После трапезы девушки быстро убрали всё со стола. Матрёна принесла из бани широкий деревянный таз с водой.

— Первое гадание на лебёдушку, — таинственным голосом произнесла она, протягивая мне двух маленьких восковых лебедей. — Вот вам нож, сделайте на крыльях рисунок — это будете вы, а тот барин, — она указала на второго лебедя.

Я провела кончиком острия по крыльям фигурки, рисуя волнистые линии. Матрёна отпустила лебедя-графа в таз, затем я отправила в плавание свою лебёдушку.

— Помешайте воду, — вкрадчиво шептала женщина.

Опустив руку в таз, я закружила фигурки в водоворот. Матушка и девушки с любопытством наклонили головы над тазом, наблюдая, как лебеди плывут по импровизированному озеру. Я затаила дыхание, не представляя, что покажет нам эта пара. Когда сила движения стихла, лебёдушки примкнули друг к другу боками, вместе покачиваясь на воде.

— Хороший знак, — облегчённо вздохнула Екатерина.

— Будете жить душа в душу, — радостно выдала Матрёна свой вердикт.

И я невольно улыбнулась. Хоть не верю в гадания и приметы, но почему-то опасалась — вдруг узнала бы что-то плохое про своё будущее, особенно если дело касалось графа.

Следующее гадание снова было на воске. Я растопила в ложке кусочек над свечой и быстро вылила жидкий воск в тот же таз с водой.

— Так, посмотрим, на что это похоже, — с видом знатока Матрёна начала крутить таз, вглядываясь в корявую застывшую фигурку. — Какая жизнь вас ждёт в супружестве, барышня?

Я тоже во все глаза смотрела на чуть корявый прямоугольник с закруглёнными углами и не могла понять, что это, пока служанка не двинула таз, развернув прямоугольник.

— Книга, — посмотрела я на Матрёну.

— Книга? — удивлённо повторила она. — Нет, похоже на сундук. Будете жить в достатке. Ну, теперь я спокойна за барина. Всё у вас будет хорошо.

А я смотрела на фигурку и видела в ней раскрытую книгу с ажурными краями. Интересно, что бы это значило? Боже! О чём я думаю? Это же просто гадание и ничего больше.

— Давайте теперь узнаем, сколько деток у вас родится, — выдала вдруг Агафья.

— Нет. Хватит гаданий, — поспешила я отказаться. — Поздно уже, мне выспаться надо.

— И то верно, — поддержала меня матушка. — Сколько бог даст детей, столько и будет. Расходиться пора.

На том и порешили. Екатерина взяла с тумбы светильник, и мы вместе покинула баню, оставив прислугу прибираться после девичника.

Уже в спальне, когда сидела перед трюмо, я решила смазать руки глицерином и заметила, что кольца на пальце нет. Я оставила его в бане у окна. Проклиная свою забывчивость, решила не оставлять это дело до утра. Я верила в порядочность слуг — но вдруг оно упадёт на пол и закатиться в щель? Доказывай потом, что ты его там в самом деле оставила. Такую вещь я не имела права потерять. Бежать за Агафьей? Она, наверное, уже спит вовсю, не хочется будить её.

Собравшись с духом, я взяла светильник и вышла из комнаты. Во дворе было тихо, даже ветерок не шелестел листьями. На небе зависла неполная луна, чуть освещая путь. Остановившись на секунду, я подняла голову и увидела россыпь серебряных звёзд. От такой красоты у меня дух захватило, и по коже побежали приятные мурашки. В современном городе такого неба не увидишь.

Добравшись до бани, я заметила, что в оконце парилки мерцал огонёк. Наверное, горничные забыли свечу в бане. Я без задней мысли вошла в тёмный предбанник и дёрнула ручку на себя, открыв дверь в парилку.

Воздух вышибло из лёгких от представшей мне картины, и я замерла как вкопанная. Обнажённый широкоплечий мужчина, чуть сгорбившись, чтобы не задевать потолок головой, стоял ко мне спиной, натирая мускулистые плечи мыльной мочалкой. Взгляд мой невольно скользнул вниз по упругим ягодицам и стройным ногам. Всё это произошло за секунду.

Мужчина обернулся на скрип двери, и его брови взметнулись вверх от удивления.

— Софья? — замер граф.

— Простите, — пискнула я и захлопнула дверь.

