— Вот, — пробормотал Штеддер, отложив дрель. Он вынул из чемоданчика плоскую отвёртку и поддел ею край металлической панели.

— Если зайдём внутрь, — сказал ему Расс, — ты должен будешь мне помочь в замене одного компонента другим. Не исключено, что ты слегка... короче, тебе может не понравиться то, что ты там увидишь. Но когда увидишь, не спрашивай меня, что эта штука там делает. Идея была идиотская. До сих пор поверить не могу, что Админы позволили её осуществить.

Штеддер фыркнул и, наморщив лоб от сосредоточенности, занялся скрипучей панелью. Но тут же удивил Расса ответом:

— Ja[36], но, знаете ли, людям свойственно выдвигать идиотские идеи и проводить их в жизнь. Есть на свете высокообразованные люди, которые всерьёз уверены, будто в настоящей ядерной войне кто-то может выйти победителем... Они полагают, будто атмосфера, экология, всё это — что оно способно поглотить и переварить любую порцию яда, какую мы в неё вкинем, без последствий.

Издав хриплый скрежет, панель откинулась и царапнула по металлическому полу. Штеддер поднял взгляд на Расса и снова удивил его — усмешкой.

— У вас такой вид, словно вы совсем не ожидали, что я над такими вещами раздумываю, что я могу заговорить о таких вещах, э? Ах, Расс Паркер, всё-таки вы Админ до мозга костей, раз преисполнены подобных предрассудков.

Он вытащил из чемоданчика какой-то инструмент, заглянул за панель и пробормотал:

— Значит, мы намерены отыскать там очередное проявление глупости? Фатальной дурости образованных людей. Я прибыл в Колонию, чтобы избавиться от подобных вещей. — Он согнулся в три погибели, заглядывая туда, и опёрся рукой о дверь, чтобы проще было сохранять равновесие. — Таких вещей, как...

Он закричал. На шее проступили жилы, губы закатились, обнажив белые зубы в чудовищной гримасе, всё тело затряслось мелкой дрожью.

От него потянуло горелым мясом и поднялись струйки дыма.

Расс быстро пнул Штеддера по руке ботинком на каучуковой подошве. Казалось, что дымящаяся рука приросла к двери, пустила в неё корни. Но он бил по ней снова и снова, пока рука не оторвалась от металла.

Штеддера перестало дёргать. Он упал на спину, воззрившись пустыми глазами в пространство. Зловещая ухмылка навеки застыла на перекошенном судорогой лице.

Расс попытался оживить его искусственным дыханием, надеясь, что сердце Штеддера застучит снова. Но с тем же успехом он мог бы оживлять манекен.

Он встал, чувствуя, как его самого колотит истерическая дрожь, и уставился на дверь компьютерной секции. Покрытие двери было из синтетического непроводящего материала. Пол не электрифицирован. Но электроника в двери всё же есть. В обычных условиях напряжения от неё не хватило бы, чтоб убить человека.

Кажется, Римплер придумал способ обойти это ограничение.

Расс нагнулся к откинутой панели замка и заглянул туда. Он увидел замысловатое сплетение проводов, некоторые из них были в металлической оплётке. Эти провода, вероятно, под током. Расс абсолютно не разбирался в электротехнике. Он не смог бы открыть дверь самостоятельно.

Он поднял голову к потолочной камере. Лепестки диафрагмы двигались: камера фокусировалась на его лице. Может, в Римплере осталось достаточно человеческого, чтоб он поддался на уговоры?

— Ты... это ты построил Колонию, Римплер. Это твоё наследие, человече. Ты что делаешь? Ты же её рушишь, уничтожаешь кусочек за кусочком. Остановись. Перестань. Впусти меня. Позволь тебе помочь.

Безумная затея, подумал Расс. Римплер наверняка не ответит.

Но Римплер ответил, своеобразно и доходчиво. Ответил шипением с потолка. Этот звук производился воздухом, утекавшим прочь из шлюза.

Расс озадаченно смотрел в потолок, на вентиляционную решётку.

Римплер откачивал из помещения воздух.

— Остановись! — завопил он. — Это... ты не...

Он пытался достучаться до него. До этой штуки.

Обернулся к двери. Вцепился в кремальеру.

— Нет!

Кремальера не шелохнулась.

