Олег ожидал очередной неожиданности типа приглашения на охоту в качестве помощника дежурного лекаря, от которого нельзя будет отказаться, но на удивление, ничего подобного не последовало. Даже стало обидно, хотя и понятно, что это всего лишь эмоция. На самом деле, такой поездки очень хотелось избежать, поскольку с Отто, наверняка, не получится поболтать, а самому там делать нечего.

В последующие дни была подведена черта под финансовыми делами с бронником. Как и думалось, задумка с бригантиной оказалась не слишком выгодной, поскольку на понимание преимуществ данного доспеха требуется значительно больше времени, чем один год. Даже пример графа Гератуна Фэтрэббиса не смог серьёзно пошатнуть косность мышления дворян, привыкших к кольчугам и латам. Насколько это правда, Олег не стал выяснять, но, как сказал Кобрин Алгой, дюжина заказов — уже достижение. В любом случае, попаданец отбил те деньги, которые потратил на изготовление своей кольчуги и даже получил навар.

Пришлось полученные деньги потратить на вышивку личного герба. Данный шеврон крепится к левой стороне груди, ближе к плечу, чтобы каждый мог видеть, с кем именно имеет дело. Рассматривая в зеркале новый костюм для бала, молодой человек успел пожалеть, что избрал такие яркие цвета для герба. Возможно, следовало подумать над чем-то более незаметном, но теперь уже поздно переделывать, — в красивой рамочке на стене спальни висела грамота, подтверждающая дворянское достоинство, а изображение герба навечно внесено в соответствующую книгу.

Да и ладно, кто знает, как на такой странный статус отреагируют в королевстве Мэ-Тэн-А. Вполне возможно, что посчитают за фарс и запретят. Жаль, что Отто находится очень далеко и не может прояснить данный вопрос, но в любом случае следует поговорить с пожилым магом, как только тот вернётся в столицу с охоты.

Вдруг Олег задумался, а с чего это он так много думает об этом личном дворянстве? Вроде бы никогда о подобном не мечтал, а вот сейчас уделяет простой бумажке столько времени. Зазнался? На этот вопрос попаданец не смог дать однозначного ответа. Конечно, ему было приятно, но с другой стороны, как-то всё это виделось попаданием в знатный дом с чёрного входа. Вроде бы и находишься среди приглашённых, но сам далеко не ровня всем им.

И главное, — зачем министр всё это сотворил? Ведь ему же почти открытым текстом было сказано, что никакой лояльности к нынешнему монарху Олег не испытывает. Мог бы и просто монет дать, а не это ювелирное украшение, которое стоит, конечно, каких-то денег, но не факт, что можно задорого продать. Но продавать не хотелось. Пусть будет будущей семейной реликвией.

***

Бал! Королевский бал! Попаданец весь предстоящий день на нервах, и даже юная Наташа Ростова вряд ли смогла бы понять состояние Олега. Да, волнительно. Да, первый выход в свет, но на него особо и пялиться-то никто не будет, поскольку молодой человек окажется всего лишь одним из многих десятков. Был бы он девушкой, то это мероприятие может оказаться решающим в жизни, даже если приданое не очень большое. Безызвестный же мужчина, пусть и с редким орденом на груди… Да кому он нужен, если у него нет имени, связей, денег?!

Придирчиво осмотрев себя в последний раз, Олег садится в присланную коляску, — очередное благоволение министра, — и направляется к дворцу. Так ли оно было на самом деле или нет, но ему казажется, что почти все экипажи двигаются в одну сторону. На счастье приглашённых, небо затянуто тучами и ощущается весенняя прохлада. Ну, и отлично! Олег уже наслышался о множестве случаев, когда людей буквально выносили из душных помещений.

На подъезде к первому посту перед дворцом наблюдается немаленькая такая пробка. Пришлось подождать свою очередь, а потом почти дрожащей рукой передать приглашение, которое очень внимательно прочитано и возвращено. Далее особых препятствий не оказалось, хотя Олега осматривают ещё дважды, желая убедиться, что предыдущие коллеги ошиблись. Как выяснилось позже, в таких случаях положена премия, вот на каждом посту и стараются. За празднично украшенными воротами всё организовано как надо, и кучеров направляют специально обученные люди.

