— Адаскина, ты сошла с ума, — погрустнела Агата.

— Ну, конечно, — обиделась я, — когда ты с Климом гуляешь — это никто с ума не сошел. И когда по телефону часами треплешься, а я не могу тебе дозвониться — тоже вроде бы все нормально. А вот если мне мальчик понравился, то, оказывается, я сошла с ума!

— Да не обижайся ты на меня! — спохватилась Агата. — Просто я не хочу скрывать. Мне кажется, этот новенький совершенно тебе не подходит.

Ну почему все лезут в мою личную жизнь со своими советами? Она спрашивала меня, когда ей Клим понравился?

— И кто же мне тогда подходит? — сердито произнесла я вслух. — Может, Серега Винокуров? Или Будка? Или, еще скажешь, Сидоров?

Агата вдруг засмеялась:

— Нет, Сидоров уж точно тебе не подходит.

— Тогда кто же? — не отставала я.

— Прямо не знаю, — вздохнула Агата. — Наверное, он просто еще тебе не встретился. Видимо, у тебя все впереди.

— Нет, Агата, как раз уже встретился, — твердо заявила я. — Понимаешь, я это знаю, вернее, чувствую.

— Ну, если чувствуешь... — Теперь голос моей подруги звучал как-то устало. По-моему, она просто сдалась. А мне что, убеждать ее надо? Не нравится ей Артур, и пускай. Даже хорошо. Только бы помогла мне добыть телефон.

— Агата, ты согласна? — осведомилась я.

— На что согласна? — растерянно переспросила она.

— Ну, я ведь уже говорила про телефон. Мне надо добыть номер Артура.

— Если действительно надо, то помогу, — пообещала она. — Только не знаю, как это сделать.

— Уже все придумано, — скороговоркой произнесла я. — Способ только один: залезть в журнал и выписать.

— А он там уже есть? — засомневалась Агата.

— Понятия не имею, — призналась я. — Но, по идее, если Потемкина определили в наш класс, должна же Предводительница записать его данные.

— Да при нас вроде не записывала, — отвечала Агата.

— Вроде нет, — согласилась я. — Но могла записать уже после уроков, когда мы ушли.

— Могла, — не стала спорить Агата.

— Или, например, завтра утром запишет, — продолжала я.

Агата и на сей раз согласилась.

— В общем, чего зря спорить, — я усилила натиск. — Выясниться это может только опытным путем. Вот завтра на перемене тихонько залезем в журнал и посмотрим. Главное, чтобы ты меня прикрыла, а то потом разговоров не оберешься.

Агата, казалось, о чем-то размышляла. Я терпеливо ждала, пока она что-нибудь мне скажет. И она сказала:

— Слушай, Зойка, а может, нам лучше Клима подключить? Ну, пусть у новенького телефон узнает.

— С ума сошла? — завопила я.

— А чего такого? — совершенно спокойно осведомилась Агата.

Действительно не понимает или прикидывается? Во мне просто все клокотало. Однако, взяв себя в руки, я ледяным тоном поинтересовалась:

— А ты как, значит, дашь ему задание и объяснишь, что телефон Артура нужен тебе?

— Нет! — мигом взвыла она. — Представляешь, что с Климом будет?

— Ну да, — разозлилась я. — Что с Климом будет, тебя волнует, а если надо мной мальчишки начнут издеваться, тебе все равно.

— Не начнут, — заверила Агата. — Я попрошу Клима, чтобы он молчал.

— Исключено, — я стояла на своем. — Если будет знать Клим, то Сидоров у него обязательно как-нибудь выведает.

— Опять твоя паранойя! — воскликнула Агата. — Зачем, скажи на милость, Тимке что-то у Клима выведывать, да еще про тебя?

— Из вредности, — ответила я. — В общем, Агата, не хочешь — не помогай, но Клима я ставить в известность тебе запрещаю.

— Значит, не доверяешь мне, — обиделась Агата.

— Тебе... как раз доверяю, — попыталась объяснить я. — А Сидорову, сама понимаешь, нет.

— Но я ведь Клима хочу попросить, а не Сидорова, — вновь завела свое Агата. — Он никогда не расскажет, если я попрошу.

— Может, впрямую и не расскажет, — ответила я. — Но Сидорову все равно станет известно.

— Зойка, да ты из Тимки прямо какого-то демона делаешь, — засмеялась Агата.

