Рот МакКинли открывается.

— Но вы женитесь через несколько месяцев.

Я был бы так же шокирован, как и они, если бы Ария не проболталась об этом на катке.

— Женимся, — взгляд Трентoна опускается на сложенные на коленях руки. — Сейчас между нами все по-настоящему, но мы так не начинали.

Я опираюсь предплечьями на колени, подражая другим парням, когда собираемся вместе в проходе, чтобы никто больше нас не слышал.

— Как все началось?

— Селеста подумала, что было бы хорошей идеей создать мне пиар после всей той ерунды со старой командой. Так что, когда появились папарацци, сделавшие снимки Кэссиди и меня в паркинге, это показалось идеальной возможностью. Селеста составила контракт и заставила Кэссиди и Арию подписать соглашение о неразглашении. Кэссиди не стала бы подписывать соглашение о неразглашении, не сказав лучшей подруге, что происходит.

— Она рассказала лучшей подруге, но ты не захотел рассказывать нам, — бормочет МакКинли.

— Прости, Мак, — Трентoн оглядывает команда, встречаясь взглядом с каждым из нас. — Простите, что солгал. Просто… это звучало так глупо — подделывать отношения, как будто я не мог найти кого-то, кто полюбил бы меня по-настоящему. Думаю, мне было стыдно.

— Не за что извиняться, — говорю я. — Мы все делаем то, что считаем лучшим на данный момент. Просто знай, что мы твои друзья, и ты можешь рассказать что угодно. Мы всегда будем рядом.

Парни по очереди задают вопросы о договоренности Трентoна, но мысли в голове продолжают проноситься со скоростью света, как и с того момента, как Ария рассказала об этом.

Я не могу впустить девушку в свой мир, в свой дом, в свою личную жизнь. Маленький мир дочери должен оставаться в безопасности. Нечто подобное может поставить под угрозу все, над чем я так усердно работал.

— Итак, что думаешь, Крум? — Трентoн вырывает меня из мыслей. — Может быть, Селеста сможет устроить тебе что-то подобное, чтобы точно сохранить виллу.

Я потираю затылок.

— Не знаю, чувак. Где я вообще найду ту, которая согласится на подобное?

— Почему бы этим человеком не стать Арии? — спрашивает МакКинли. — Знаешь же, ее влечет к тебе.

— А Кэссиди знает ее уже много лет, так что она не какая-то случайная девушка с улицы, — добавляет Трентoн.

— Да, но не заводит отношений. Я даже не смог уговорить ее носить джерси, не говоря уже о том, чтобы взять в жены. Что заставит ее захотеть выйти за меня?

Трентoн ухмыляется, как будто уже знает ответ.

— Просто нужно дать ей какой-нибудь стимул.

Деньги. Ей нужны деньги — она сама так сказала. Если бы я предложил хорошую сумму…

— Нет, — я энергично качаю головой, словно вытряхивая эту мысль из головы. — Не могу. Все сложнее, чем кажется.

— В каком смысле? — спрашивает Джейсон.

Я оглядываю команду, не упуская из виду знающий взгляд МакКинли. Трентoн поделился с нами чем-то личным. Я должен быть в состоянии сделать то же самое. Я должен окружить Джулиану любовью, а не прятать от людей, которые для меня важны.

Я выдыхаю длинно и отрывисто.

— У меня есть дочь.

Весь автобус оборачивается, включая тренера.

— Ей три. Ее зовут Джулиана, — уголок моего рта приподнимается. — Она самое лучшее, что когда-либо со мной случалось.

— Три, — Джейсон замолкает, как будто пытается все осмыслить. — Почему ты так долго молчал?

— Я пытался оградить ее от внимания. Ты знаешь, какими бывают папарацци. Это не та жизнь, в которой она должна расти.

— Это я понимаю, — говорит он. — Но как насчет нас? Ты мог бы рассказать нам. Мы бы сохранили тайну.

Я киваю.

