— Думаешь, у вас есть выбор? — хищно улыбнувшись, спросил Учиха. — Хотя... Выбор все-таки есть. Орочимару — это лишь небольшое препятствие на пути к истинной цели. Мне нужны биджу. Мне необходимы они все, чтобы создать идеальный мир. Мир без конфликтов и смертей. Вы можете попасть в него, когда все завершится. Или умереть.

— Это дерзкие слова даже для тебя, — покачала головой Мей.

— Можешь убедиться лично, что я имею право их произносить.

И сразу после этих слов я почувствовал, как пол подо мной дрогнул. Точнее, дрогнуло все здание вместе с землей. Снизу раздался грохот сминаемой кирпичной кладки. Над пеленой тумана, который уже успел утратить розоватый оттенок после отмены моей техники, показались первые зеленые ростки. Сначала они были тонкими и гибкими, но очень скоро разрастались вширь, покрываясь плотной корой и обрастая большими листьями. Скользя по щелям в кладке, один из ростков показался прямо возле меня. С тревожным скрежетом растущий побег раздвинул камни и кирпичи, с треском начали лопаться сминаемые доски пола.

Начало этой техники я смог застать. Мадара не скрывался и находился в зоне видимости. Знакомые ручные печати, знакомый эффект — Мокутон Хидзюцу: Джукай Котан. Техника Стихии Дерева, рождающая подконтрольный использовавшему ее шиноби лес. И сразу же вслед за ней Стихия Дерева: Мир Цветущих Деревьев.

Мокутон: Каджукай Кори.

Над покрывалом из молочно-белого тумана меж поврежденных крыш Киригакуре показались гигантские розовые бутоны. Словно кувшинки на воде, они покачивались на волнах тумана и стремительно распускались, уже испуская свой ядовитый аромат.

Знакомые техники. Слишком хорошо знакомые, чтобы я не знал, что с ними делать. Моя ладонь легла на мощный ствол дерева, проросший прямо сквозь все здание. Мокутон не самая простая стихия. Вложенная в технику Мадарой чакра ощущалась прямо сквозь кору. Но, помимо чакры создателя, Стихия Дерева могла поглощать природную энергию и чужую чакру, буквально прорастая, например, на биджу. Она подавляла чужую энергию. Ее мощь позволила Хашираме превзойти Мадару. И теперь Стихия Дерева есть у самого Мадары.

А он быстро ее освоил. Собственно, частичка Хаширамы, которую Мадара вживил в себя после своей мнимой смерти, ощущалась мной в битве ранее. Но сейчас она стала как будто бы больше. Не слишком ли быстро? Учитывая, что Мадара с помощью Шарингана наверняка прекрасно изучил все техники Хаширамы, с которым ему приходилось сражаться не раз, то теперь больше не Охеми самый опытный пользователь Мокутона, значит. Но Охеми — это я, и я знаю, как работает Мокутон. И у меня есть стихия, которая сама по себе ничуть не хуже Стихии Дерева.

Метка Стихии тьмы на моей ладони вспыхнула, просвечивая через плоть. Чакра в выросшем возле меня дереве на миг остановилась, чтобы изменить направление своего бега. Так и не успевшие раскрыться до конца бутоны над Кири начали сжиматься и увядать. Поддерживающие их стволы сгибались, розовые лепестки тонули в молочном тумане. Чакра Мокутона стремительно поглощалась мной. На лбу проступила испарина от напряжения, меридианы обдало легкой зудящей болью, когда я начал преображать поглощенную энергию, придавая ей новые свойства.

Холод Стихии Льда словно обдал меня изнутри. Изо рта вырвалось морозное дыхание, заморозившее капельки воды в воздухе. Все еще продолжая поглощать чакру из деревьев, я свободной рукой завершил серию печатей.

Хьёки!

Невидимая волна холода хлынула от меня во все стороны. Крупицы замороженного тумана белой ледяной крупкой осыпались на Кири, ажурные кружева узоров стремительно разрастались на стеклах, все поверхности моментально обросли шубой из белой изморози. Техника Ледниковой Эпохи окутала Кири снежным покрывалом. Треск лопающихся изнутри промороженных деревьев эхом отдавался меж домов, заглушая крики людей внизу, которые стали слышны сразу, как только пропал заглушающий звуки туман.

