Полный контакт означал неограниченное использование магии. Это не обычный спарринг, а серьёзное сражение один на один. Единственное правило — не убить противника и желательно не покалечить.

Если первое чаще всего соблюдалось, то второе проконтролировать сложно. Иногда после таких «тренировок» маги выходили покалеченными на всю жизнь, и никакое целительство им не помогало. Оттого старший Барятинский так взбеленился.

— Только не мешай, — бросил я ему, проходя мимо, — не волнуйся за меня.

Хоть уровень доверия между нами и вырос, но я не мог запретить Артёмовскому родителю переживать, так что фразу сказал скорее машинально. Пока что Борис только на словах знал, что я силён, однако небольшая демонстрация действительно не помешает, в том числе и остальным.

Когда мы заняли плац, а зрители, наоборот, отдалились, чтобы их не задело случайным заклинанием, до меня невольно дошло — Аничков не с бухты-барахты подошëл. Пётр взял на себя роль плохиша, чтобы мне было легче наладить контакт с дружинниками. Кроме него, некому было это сделать.

— Готов? — спросил меня ухмыляющийся некромант, похрустывая пальцами.

— Я готов.

«Значит, понимает, как всë устроено и мыслит гибко, надо будет с ним поаккуратней».

Бой начался.

Первым моим желанием было по привычке уйти в тень, однако я знал — покажу этот трюк сразу и потеряю преимущество — это должно быть неожиданностью. Поэтому я сделал привычное движение рукой, показывая, куда нужно сбросить метеоритный дождь, и на своих двоих сместился в сторону.

Огонь для Петра был второй стихией, потому он чувствовал все радиусы поражения и был в курсе, как уходить от таких заклинаний. Выбежал он в последний момент и успел выкинуть одну из своих соломенных кукол, что были расфасованы по карманам чёрной куртки.

Это позволило ему при следующей волне метеоритов оседлать умертвие волка и, вцепившись в шерсть, ловко наворачивать круги. Я же с минимальной задержкой бомбил беглеца простеньким заклинанием, чтобы задавить одной только силой и перевесом в мане.

Аничков щедро разбрасывал свои «поделки» на землю, и из них немедленно рождались послушные мёртвые слуги, преимущественно псы — я заметил, что их чаще всего использовали в силу лёгкой доступности такой живности.

«Дурак, он же не сможет себе подчинить целую стаю», — гадал я, зачем он это делает, мимолётом накрыв нескольких умертвий на всякий случай. Остальные после появления действительно сорвались и побежали за своим хозяином.

Подобную картину я уже видел — сейчас будут нападать и грызть не справившегося с управлением наглеца. По скромным прикидкам бешеных псов было штук десять. Однако Аничков смог меня удивить — взмахом руки он заставил всю стаю запылать огнём, как будто из них моментально выделилась куча энергии.

Под каждым существом в радиусе метра был абсолютно выжженный чёрный круг, но самое интересное началось потом. Они в несколько секунд превратились в пепел и так и стояли в своей старой форме — одно движение и умертвия рассыпятся. Так и произошло.

«Сам призвал, сам сжёг — в чём магия то?»

Ответ на свой вопрос я получил совсем скоро, когда пепел от взбесившихся собак тонкими нитями вдруг полетел к некроманту со всех сторон. Каждая жертва притянулась к Петру и как будто исчезла в его теле.

«Усилил себя?»

Некромант спрыгнул с волка и выбросил ещё штук пять припасённых фигурок, а из его бёдер неожиданно появились две пепельно-чёрные то ли конечности, то ли щупальцы. Получилось так, что он поднялся вверх метра на два, и теперь эти ходули стали его ногами. А представить себе шаг такой махины вполне несложно — более чем огромный.

«Чёрт!»

В этот раз убегать на теневом скольжении пришлось мне, потому что гадость, двигавшая тело Аничкова, была проворной, гибкой, ещë и взрывной по силе. Сам же некромант не ощущал никаких неудобств — его положение в пространстве неизменно стабилизировалось призванным существом, что давало Петру возможность трезво оценивать обстановку и бить прицельным огнëм.