Выскочила из предбанника, словно взгляд жениха ошпарил меня. Боже! Я видела в бане обнажённого Константина! Как же он прекрасно сложен! У меня перед глазами стояла его фигура со смуглой кожей, покрытой капельками воды. Сердце часто билось в груди и никак не хотело успокаиваться, дыхание стало прерывистым.

Кусая губы, я стояла на улице и не знала, что делать. Кольцо надо забрать, а там граф моется. Подождать, когда он выйдет? Какого чёрта он там вообще делает ночью? А как же мальчишник? Выпивка и девочки, танцующие канкан?

Я твёрдо решила дождаться его, была не была. Подумаешь, голого жениха увидела. Софья, может, и кисейная барышня, но я-то нет, хотя некоторую неловкость испытывала.

Через пять минут дверь в предбаннике скрипнула, и оттуда вышел граф в длинном халате, опираясь на трость. Даже в лунном свете я отметила его трезвый взгляд.

— Вы ещё здесь, Софья? — чуть удивлённо посмотрел он на меня.

— Простите, Константин Александрович, — опустила я глаза, — не думала, что в бане кто-то есть. Я нечаянно оставила там кольцо, хотела забрать. Вы случайно не видели его?

— Случайно видел, — мужчина шагнул ко мне и, вынув руку из кармана, протянул перстень. — В следующий раз снимайте его дома, прежде чем отправляться в баню.

— Конечно, спасибо, — пролепетала я, пытаясь взять украшение.

Граф ловко перехватил мою ладонь и не торопясь надел кольцо на безымянный палец. Этот простой жест показался мне таким интимным и нежным, что сердце зашлось в бешеном ритме.

— Спасибо, — сбивчиво проговорила я, смущаясь от волнения. Вдруг его пальцы коснулись моих распущенных волос на плече, и граф убрал прядь мне за спину, проведя рукой по всей её длине.

— Софья, завтра мы станем мужем и женой, —в голосе у него появились хриплые нотки. — Когда мы будем наедине, называйте меня просто по имени, как я вас сейчас назвал.

— Хорошо, Константин, — пролепетала я, вдруг разомлев от простого прикосновения. Мне хотелось прижаться щекой к его широкой ладони и потереться о неё, словно кошка. Ноздри щекотал знакомый аромат полыни, исходящий от мужчины.

— Пора возвращаться, — его голос вырвал меня из секундного ступора.

— Да, конечно, — вздохнула я и направилась к дому.

Граф, держа светильник в руке, проводил меня до комнаты. Войдя внутрь, я услышала, как рядом хлопнула дверь. Луна в окне заполняла спальню серебристым светом. Мой взгляд упал на смежную дверь, которая вела в покои будущего супруга. И мне вдруг захотелось, чтобы однажды она открылась с той стороны.

Утром меня разбудила Агафья. Радостная, довольная она ворвалась в комнату, открыла шторы и защебетала, словно птаха.

— Барышня, просыпайтесь. Пора! Через два часа венчание. Весь дом уже на ногах. Граф уехал в церковь. Матушка ваша проснулась, тоже собирается. Маленькая барышня рвётся к вам. Пустить её?

— Конечно, — кивнула я, садясь в постели. После бани я спала как младенец, крепко и без сновидений, зато чувствовала себя отдохнувшей.

Вскорости Матрёна принесла на подносе лёгкий завтрак. И как только я с ним покончила, в комнату ворвалась Маша, а за ней вошла и Екатерина Николаевна.

— Софья! — кинулась малышка обниматься. — Можно я поеду с тобой в одной карете?

— Можно, — улыбнулась я, разглядывая девочку. Она уже успела нарядиться в розовое кружевное платье.

— Барышня, не мешайте мне готовить Её Светлость в венчанию, — строго посмотрела Агафья на маленькую хозяйку. — Нам ещё столько сделать нужно.

Мария послушно села на стул, улыбаясь, и стала наблюдать за горничной, как та водит гребнем по моим длинным волосам, а потом долго укладывает их в красивую причёску. Агафья сделала мне лёгкий макияж, припудрив лицо и нанеся румяна.

Затем меня затянули в корсет, но я потребовала ослабить шнуровку. Не хватало ещё в обморок грохнуться в церкви от недостатка кислорода. На что Агафья фыркнула, бросив замечание: «Ладно, барышня, вы и так тростиночка».