Я свистнул плюгавому мужичку, скрючившемуся на козлах экипажа и тот подкатил к бордюру. Когда мы забрались внутрь, я осмотрел девушку через технику некромантской диагностики и затянул несколько ссадин, что она получила в результате падения. Она посмотрела на залеченное предплечье и нахмурилась. Потом черты лица стали распрямляться, Софи подняла голову.
— Ты некромант?
— Да, — ответил я, отодвинув оконную шторку и внимательно следя за улицей.
В такие моменты я немного жалел, что нет сильных друидических способностей — ведь так удобно наблюдать за всем с высоты птичьего полёта в случае опасности.
— Тогда, значит там… мы… — она выпрямилась и широко раскрытыми глазами вперилась в меня. — Церковь… но… — от волнения её речь стала сбивчивой и обрывочной, мысли не успевали формироваться в предложения. — Это то, что я думаю? Ты ведь не сделал то, о чём я сейчас подумала?
Я пожал плечами.
— Не знаю, о чём ты там подумала, но считай я доверил тебе свою жизнь. Что с этим делать — зависит теперь от тебя.
Остаток пути Софи сосредоточено молчала, чуть сильнее обычного сжимая краешек сиденья тонкими пальчиками. Она за раз узнала слишком много обо мне, ведь на еë глазах я использовал три ветви магии: церковную, когда защищал барьером, стихийную, когда сражался и создавал голема, и вот недавно ещë и некромантию.
Мало об этом рассказать — я показал ей на деле и сейчас она выглядела напуганной. Ещë бы, ведь Ложа и Церковь всегда славились своей нетерпимостью друг к другу и жëстко расправлялись с еретиками, рискнувшими сунуть свой нос, куда не надо.
Все, кто на нас напали — погибли, потому я мог не беспокоится на их счëт. Никто не донесëт об увиденном.
«Разве что Девятый соберëт их по кусочкам и поднимет с того света», — подумал я про себя.
Именно они способны допрашивать воскрешëнных, узнавая подробности гибели или какую-то другую информацию. Обычное воскрешение человека не возвращало ему разум и воспоминания, максимум — умения, что были с зомби при жизни. Кроме магических, естественно — это тоже прерогатива Девятого.
Но так как некромантов подобного уровня сейчас в мире нет — беспокоится не о чем. Я хочу сказать, что этим жестом дал понять Софи о своëм доверии к ней. За подобную информацию могли заплатить больше, чем она получит с выкупа книг и помещения. Девушка не глупая — прекрасно всë понимала.
Мы высадились возле северо-западной площадки для проведения дуэлей и вошли внутрь. Я протянул локоть девушке и та машинально ухватилась за него, с любопытством рассматривая окружающую обстановку. На таких мероприятиях она была не частой гостьей. Если быть точнее, вообще не интересовалась разборками дворянства.
Мы вошли в разгар поединка, потому никто особо не обратил внимание на новую парочку, ещё бы — там за Арсеном Пронским вовсю бегал Аничков на своих пепельных щупальце-ногах и выбивал из бедолаги дух.
— Вон туда, — показал я ей в сторону сектора, где сидели одетые в чёрное люди с кислыми лицами.
— Мне кажется это не лучшая идея Артём, — сжав мою руку, прошептала Софи.
— Не бойся, мы не надолго, — заверил я её и мы подошли к выставленной по периметру охране, что никому не позволяла просочится в этот участок трибун. — Я Артём Барятинский.
Эти слова быстро донесли Юрию Пронскому и тот обернулся, встретившись со мной взглядом. Я жестом показал, что есть разговор и некромант кивнул, чтобы нас пропустили. Слева от главы знатного рода сидело двое избитых родственника. Судя по всему, Соловей и Джон успешно справились со своей задачей.
«Впрочем как и остальные», — я не мог найти взглядом других членов вражеского клана и это могло означать только одно — их унесли в медблок.
— Здравствуйте, Юрий Бенедиктович, — вежливо начал я. — Извините, припозднился. Какой сейчас счёт? И что все такие мрачные?
Софи прямо-таки пожирали гневными взглядами со всех сторон, ведь она должна была стать гарантом моей сговорчивости, но что-то пошло не так.
— Полагаю вы пришли потоптаться на моей гордости? Можем перейти сразу к делу — готов принять ваш вызов, — овладев собой, холодно произнёс некромант.
