— Стой! Стой, рожа пушистая!

По брусчатке, лихо лавируя между людьми, транспортом и гужевыми животными неслось что-то очень юркое и очень мохнатое.

— Стой, кому говорят!

За этим чем-то очень мохнатым, почти также ловко и быстро мчался парень.

— Хвост купирую, паршивец!

Что-то очень юркое и очень мохнатое почему-то решило, что во всем городе нет лучшего места спрятаться от преследования, чем моя юбка.

ВЖУХ!

И я растерянно застыла посреди улицы, оглядываясь и пытаясь понять, что это такое ко мне жмется. Острая мордочка, ушки на макушке, длинный хвост, хитрющие глазища. Цвета зверь был ну совершенно непонятного, потому как где-то вывалялся во всей грязи мира. С трудом я все же опознала в беглеце лисенка, с которого ручьем текла грязная вода, пачкая все вокруг. Мое платье в том числе!

— Ну-ка иди сюда! — почти что прорычал подошедший ко мне парень, смотря на лисенка так, словно тот ему должен кучу денег и отдавать не собирается. Убийственно смотря, в общем.

Меж тем лисенок выполнять требование не собирался. Наверное, чувствовал угрозу, исходящую от парня. Впрочем, я тоже эту угрозу чувствовала. От парня буквально исходили эманации гнева, кажется, даже камни брусчатки поежились от его присутствия.

Хотя, справедливости ради, парень был хорош собой, и это легкое бешенство ему очень даже шло. Передо мной стоял высоченный широкоплечий платиновый блондин с ярко-зелеными глазами и по-мужски красивыми чертами лица. Волевой подбородок, прямой нос, упрямые губы, вот то вот все. Я бы даже тихонько вздохнула от восхищения, если бы прятавшийся за мной лисенок не обтирался о мою одежду и не пытался превратить мои прекрасные дорожные ботиночки в болотные сапоги.

Одежда на парне была без опознавательных знаков — ни гербов, ни нашивок, и социальный статус определить не представлялось возможным, а потому я, как хорошо воспитанная магесса, решила быть предельно вежливой. Мало ли какая титулованная особа тут за зверьем гоняется? Кто этих местных знает.

— Ваша лиса? — поинтересовалась я.

— Моя, — процедил парень, прожигая зверя взглядом.

Я покосилась на лисенка и попыталась отойти с линии взгляда, чтобы не мешать этим двоим выяснять отношения между собой. Но лисенок дураком не был и понимал, что моя юбка — последний рубеж защиты от разъяренного парня. А потому удивительно синхронно пододвинулся вместе со мной, сохраняя и дистанцию, и разделительную юбку между собой и парнем.

— Что-то не похоже, — заметила я.

— А вы посмотрите повнимательнее в эту наглую пушистую рожу, — ответил парень, не сводя с лисенка взгляда.

Я последовала совету, но пушистая рожа не выглядела наглой. Беззащитной, впрочем, она тоже не выглядела, зато выглядела хитрющей и немножечко довольной. Как будто сожрал всех окрестных куриц и цыплят разом.

— Он что, забрался в курятник? — предположила я.

— Какой курятник? — не понял парень. Даже взгляд от лисенка отвел и посмотрел на меня.

Кажется, впервые за все время разговора посмотрел, потому как всю суровость как ветром сдуло. И сосредоточенно-злое выражение лица, с которым наверняка обычно платиновые блондины голыми руками душат жутко грязных лис, исчезло. Зато появилось другое — немного удивленное и немного задумчивое.

— Ваш, — предположила я.

Ну просто иначе зачем гнаться за жуть каким грязным лисенком по городу?

— Мой? — парень удивленно вскинул брови.

— Или не ваш? — озадачилась я.

Снизу раздалось фырканье, подозрительно похожее на смех. Блондин мгновенно разъярился:

— И хвост купирую, и уши!

Угроза на лисенка не подействовала. Наоборот, он поплотнее прижался ко мне! Мог бы обхватить лапками за ногу — наверняка бы обхватил.

— Леннарт! — к нам подъехала шикарная карета, из которой высунулся рыжий, точно медная монетка, парень. — Ну ты чего? Опаздываем!

Блондин снова выразительно посмотрел на лисенка.

— Ну-ка живо отцепись от юбки!

Лисенок снова фыркнул, и я готова поспорить, что услышала «Еще чего!» от зверя.