Я рвал дистанцию, продолжая атаковать метеоритами, пока не понял, что фокус больше не пройдёт — скорость падения моих снарядов была ниже скорости передвижения некроманта. Пора было доставать что-то серьёзное. В руке ждал своего часа медный нож, и я, не задумываясь, полоснул им по ладони, призвав на помощь старого доброго голема.

Мой каменный друг тут же пошёл в атаку, пытаясь сбросить преследование с хозяина, и это подарило мне передышку, чтобы сформировать план действий. Я смог разглядеть поближе странную субстанцию, что помогала двигаться Аничкову — она извивалась и с лёгкостью меняла свою форму, похожая на гладкое щупальце осьминога, только без присосок.

Каким-то образом Аничков смог дать команду волку и ещё пятерым псам, чтобы те напали на моего защитника. Особого смысла в этих действиях я не видел, другой вопрос — как ему удалось преодолеть порог контроля существ? Однако я сильно недооценил призванную стаю.

Стоя неподалёку от громадины, я готовил следующий сюрприз для противника, и чуть было не помер. Дело в том, что как только волк добежал до голема и врезался в его ногу, произошёл сильный взрыв. Камни от моего существа разлетелись во все стороны, и лишь моментальный вход на второй уровень бытия позволил чуть-чуть замедлить время.

Этого хватило для экстренного принятия решения — погружения в тень. Там я уже увернулся от всех шальных обломков и запечатлел, как остальные умертвия врезаются в камнеголового и разлетаются на куски.

Каждый взрыв отрывал глыбы плоти, а чтобы заставить исправно регенерировать моего исполина, нужно больше пятидесяти рунических процентилей земли для подпитки из почвы, либо доступ к дополнительным кругам.

Поэтому голем был уничтожен серией взрывов камикадзе-умертвий. Я вылез на поверхность через ближайшую к Аничкову тень. Затем создал своего теневого двойника, чтобы тот подобрался вплотную к некроманту, а сам прыгнул обратно в потусторонний мир. Мгновение и вот я вылез прямо у него под ногами, для Петра прошло меньше секунды.

В руках у меня был уже привычный водоструйный резак в форме одноручного меча. И вот им я и срезал с лёгкостью одну из искусственных ног, а потом каменными пулями накрыл падающего некроманта.

Если бы не приставучая отрубленная конечность, то я бы добился своей цели, но меня внезапно схватили сзади за лодыжку и так потянули, что пришлось группироваться при падении, дабы не ударится лбом.

Следующим движением я отсёк от себя пепельную субстанцию, но чувствовал, что не всю — часть попала внутрь ботинка. Разбираться с ней было некогда — Аничков внезапно вырастил из левого бока ещё одно щупальце и опёрся им при падении. От огненного шквала атак меня спас теневой клон — вовремя помог скрыться. Для окружающих это выглядело так: вот я лежу на спине и бац — провалился в землю.

Перекатившись, я занял позицию получше и успел посмотреть, что там в ботинке — гадость шевелилась! Оказывается, отрубленные куски не умирали. Я попробовал сжечь эту структуру, но ничего не вышло.

«Ах да, это же пепел, что ему до воздействия высоких температур?»

Пока я разбирался с генезисом этой странной общности сразу нескольких организмов ко мне вплотную подошёл Аничков и посмотрел в то место, где я сейчас находился.

«Он что видит меня?»

Кислород ещё был, потому я просто отбежал на десять шагов подальше. Пётр сделал два своих и снова навис, выставляя руку вперёд.

«Ждёт, когда я вылезу, чтобы мгновенно атаковать».

Следующие две попытки сбить его с толку тоже не увенчались успехом. Чёрт, это вообще как? Я нырнул на второй, а потом и на третий слой тени, чтобы скрыться подальше, однако это не помогло. Орденов я с собой не брал, потому что… Потому что на территории собственного поместья их не нужно носить!

Не хватало ещё так нелепо проиграть. Дыхание подходило к концу. Я немедля сиганул на четвёртый этаж, сразу же попав под атаку стаи летучих тварей. Метеоритный дождь усмирил их агрессию, а я, скользя по теневому серпантину, подорвался к кучке наваленных камней, чтобы выбраться обратно. Походу сработало — здесь он меня не видит. Хотя…