, - не стал отрицать я.

Инструктор в этот момент должно быть что-о сказал велингам, потому что те вдруг забеспокоились, стали оглядываться по сторонам, а мужчина забежал в дом и вскоре вернулся с какими-то приспособлениями. Это оказалось обыкновенными складными стульями. Мужчина-велинг разложил три стула и расставил один возле другого. После чего велинги и моя «жена» уселись поудобнее. Очевидно, Инструктор сказал им, что разговор будет долгим.

– Почему я не могу слышать то, что вы им говорите? – спросил я.

Инструктор не обременил себя ответом на мой вопрос; вместо этого сказал:

– Хочешь поговорить с ней?

– Для чего? – я злобно спросил в пустоту.

– Поверь, ей есть, что сказать тебе. И это будет очень интересно.

– Что интересного может сказать клон?

– Это не клон, Йаови. Это действительно твоя жена.

Я оторопел. Инструктор впервые назвал меня по имени, да ещё и без сарказма – совершенно серьёзно, как равному. Так и хотелось ему поверить. Но червь недоверия не прекращал шептать свои мантры…

– Она ждёт, - продолжал Инструктор. – Она знает, что ты жив и здоров. Знает, что ты был в тюрьме, а теперь выполняешь ответственное поручение. Она хотела бы с тобой поговорить. Очень хотела бы. Поверь, для неё этот разговор очень важен. Да и для тебя, думаю, тоже. Она ждала, когда ты сможешь выйти на связь.

– Что она мне может сказать? – всё ещё с недоверием спросил я.

– Спроси её сам.

Преодолевая сомнения, нерешительность, боязнь чего-то и даже некоторую брезгливость, ведь всё ещё уверен, что это не моя жена, я всё же выдавил из себя несколько звуков:

– Лия?

– Ирвин! – тут же оживилась «супруга». – Ирвин, это я! Я! Я выжила! Я не вижу тебя, но могу слышать! Ирвин, я должна сказать тебе очень важное!

Чёрт возьми! Как давно я не слышал этот голос! Как давно не видел этих знакомых жестов!

Клон?! Она не может быть клоном! Просто не может, что бы там не шептал проклятый червь!

Но нужно держать себя в руках. Червь, каким бы гадом он ни был, мог быть прав, и передо мной – клон. Но какой! Если это клон, то его создатели были виртуозами своего дела! Это не какая-нибудь фабричная копия! Это не серийное производство, которое применяется для создания хомобиоников – солдат, рабочих, – где все на одно лицо, не имеют глубоких чувств, безэмоциональны и послушны. Нет. Это… это… даже не знаю, как охарактеризовать… Только Лия всегда называла меня вторым именем; она никогда не говорила «Йаови»; для неё я всегда был Ирвином. Откуда, если это клон, он мог знать такую подробность? Это слишком личное. Даже промыватели мозгов в лабораториях, которые могли вытащить из мозга почти любую информацию, не смогли бы залезть настолько глубоко. Лия почему-то называла меня Ирвином только в кругу семьи, при близких; при чужих я для неё был Йаови. Вот такие сложности. Почему так? Не знаю. Но к этому я давно привык и не обращал внимания, принимая это, как данность. И сейчас она назвала меня Ирвином. Неужели этих велингов она считает своей семьёй? Но такое может быть, если учесть, что она живёт у них не первый год. Для неё они действительно могли бы стать приёмной семьёй.

Её взгляд.

У обычных клонов не может быть такого взгляда – слишком живого, наполненного переживаниями и самой жизнью! Её взгляд – целый мир.

Клон?

Чёрта с два!

Червь: «Это клон. Она не настоящая»

Да пошёл бы этот червь в ад к дьяволу!

Это моя жена. И точка.

Если меня обманывают… Пусть. Я хочу быть обманутым именно так! Я слишком любил… люблю её. И готов поверить… во что угодно.

Но это точно она. Не может быть сомнений.

– Ирвин?

– Я здесь…

– Выслушай меня. Это очень важно. – Она перевела дыхание и быстро сказала: – Иала в опасности! Я не знаю, где она! Её похитили. Спаси её, Ирвин! Я не могу этого сделать, не могу вырваться с этой планеты. Здесь нет ни единого корабля. К тому же, я не знаю с чего начать поиски. Спаси её! Найди нашу девочку, Ирвин! Она одна, ей страшно! Ведь ей всего двенадцать лет! Ты должен её найти!

Она замолчала так же резко, как начала говорить.

А мой мозг… мой мозг взорвался!

Он просто взорвался!

О чём она говорила? Иала? Иала жива?! Возможно ли это?

Её похитили? Ей двенадцать?

Двенадцать… Действительно. Я совсем забыл, ведь прошло столько лет!.. Я помню маленькую шестилетнюю девчушку, смеющуюся, бегающую, как ураган вместе со своей трёхлетней сестрёнкой… Двенадцать… Она жива и ей двенадцать… Жива… Жива?!!

– Она жива?!!

– Разве ты не знал?

– Нет! Нет! Я ничего не знал! Лия… я… я…