— Любопытство привело. — Улыбаюсь. — И ищу человечка одного с тебя ростом.

— Лешака, что ли?

— Его.

— Выедешь с моей долины, через километр от гор направо точно поверни и не сворачивай потом. Далеко ехать, но не заблудишься. Всё? — Он выжидающе посмотрел мне в глаза.

— А просто поговорить можем? — Я немного обиделся.

— Да можно. — Он растянул крупную для его размеров пасть в улыбке. — Испугал ты меня огнём своим малость.

— Не бойся. — Улыбаюсь в ответ. — И я не один, со мной ещё четверо, они тоже не страшные. Кто ты?

— Гоблин. — Он идёт со мной рядом в сторону выхода. — Инженер, отшельник, единственный гоблин, предпочитающий одиночество обществу себе подобных. Да и с другими расами мне общаться легче, чем с сородичами.

— Почему так?

— Мы, гоблины, народ глуповатый в своей массе. Тяжело переживаем изменения. А сейчас время тяжелое, все гоблины сейчас в сильной депрессии. Все новшества, которые появились в нашем мире за последние пару сотен тысяч лет, потеряли свои свойства, ничего из механизмов не работает. Электричество и то, считай, исчезло. — Он вроде как попытался усмехнуться. — Снова с копьями и палками остались. Сам понимаешь, заново привыкать к тому, что машина за тебя землю не вскопает, грустно. Мы слабы физически, не в состоянии выполнять подолгу тяжелую работу. Мы, инженеры и механики, оказались виноваты во всех бедах. А то, что сами беду пустили в дом, никто не помнит.

— Греллы?

— Знаком уже? Мы их гремлинами называем. — Мы оказались снаружи и он увидел машину, а затем и моих спутников. — До вас они ещё вплотную не добрались, как я вижу.

— Похоже, ещё в процессе. К вам они через костры пробрались? — Наблюдаю, с каким любопытством он осматривает наш транспорт.

— Да. В мой мир воинственные чужаки, которых я видел здесь, не пошли почему-то. Нескольких случайно забредших мои соплеменники прикончили и успокоились. А вот тени, которые исчезали сразу, едва проходили порталы, никого не встревожили. А потом начали флайеры падать, механизмы и приборы из строя выходить. Во всём обвинили нас, мастеров. Когда дошло до убийств механиков, которые не смогли починить испорченную технику, я ушел. К тому времени даже выработка энергостанций упала до нуля. Мой мир вернулся к охоте и собиранию плодов. Охотимся на мелкую живность, потому как быстрые и достаточно ловкие.

— Тени?

— Заходили, как тени, а затем превращались в гоблинов, только неговорящих. Даже бывало, прижмешь одного в углу, а он в воздухе и растворился.

— В мой мир подобным образом проникают гоблины. Видели несколько раз, как входили гоблины и исчезали сразу.

— Хоть слово от них кто слышал? Этим греллам в моём мире делать больше нечего. В то, что к вам пришли не гоблины, просто поверь. Ни один гоблин не вступит в костер, это такой животный страх, что ты не представляешь. Легче посмотреть на нож, которым тебе режут глотку.

— Как же ты переступил через него?

— На то я и инженер. — Он зло засмеялся. — После первого прохода, понимая даже, что опасности нет, ни вернуться, ни пойти дальше я не могу. Не готов пережить ещё раз эти секунды ужаса. Хотя всё может быть.

— Как тебя зовут? Я Краш.

— Я Шулам. На самом деле моё имя состоит из четырнадцати слов, но это, последнее, чаще всего я привык слышать в свой адрес. Именно с ним я связываю самого себя.

Шулам смотрит каким-то новым взглядом, доброжелательнее, что ли. Протягиваю руку.

— У нас принято при знакомстве пожимать руку.

— Интересный обычай. — Он протягивает навстречу свою четырехпалую миниатюрную кисть.

Аккуратно пожимаю.

— У гоблинов не принято прикасаться друг к другу. Даже простое прикосновение может служить или оскорблением, или признаком высшего доверия.

— На самом деле? Если разобраться, у нас этот жест тоже вроде как признак доверия. — Смеюсь и показываю на приближающегося приятеля. —Знакомься, это Дэн.

— Шулам. — Он протягивает свою руку, тот, немного растерявшись, её пожимает.

— Вы смогли неплохо обустроиться на пустом месте. — Дэн указывает на дом и шахту.