— Леннарт! — в окно кареты высунулся еще один пассажир. На этот раз девушка с черными, точно смоль, волосами.

Она быстро оценила обстановку, но, в отличие от Леннарта, имела противоположную точку зрения.

— Ну еще не хватало грязных лис в карете со мной!

С девушкой я была бы категорически согласна, мне бы тоже не хотелось ехать в компании грязного пушного зверя. Если бы этот зверь не жался прямо сейчас к моим ногам.

— Нам Кабан башку оторвет, если мы сегодня опоздаем, — раздался голос еще одного пассажира. Тоже парня, в котором угадывалось портретное сходство с черноволосой девицей. Видимо, брат.

Не представляю, как все трое умудрились высунуться в одно окно, но смотрели они на хозяина лисенка. А потом вдруг у всех синхронно округлились глаза, как будто они увидели что-то невероятное или неприличное. Шокирующее, в общем.

— Ух ты! — воскликнул рыжий. — Это что же получается, Лисец за ней гнался?

И все трое уставились на меня, как будто только что заметили. И у всех троих такая улыбка на лице возникла, словно я — их любимый десерт. А затем удивительно синхронно перевели взгляд на блондина и еще шире заулыбались, хотя, казалось бы, куда шире. Я решила прояснить ситуацию, пока меня не обвинили демон знает в чем:

— Впервые вашего зверя вижу!

— Никто не сомневается, красотуля, — пропел жгучий брюнет. При этом хоть и отвечал он мне, а смотрел на блондина.

— У меня есть дельное предложение! — воскликнула девчонка. — Оставляем Леннарта и его Лисцом и его красотулей тут, а сами едем дальше. Я Ленни очень люблю, но мне моя голова нужна на плечах!

— Эй! — возмутилась я.

Но мой возглас проигнорировали.

— Зачем тебе голова на плечах? — ехидно поинтересовался рыжий, — Наносить макияж можно и на оторванную голову, а больше она тебе вроде и не нужна…

Раздались звуки глухих ударов, и оба — рыжий и брюнетка — скрылись в карете для выяснения отношений.

— Леннарт? — спросил оставшийся в окне парень, брюнет.

Он смотрел на блондина очень внимательно и как будто очень серьезно. И лишь подрагивающие уголки губ выдавали с трудом сдерживаемую улыбку.

Блондин кинул мрачный взгляд на лисенка, продолжавшего прятаться за моей юбкой с видом абсолютного победителя.

— Езжайте, — процедил блондин нехотя.

Брюнет кивнул и скрылся в окне, а в следующую минуту карета сорвалась с места, распугивая и, кажется, даже немного расталкивая всех на своем пути.

И вот мы остались втроем: маркий зверь, разъяренный парень и я между ними. А мне, между прочим, тоже надо спешить!

— Ну, я, наверное, тоже пойду, — неуверенно сказала я, пытаясь отодвинуться от лисенка.

Тот ни в какую не хотел от меня отлипать и довольно шустро прижимался обратно.

— Я тоже опаздываю, — продолжала говорить я лисенку. Говорить и отодвигаться.

Лисенок смешно фыркал и снова прижимался. Мол, не отпущу тебя, моя защитница и спасительница, буду цепляться за твой подол изо всех сил.

— И мне тоже нужно поторопиться, — продолжала я пытаться установить контакт с животинкой, снова отодвигаясь подальше.

На этот раз не удалось не только достучаться до мохнатой моськи, но и отодвинуться. Я сделала шажочек в сторону и поняла, что уперлась боком во что-то. В кого-то?

Повернулась и поняла, что взгляд мой уперся в пуговицу черной рубашки. Запрокинула голову и встретилась взглядом с Леннартом.

— Ой! — пискнула я, чувствуя, что краснею.

Хотела шагнуть обратно, но лисенок подлез под ноги. Даже моего скромного веса хватило бы, чтобы переломать малышу лапы, а потому я попыталась как-то отпрыгнуть от мохнатого безобразника. Ну и полетела на брусчатку, естественно.

Точнее, должна была полететь. Потому как меня очень эффектно и, что скрывать, очень приятно подхватили сильные мужские руки. Лицо блондина оказалось таааак близко, что кажется, я забыла, как дышать. Зрачок его невозможно-ярких зеленых глаз мгновенно расширился и где-то там в глубине затанцевала опасная тьма.