Однако мне было совсем не до смеха. И я уже начала жалеть, что сказала ей об Артуре. Но мне была просто необходима ее помощь.

— Агата, пообещай мне, что никому не скажешь, в том числе и Климу, — потребовала я.

Судя по выразительному вздоху, раздавшемуся в трубке, Агата сочла мои требования полной чушью. Но, видимо, ей стало ясно, что дальнейший спор бесполезен, и она устало произнесла:

— Если тебе так хочется, обещаю.

— И в журнал поможешь мне завтра залезть? — с надеждой осведомилась я.

— По-мо-гу, — по складам произнесла Агата.

Главного я от нее все-таки добилась. И изложила план действий:

— Понимаешь, единственная у нас с тобой завтра реальная возможность — это сдвоенная информатика. Все остальные уроки — по одному. К тому же наша информатичка никогда с собой во время перемены журнал не утаскивает.

— Зато нас всех вытуривает из класса, — напомнила Агата.

— Это она из-за мальчишек, — отозвалась я. — Чтобы чего-нибудь в компьютерах не сломали. А мы с тобой можем спокойно напроситься в дежурные. Поменяемся завтра с теми, чья очередь дежурить. Они только рады будут.

— А кто у нас завтра дежурит? — задумалась Агата. — А! Вспомнила! Мити́чкина с Галькой Поповой.

У меня разом испортилось настроение. Интересно, наступит когда-нибудь такой прекрасный момент, когда моя жизнь начнет проходить без участия Мити́чкиной? Понимаете, я живу, делаю, что хочу, а Мити́чкиной вроде как бы и нет. То есть я совсем ее не вижу и ничего о ней не слышу. Или у меня судьба такая, чтобы обязательно где-нибудь рядом была Мити́чкина?

— Зойка, ты почему молчишь? — вернула меня к действительности Агата.

— Да нет, — мрачно проговорила я. — Выходит, нам завтра придется просить Мити́чкину? Но ты ведь ее знаешь. Из чистой вредности не согласится уступить дежурство.

— Не такая уж она и вредная, — равнодушно ответила Агата. И как она только умудряется с таким спокойствием воспринимать эту Таньку! — Хотя, — добавила моя подруга, — если тебе так уж противно ее о чем-то просить, отложим до послезавтра.

— Послезавтра у нас только сдвоенный труд, — ответила я. — И трудовичка вообще журнал из учительской не берет. У нее какая-то собственная тетрадка. Нет уж, Агата, давай завтра. Только уж ты сама попроси Мити́чкину.

— Ой! — громко выдохнула она. — Ладно уж. Попрошу.

Я жутко обрадовалась. Если мы останемся в пустом компьютерном кабинете вместе с журналом, то у нас будет возможность как следует его изучить. И, главное, без всяких свидетелей. И тогда вечером я, наверное, позвоню ему.

— Зойка, — отвлекла меня от мечтаний Агата. — Я, конечно, помогу тебе. Но ты все-таки еще раз до завтра подумай: тебе действительно это надо?

— Надо! Надо! Надо! — проорала я. — И вообще, пока. Пошла домашку делать.

Кинув трубку, я закружилась по комнате. Завтра у меня будет его телефон! Правда, меня почти тут же словно ушатом холодной воды окатили. Я снова вспомнила о Мити́чкиной. Вдруг у нее уже есть телефон Артура, и, пока я сейчас тут сижу и мечтаю, они преспокойно сейчас треплются? Мне сделалось так обидно. Подлая тварь эта Танька! Вечно норовит влезть, куда ее не просят. И он тоже хорош! Нашел, на кого обращать внимание. В Мити́чкиной ровно ничего нет. Ни внешне, ни внутренне. Именно про таких, как она, говорится: второй раз на улице встретишь — не узнаешь. Тут меня вновь прямо затрясло. Чертов Сидоров! Если бы он тогда ножку мне не подставил, в библиотеку с Артуром отправилась бы я. А может, Мити́чкина даже специально его попросила? Хотя нет. Сидоров ни за что не согласился бы. Естественно, не из любви ко мне. Просто он всегда поступает так, как сам хочет. Значит, просто совпало. Неужели это какой-то знак? Или наоборот? Все-таки знак. Но не к тому, что ничего у нас с Артуром не выйдет, а что я должна изо всех сил бороться за личное счастье. Ну и поборемся!

Входная дверь громко хлопнула. Я от неожиданности подскочила на диване, где лежала после разговора с Агатой, думала и мечтала.