— Отлично! Значит, можно не ждать, — улыбнулся он.

У выхода из терминала нас встречал лимузин. Водитель, увидев Сашу, вышел из кабины и направился было к багажнику, но тут же вернулся обратно к пассажирским дверям, увидев отрицательный жест.

В салоне было прохладно. Приятно пахло фруктами и каким-то тонким парфюмом.

— Не слишком нескромно? — улыбнулся я, с удовольствием вытягиваясь на мягком сиденье. Всё-таки перелёт был не слишком комфортным. Не сравнить с бизнес-классом поздних нулевых или тем более десятых.

— Нет, — Саша помотал головой. — В самый раз. Саша, мы стали намного богаче. Благодаря твоей информации. Дедушка тебе не рассказывал?

— Он отослал меня к тебе. Поговорить по важным вопросам… — начал было я, но осёкся и добавил, — это терпит.

— Хорошо. Ты впервые в Нью-Йорке? — спросил Саша.

— Ага, — подтвердил я.

— Тогда предлагаю вечером на Бродвей сходить. Вечером «Кошки» идут. Хочешь посмотреть?

— Конечно, почему нет? — улыбнулся я.

— Вот и отлично.

— Слушай. А здесь есть радио? Можно какие-нибудь новости включить, а? — попросил я.

— Какие? — спросил Саша. — Местные? Федеральные?

— Международные желательно бы. Европейские.

Он кивнул, потом откинул подлокотник на своём кресле, нажал несколько кнопок, и в дальнем конце салона, загораживая перегородку, отделяющую салон от водителя, выехала плазменная панель.

— Си-Эн-Эн? Пойдет? — спросил он, подмигнув.

— Пойдёт! — кивнул я.

Когда экран включился, шла рекламная заставка. Я мысленно сжался, ожидая появления новостной картинки. Если всё прошло хорошо — это будет везде, с большими буквами «Breaking news», если же нет… тут могут быть варианты.

С первого кадра я понял: всё в порядке.

Девушка-репортёр стояла на фоне пылающего старинного особняка. Внизу шёл подстрочник: «Взрывы в пригороде Франкфурта».

«…полиция не давала официальный комментарий, но местные журналисты, ссылаясь на свои источники, говорят, что, вероятно, происшествие связано с деятельностью исламистской радикальной группировки с Ближнего Востока. После закрытия религиозной школы при мечети во Франкфурте на прошлой неделе росло напряжение в общине, которая…» — говорила девушка взволнованно.

— Всё в порядке? — спросил Саша, нахмурившись. — Или ещё поискать новости?

— Нет-нет, всё отлично, — кивнул я. — Спасибо!

Саша чуть уменьшил громкость, но не стал выключать панель. Так мы и доехали до гостиницы. Она находилась у самого Центрального парка, в юго-восточном углу.

— Знаешь, как называется эта улочка? — спросил Саша, указывая за окно на небольшой проезд, поворачивающий направо.

— Откуда? — я пожал плечами. — Я же тут впервые.

— Гранд Арми Плаза, — ответил он. — Забавно, что в Париже есть улица Рю де Гран Армэ.

— Знаю, — кивнул я. — За Триумфальной аркой, направо.

— Вот! — улыбнулся Саша. — Но это просто совпадение.

Наконец, мы остановились у входа. Швейцар в форме был наготове, чтобы помочь нам выйти из машины. Рядом с ним стояла пара молодых людей в бордовой униформе со специальной тележкой для багажа. Узнав, что мы путешествуем налегке, молодые люди разочарованно удалились.

Меня и Вову поселили в номерах разных категорий, но расположенных по соседству. Разумно. Уходя, Саша пообещал заехать за нами через четыре часа, ближе к представлению.

— Будь наготове, — предупредил я Вову, когда тот уходил к себе в номер. — Могут быть неприятности.

— Понял, шеф, — кивнул он.

— Я дам знать, когда помоюсь и приведу себя в порядок. Тоже в душ сходи, всё-таки на культурное мероприятие идём.

— А что это за «Кошки»? — спросил он. — Что-то типа нашего театра Куклачёва?

Я улыбнулся.

— Ну ты, блин, даёшь! Это мьюзикл. Один из самых знаменитых. Ты слышал наверняка заглавную партию, просто не знаешь, что это такое, — ответил я.