Рядом раздался сдержанный рык Забузы. Выхваченный из печати Кубикирибочо со свистом разрезал воздух. Толстое лезвие словно разбилось об него, рассыпавшись облаком мелких острых осколков, которые стаей хищных птиц набросились на попытавшегося увернуться Мадару. Легкое движение рукоятью — Забуза меняет направление осколков лезвия своего меча, направляя его на цель.

Эта техника кендзюцу была создана Акай Куробой специально для Кубикирибочо еще во времена войны Ото и Тумана. И вот теперь она перешла вместе с мечом Забузе. В целом, она не плоха как против масс слабых врагов, так и для преодоления защиты кого-то посильнее. Но Мадара легко отбился, просто взмахнув гунбаем. Несмотря на оставленную Кусанаги дыру в боевом веере Учиха, он оставался прекрасным оружием. Осколки Кубикирибочо отлетели в сторону, со звоном ударясь друг о друга. Рука Мадары сложена в печати концентрации. Язычки огня вспыхнули возле его рта, готовые обернуться мощным катондзюцу. Но вместо огромного огненного шара на волю вырвался лишь яркий всполох пламени, быстро растаявший в воздухе. Сила Стихии Льда техники Хьёки продолжала разливаться над Кири, мешая разгореться огню. Но не сильно препятствуя Стихии Пара Теруми.

Тяжелая дымка из мельчайших кристалликов льда сорвалась с уст Мей. Обычно опасная для всех, кроме самой Теруми, техника кислотного тумана в замороженном виде становилась более предсказуемой. Кислотный аэрозоль устремился вперед, повиснув в воздухе сверкающим облаком. Порыв ветра отогнал его в сторону от Мадары, но уже через миг с земли с ревом на Учиха набросился черный вихрь с очертаниями дракона.

На помощь Забузе и Мей подоспел клан Юки. И их техники, в отличие от катондзюцу, мой Хьёки только усиливал.

Мощь черного, сотканного из снежинок и кристалликов льда, дракона почти обрушилась на выставленный вперед гунбай. Но снежный вихрь вильнул в сторону, засасывая в себя кислотный лед Теруми, чтобы выплюнуть его в лицо Учиха.

С хрустом треснула вымороженная насквозь одежда на Мадаре, когда тот отшвырнул в сторону поток льдинок гунбаем. Порыв ветра врезался в черного снежного дракона, взорвав того изнутри. Волна пробирающего до костей мороза брызнула в стороны от разрушившейся техники Хьётона. В воздухе заплясали быстро и бесследно тающие белые крупинки вымороженного из воздуха углекислого газа. А внизу, под ногами Мадары медленно поднималась вверх неистовая вьюга. Ветер хлестал по стенам зданий, бросая в стороны колючий снег. Вновь созданный Теруми кислотный ледяной аэрозоль влился в круговерть метели, накинувшейся на Учиха.

Медленно. Очень медленно вокруг фигуры Мадары загорелись ребра Сусаноо, защищая его от стихии.

Техники Хьётона в области действия Хьёки коварны. Если Стихия Пара способна разогреть чакру, буквально вскипятить ее и ускорить этим своего владельца, то Стихия Льда могла действовать наоборот. Разлитая в воздухе чакра Хьётона замораживала чакру в Мадаре, проникая в него все глубже. Каждое новое использованное рядом хьётондзюцу усиливало эффект. Энергия текла медленнее, и техники Мадары тоже становились не такими быстрыми. Если бы он еще решил поглотить чакру, то эффект от заморозки был бы больше. Но поймать Мадару на такой простой хитрости не удалось.

— Ха-ха! Неплохо! — раздался его голос из-за пелены снежного вихря. — Вы в самом деле можете быть полезны! Не забывайте о моем предложении! Когда это потребуется, просто выберете нужную сторону!

Голос Мадары смолк. И в тот же миг порыв незримой силы расшвырял в стороны снежную бурю, бросив в лицо Забузе и Мей ворох ледяных кристалликов. Сам же Мадара просто пропал так же неожиданно, как появился.

Не нравится мне это все...

11 мая 60 года от начала Эпохи Какурезато

Явно ощущаемая в этом месте волна моего сакки разлилась в стороны, нахлынув на сонмы тварей. Они смутными образами вились вокруг меня. Не уверен в природе этих теней загробного мира, здесь вообще на удивление много разных сущностей. Есть посильнее, вроде тех же ками Узумаки, есть послабее, вроде Доки. Откуда они появляются и в чем смысл их бытия, я не знаю. Но сейчас, когда я вновь заглянул в загробный мир, их смыслом стало быть уничтоженными от моей руки.