— На самом деле и дом, и шахта стояли, когда я пришел сюда. Ветрогенератор у меня, можно сказать, был с собой. — Он снова оборачивается ко мне. — С его помощью я и влетел в портал, чтобы не свернуть в последний миг. А всё остальное делалось уже здесь. Времени у меня много. В шахте в малых количествах есть всё, что мне может быть полезно в работе.

— Шулам, а чем ты питаешься, если не секрет?

— В этом и странность этого места, ничем. Нет голода, нет потребности… — Он смеётся. — Не знаю, почему, но факт, что я два года ничего не ем. Хотя я не прав. Наш друг Лешак угощал меня вкусным хлебом, но это было скорее для удовольствия.

— Вот и я об этом говорила. — Рыжик вместе с остальными девушками остановились рядом с нами. — Голод, не чувствовался, пока я не услышала запах. А вот тогда слюнки потекли.

Она от удовольствия закрывает глаза. Шулам с интересом разглядывает девчонок.

— Наши самки не так сильно отличаются от нас. — Он замечает, что я наблюдаю за его реакцией. — Наверное, вы более эстетичная и эмоциональная раса.

Девчонки ещё менее решительны, когда гоблин протягивает им свою необычную ладошку для знакомства. Пока они общаются с зелёным гуманоидом, говорю Дэну:

— Долго шляться нельзя. Вот уже второй раз слышу, что Земля в большой заднице.

— Большей, чем нашествие кукол? — Он недоверчиво смотрит на меня.

— Полный блэкаут – это больше, чем нашествие кукол?

— С чего ты взял? — Его скепсис не уменьшается.

— Вместе с прямой угрозой проникает другая, тайная, которую мы ещё не ощутили.

Он вздыхает, качает головой.

— С одной бы справиться.

— Шулам. — Отвлекаю от разговора с Элей. — А есть способ бороться с этими гремлинами? Они и невидимыми могут становиться, и облики кого угодно принимать. Они уязвимы вообще?

Он задумывается.

— Я слышал о каком-то огненном амулете, рядом с которым их сила уменьшается и они не могут иметь никакого облика, кроме своего истинного. А вот как убить их, гоблинам неизвестно.

— Паршиво. Кстати, куклы не донимают?

— Они сюда не доходят. Но на всякий случай пару сюрпризов для них у меня есть. — Показывает простенький, но на вид мощный огнемёт, стоящий возле дома.

На прощание снова пожимаю маленькую зелёную лапу.

— Узнаешь, как изгнать греллов, дай знать гоблинам. — Он вроде даже грустит, что мы уезжаем.

— Обязательно. Если узнаю, то по крайней мере мне известно, где искать одного умного гоблина.

— Узнаешь.

В зеркале заднего вида наблюдаю, что он провожает нас взглядом до края долины. В километре от гор сворачиваю под прямым углом направо.

— У тебя вид, как будто ты знаешь, куда нам ехать. — Аня повисает на моём плече.

— Знаю. — Усмехаюсь. — теперь всё время прямо.

— Далеко? — Энжи наклоняется прямо к моему уху.

— Шулам сказал, что не близко.

Пустыня лишь вв нескольких местах подсвечена порталами, в зоне видимости от силы несколько десятков кукол, все далеко. Как-то незаметно все затихают и едем молча около часа. Тихо притормаживаю, рассматриваю всю компанию. Дэн дремлет, откинув голову на подголовник, Энжи и Эля спят на плечах у Анюты. Увидев мой взгляд, она улыбается, мол, что с ними поделаешь. Внезапное изменение выражения её лица заставляет взглянуть вперёд – едва успеваю уклониться без резких виражей от куклы. Она хлопает меня по плечу и показывает что-то на горизонте слева.

— Мне кажется или это наша фура?

— Возможно. — Смеюсь. — Хочешь подъехать?

Она вздыхает.

— Угу. В кабину бы поднялась. — Хитро смотрит на меня. — До сих пор вспоминаю, как классно там было.

— Так ничего же не было. — Тихо ржу. — Сама говорила, сплошной облом?

— Краш, ты балбес или издеваешься? — Скривилась. — Влюбилась я в тебя там. Втюрилась, терплю теперь.

Заворачиваю аккуратно. Аня не ошиблась – наша фура стоит, всё так, как будто мы только-только отъехали. С улыбкой долго смотрит на кабину. Потом манит меня пальчиком и делает губки. Дотягиваюсь, целую, слышу её шёпот.