Коляска остановивается, и Олег, мысленно перекрестившись, выходит. И снова у него просят приглашение, которое придирчиво осмотривают и, наконец-то, разрешают подняться по невысокой лестнице, по краям которой, как в фильмах, стоит множество лакеев, разодетых намного богаче, чем он.

Молодой человек так и не понял, объявил ли церемониймейстер его имя или нет, но на вошедшего никто не обращает внимание. Дворяне заняты своими делами, и по неизвестному приглашённому скользнули лишь два или три мимолётных взгляда. Ну и хорошо. Олег знает, что следует делать, — спасибо наставлениям Рариса, — и на почти негнущихся ногах он выходит на балкон, где несильный ветер бодрит и как бы наполняет силой. Минут через двадцать мандраж проходит, и теперь можно получше осмотреться.

Как и ожидается, большинство мужчин в парадных мундирах. Всё-таки служба, хоть в армии, хоть в чиновничьем аппарате, наиболее привлекательна во все времена и в любых мирах. Но и в обычных костюмах некоторые смотрятся очень даже внушительно. Золото, серебро, цепи, ордена… Если добавить наряды представительниц прекрасной половины, то глазам с непривычки становится больно, — всё сверкает, пестрит и мельтешит.

В залах стоит гул, поскольку музыканты то ли ещё не пришли, то ли их решили поберечь. Да и мало кто желает с трудом слушать собеседника, силящегося перекричать игру инструментов. Дамы медленно фланируют из залы в залу, а девушки на выданье сидят вдоль стен под присмотром своих престарелых дуэний, чьи больные ноги не позволяли вышагивать по паркету многие километры. Юные девы уткнулись в пол, смущённые и чуть испуганные, и лишь некоторые с интересом рассматривают проходящих мужчин, меланхолично взирающих на эту выставку дородных тел.

Олег раньше думал, что это слово означает толстух или мускулистых мужчин, но, как оказалось, всё было сложнее. Молодые девушки в мире без контрацептивов, где каждый день пребывать сытым — не норма, а исключение, дородными называют пышущих здоровьем девиц, тех, кто ещё не рожал. Кстати, слово худая в местном языке, как и в русском времён Ломоносова и Пушкина, означает: голодающая, недоразвитая, перенесшая тяжёлую болезнь, негодная для рождения здоровых детей. (В двадцать первом веке понятия сместились, и подобных называют анорексичными.) Следовательно, дворяне и просто богатые люди на таковых стараются не жениться. Ведь каждый мужчина хочет продолжить свой род, и женская худоба в Дравгоне, скорее, отталкивает, а не привлекает.

До официального открытия бала остаётся час, и в главную залу начинают подниматься всё более важные, знатные дворяне. О каждом объявляют торжественнее, чем о ранее вошедших, и на каждого аристократа устремляются десятки, если не сотни глаз. Попаданец усмехается, — одежда любого из этих мужчин весит, наверное, с десяток килограмм. Ношение на себе такого является, скорее, пыткой, чем удовольствием, но мужчины не подают виду и важно вышагивают, звеня золотыми цепями и орденами. Рядом с ними не менее гордо вышагивают жёны, разукрашенные не хуже новогодней ёлки.

Их сыновья и дочери обвешены сравнительно меньшим количеством золота, но по сравнению с обычными безземельными дворянами контраст всё равно значительный. Да иначе и быть не может, поскольку титулованная знать всегда дистанцируется от наименее удачливых. Впрочем, всегда имеются исключения.

Наконец, по залам пробегает явное оживление, и через несколько минут раздаётся громогласное объявление:

— Его королевское величество Эвендур Четвёртый! Её королевское величество Неддана! Его королевское высочество, наследник престола Эвендур! Его королевское высочество Анадор! Её королевское высочество Верана! Её королевское высочество Линдана!

Воцарилась тишина, и все присутствующие склоняются перед монаршей семьёй. Затем почти одновременно все разгибаются, и королевская чета медленно и с достоинством проходит по моментально образовавшемуся живому коридору, одаривая улыбками своих подданных.