Он уже чувствовал боль в ушах, лёгких, голове: падало атмосферное давление. Он глубоко вдохнул, набрав в лёгкие столько воздуху, сколько смог, и задержал, боясь, что те лопнут. Он ощущал, как стучит в висках кровь, а давящее беспокойство в груди перерождается в стальные тиски удушья. Он обернулся, выхватил из чемоданчика ломик и отчаянно забарабанил им по двери. Пустая трата сил.

Взрывчатка. Принёс ли Штеддер взрывчатку? Чёрт, ну да, комитетчики ему это запретили. Они боялись, что взрыв повредит аппаратуру контрольного поста и выбросит Колонию на произвол судьбы.

Проклятая дверь такая толстая, что эсбэшники за ней, скорее всего, даже не слышат его ударов. Чёрт, а что, если они ушли?

А что, если это не Римплер откачивает воздух из шлюза? Может, это вообще не Римплер. Может, это Прегер пытается от него избавиться. Решил воспользоваться шансом и свалить на Римплера вину.

В таком случае он покойник.

Он колотил по двери до тех пор, пока не оглох. Но продолжал колотить.

Дыхание. Господи, как тяжело не дышать. Не дыши. Как только упадёт давление в лёгких, они сдуются. Не дыши. Задерживай воздух.

Шипение почти стихло, сменившись высоким монотонным гудением. Какой-то побочный слуховой эффект резкой откачки воздуха. Боль в барабанных перепонках становилась невыносима.

Ему казалось, что уши вот-вот лопнут.

Скрежет металла и облако тьмы. Облако сомкнулось вокруг него.

Дуновение холодного воздуха на лице. Ему стало холодно. И тут же — жарко. По коже пробежали горячие волны. Он открыл глаза.

— Шеф Паркер? — спрашивал человек в шлеме, глядя прямо на него, нависнув над головой. — Шеф Паркер?

Расс снова глубоко вдохнул.

— Я в порядке. Ребятки, вы услышали, как я стучу в дверь, да? Иисусе Христе, вы чертовски вовремя.

Они сидели у Прегера в офисе. Расс, Прегер и ван Кипс. Двое по одну сторону стола, а Расс по другую. Казалось, что стол рассчитан на двоих. На сей раз кабинет был отлично освещён...

— У нас нет выбора, — говорил Расс.

Прегер возразил:

— Команда техников могла бы попробовать. Заизолированное оборудование, вакуумные скафандры...

— Недостаточно. Я заглядывал в схемы систем безопасности секции жизнеобеспечения. Он и не на такое способен. Но меня больше тревожит, что он может сделать с остальной Колонией.

Расс вспомнил, как ван Кипс касалась Прегера, дрочила ему во время взрыва РМ-17 на экране, и его накрыло тошнотной волной. Пожав плечами, он выложил на стол перед Прегером распечатку.

— Это произошло в тот момент, когда Штеддер орудовал дрелью у двери. На продлёнке труба лопнула. Двое детей чуть в дерьме не утонули. Он нас предупредил. Он не хочет, чтобы мы под него подкапывались. Он просто не даст нам времени. Он в любой момент может уничтожить любую секцию по своему выбору — или всю Колонию. Я склонен полагать, что им движет стремление к самоубийству.

— Доктор Тэйт не согласен с этим выводом, — заметила ван Кипс шёлковым презрительным голоском. — Это он у нас психиатр, а не ты.

— Эта штука, или Римплер, если вы её предпочитаете так называть, он... оно... чересчур непредсказуемо, чтобы гадать по кофейной гуще. Надо вырубить всё энергопитание и перевести Станцию на резервные источники. Только минимум, необходимый для выживания. Этой энергии ему не хватит. Системы жизнеобеспечения продержатся до нашего прибытия, а он не сможет нас остановить на пути туда.

— И радикалы воспользуются отключением света, чтобы поднять мятеж, — скрестил пальцы под подбородком Прегер. — А ты бы и не прочь, э?

Расс уставился на него.

— Чего-о?!

— У нас имеются сведения о том, что ты сотрудничаешь с саботажниками. Прошёл такой слух.

— Чушь собачья. — У Расса ладони вдруг покрылись холодным потом. — Сотня идиотских слухов по Станции ежедневно бродит.