— Сломлен, но не покорён, — усмехнулся я и толкнул собеседника плечом. — А что там ваш лысый говорит? — показал я подбородком на сзади сидящего друида с бегающими туда-сюда глазками и странным выражением лица, — Понимаю-понимаю, — печально вздохнул я. — Везде фиаско и везде обделались, но попытка хорошая, — я хлопнул его по коленке, так что аристократ дёрнулся, а сидевшие вокруг нас родственники повскакивали, готовые отправить меня на тот свет.
— Юрий Бенедиктович, вы только скажите, порвём нахала, это ни в какие рамки.
— Сядьте, — махнул рукой глава, — вы уже достаточно «порвали» на сегодня, — язвительно сделал он им замечание. — Артём Борисович, вы мне не оставили никакого выбора — я вызываю вас на дуэль.
— А я любезно принимаю ваш вызов.
— Давайте только сразу уладим формальности. Позовите священника, — махнул он своим людям и те быстро сбегали за распорядителем площадки, он внимательно выслушал просьбу и дал согласие — как только пара Аничков-Арсен закончат, объявят о новых участниках. — Благодарю святой отец, — обратился к нему Пронский и заулыбался.
— Вижу у вас поднялось настроение, — не преминул заметить я.
— Видишь ли, Артём, мы оба знали, что ты захочешь покрасоваться и повыделываться. Даже свою шлюху сюда притащил, показать какой ты важный.
— Грубо, Юрий Бенедиктович, за это я могу и не сдержаться.
Пронский рассмеялся и обернулся к своему друиду.
— Расскажи-ка юному барону, что ты сейчас видишь. Давай, а ты слушай и всё поймёшь.
— В данный момент, — сглотнул владелец орла-шпиона, — на территории поместья Барятинских закончилось нападение…
— К сути, к сути, — щëлкнул пальцами Юра.
— В общем, сейчас там открылось уже три Бреши: одна возле западных ворот и две на территории…
Я вскочил с места и потащил за собой Софи.
— Куда же вы, Артём Борисович?
— Убери свою шваль или я за себя не отвечаю, — прорычал я.
— Значит, признаёте поражение? Дуэли не будет?
Я осмотрел всё семейство Пронских, теперь уже довольно скалившихся. Ну ещё бы: что толку от такой победы, если от рода ничего не останется? Любой дурак скажет, что люди — это основа. Разбазариваться ими просто так, позволять умереть — непозволительная роскошь. Но мы уже оповестили организатора о дуэли… Старый хрыч решил перед кончиной ударить исподтишка.
На арене эффектным движением щупальцы был насковозь проткнут Арсен. Изо рта некроманта пошла кровь. Видит бог, я не хотел к этому прибегать.
— От лица наследника рода Барятинских я объявляю вам войну, — ухмылки сбежали с лиц Пронских и я, насколько это возможно громко, заявил о своей позиции. — Я, АРТЁМ БАРЯТИНСКИЙ, ОТ ЛИЦА СВОЕГО РОДА ОБЪЯВЛЯЮ ЮРИЮ ПРОНСКОМУ И ВСЕМУ ЕГО РОДУ ВОЙНУ! — я повторил это ещё несколько раз, оттолкнув от себя перегородившего путь охранника.
Люди оборачивались, дамы прижимали руки ко рту, мужчины непонимающе хмурились. Я получал всё больше внимания и никто уже не смотрел на дуэлянтов, активно обсуждая услышанное. Для начала факта массового обнародования более чем достаточно, с бумажками потом всë уладим.
Защитный купол спал и к Арсену Пронскому побежали некроманты, чтобы залатать дыру в животе. Я встретился взглядом с Аничковым и показал ему большой палец вниз.
— Нет стой! — крикнул Юрий, но было поздно — Пётр с нескрываемым удовольствием разорвал родича Пронских на две части своими пепельным щупальцами.
Вывалившиеся кишки розово-красным сгустком шлёпнулись на землю, а следом некромант с ужасающей силой вбил несостоявшегося ката головой в землю, окончательно сделав тело непригодным к целительству. Дамы на трибунах завизжали и многие подорвались со своих мест, чтобы покинуть место предстоящей бойни.
Весь в крови, Аничков отпустил свою жертву, швырнув брезгливо в угол арены. Из-за этого на земле образовался длинный кровавый след. По законам империи убийство на дуэли наказуемо, но если отношения выясняют оппоненты в статусе войны, то никаких претензий.