— Музыка?

— Ну да.

— Ладно, — кивнул Вова. — На связи.

Оставшись в номере наедине, я первым делом снова включил новости. Подробностей не появилось, но этого и следовало ожидать. Основные каналы пока что упорно говорили про исламский след и теракт, но кое-где уже начали появляться комментарии о том, что авария, возможно, имела чисто техногенную природу. Вроде как рядом проходил крупный газопровод, а в посёлке находилось локальное подземное хранилище газа, которое не инспектировалось контрольными службами несколько лет. Ещё пошли комментарии о том, что якобы хозяева особняка были в отъезде и по счастливой случайности обошлось без жертв.

Я улыбался. Конечно, этого и следовало ожидать — полностью замять происшествие не удалось, и многие очень высокопоставленные люди опознали очертания особняка, пускай и снятого в отдалении, с временно открытой для коммунальных служб дороги. Уверен, и эти кадры скоро начнут чистить.

Однако же послание доведено. Теперь оставалось только ждать результатов.

Я украдкой посмотрел на сумку, на дне которой находился уже устаревший китайский мобильник. Нестерпимо хотелось связаться с Ликой, узнать, как у них дела, но я сдерживал себя изо всех сил. Если я прав — мне уже пытаются дозвониться. Ничего, пускай пытаются. Ищут меня, суетятся, паникуют.

Наверняка сейчас на съёмную квартиру к отцу отправились.

Мне едва удалось уговорить Людмилу отправиться на отдых после свадьбы. Она была на седьмом месяце, так что беспокойство было вполне обоснованным, учитывая предыдущие сложности. Но тут отец неожиданно встал на мою сторону. «Слушай, ну лишним паспорт для ребёнка точно не будет! Я слышал, все наши олигархи так делают!» — убеждал он. И Людмила согласилась. Пришлось даже похлопотать насчёт кота — сделать ему паспорт, прививки и чуть ли не официальное разрешение от Госдепа на въезд в страну.

Так что теперь папа и его семья находились рядом, во Флориде. Ну и насчёт их места пребывания — я постарался сделать всё, чтобы о нём знало как можно меньше народа.

В течение следующих нескольких часов ничего особенного не случилось, хотя я вздрагивал от каждого шороха в коридоре. Мы с Вовой по очереди помылись, привели себя в порядок, и даже сходили в одёжные магазины и немного приоделись.

К назначенному сроку явился Саша, снова на своём лимузине, и мы все вместе поехали в театральный квартал, смотреть легендарную постановку.

«Неужели всё получилось? — думал я, глядя на ночной город сквозь тонированное окно лимузина. — Будет ли у меня время хотя бы до завтрашнего вечера?»

У меня были все основания для оптимизма, но бдительности я не терял. Сашу и его команду предстояло настроить на очень серьёзный разговор. И убедить начать действовать уже сейчас.

Мьюзикл мне очень понравился. Конечно, арию Гризабеллы я слышал — на радио и в подборках. Очень знаменитая песня. Но было приятно окунуться в атмосферу спектакля. К тому же, актёры играли более, чем достойно.

На какое-то время мне даже удалось выпасть из тревожной реальности. Успокоить нервы. И это было хорошо.

Вечером мы вернулись в отель. Я ещё немного посмотрел новости. Картинки с горящим особняком уже пропали. Вместо них показывали какие-то дымящиеся домики, чем-то отдалённо напоминающие уголок провинциальной старой Европы. Совершенно неопознаваемые. Я бы не удивился, если бы узнал, что их сгенерировала нейросеть.

Однако до нас до сих пор никто не добрался. Готовят что-то более серьёзное?

Я посмотрел на китайский мобильник, лежащий посередине кровати. Взял его в руки, включил. Заряд был полным. Собственно, я рассчитывал на это звонок, если бы дела вдруг приняли крайний оборот.

Потом я вздохнул, спрятал мобильник под подушку, лёг и тут же уснул.

Саша приехал на завтрак в отель. Он явно был встревожен и возбуждён, однако дал нам спокойно доесть прежде, чем мы сели в его лимузин, и он смог, наконец, начать говорить.

— Похоже, они что-то почуяли… — сказал он.