— Я знаю. Трудно выразить это словами. Может быть, какая-то часть меня чувствовала смущение — не из-за нее, а из-за того, что я по неосторожности переспал с девушкой. Что мать не захотела остаться частью ее жизни.

— Да хрен с ней, — выпаливает МакКинли. — Она не знает, что упускает. Это ей должно быть стыдно.

Тренер кивает.

— Мы семья, Крум. И твоя маленькая девочка теперь тоже часть семьи.

Эмоции подступают к горлу.

— Спасибо, тренер.

Трентoн улыбается.

— Не терпится познакомиться с ней, чувак.

И тогда я тоже улыбаюсь. Потому что независимо от того, какое дерьмо на меня обрушит дед, я знаю, что в конце концов все наладится. У меня есть команда, друзья и моя маленькая девочка.

В конце концов, это единственное, что имеет значение.

Глава 8

Александр

— Почему я не могу пойти на свадьбу? — спрашивает Джулиана, сбивая кудряшки на голове.

Я поглаживаю ее по волосам.

— Потому что там не будет других детей, ты будешь скучать и ляжешь спать позже обычного.

Ее нижняя губа выпячивается, и она подпрыгивает на кровати.

— Нечестно! Мне уже четыре, я могу ложиться поздно!

Я поправляю галстук, проверяя в зеркале, прежде чем сесть рядом с дочерью.

— Прости, малышка. Но ты отлично проведешь время с Энни. И я вернусь к завтраку.

— Можешь принести радужный бублик?

— Конечно.

Она забирается ко мне на колени, и я обнимаю ее, вдыхая сладкий аромат.

— Ты все еще пахнешь так же, как когда была младенцем.

Она кладет голову мне на плечо.

— Я не помню такого.

— Да, мы не помним ничего из того времени, когда были совсем маленькими.

Она поднимает голову и смотрит на меня большими круглыми глазами.

— Ты когда-нибудь женишься, как дядя Трент?

— Я бы хотел.

— Так почему бы тебе не жениться?

Я усмехаюсь и целую ее в лоб.

— Потому что нужно найти ту, которую любишь.

— Ну, ты ищешь?

Я смеюсь и прижимаю губы к ее лбу.

— Иногда. Но я занят хоккеем и тем, что твой папа. Если этому суждено случиться, то подходящая девушка найдет меня сама.

Она хмурится.

— Так не бывает, папочка. Ты должен найти ее. Принц всегда должен отправиться в приключение, чтобы встретить свою принцессу.

— Думаешь, мне нужно отправиться в приключение?

Она кивает.

— Ты можешь взять Элли и меня в качестве своих помощников. Как Олаф и Свен.

Я поднимаю ее на руки, встаю с кровати и иду в коридор.

— И в какое приключение нам отправиться?

— Не знаю, я же просто ребенок. Тебе придется самому решить.

Я смеюсь, глубоко и громко.

— Ладно, подумаю об этом.

— Тебе нужна принцесса, папочка.

— Ты единственная принцесса, которая мне нужна, малышка, — я целую ее еще раз в щеку, прежде чем поставить на кухонную столешницу. — Теперь давай обсудим правила.

Плечи Джулианы опускаются.

— Никакого шоколада до обеда, и Энни главная.

Я киваю.

— Просто потому, что ты милая, не значит, что можешь командовать. Уважай взрослых. Поняла?

— Да, папочка.

Энни снимает Джулиану со столешницы. — Разве папа не выглядит великолепно в костюме?

Моя девочка кивает.

— Как настоящий принц.

Я приподнимаю бровь.

— Может, хватит диснеевских мультфильмов. Посмотрите документалку или что-нибудь такое.

Энни смеется.

— Принято.

— Я люблю тебя, малышка. Будь умницей и повеселитесь, — я подмигиваю Энни, беру кошелек и ключи со столешницы. — Спасибо, Энни. Звони, если что-нибудь понадобится.

— Мы справимся, — кричит она вслед.

Чувство вины колет меня, как всегда, когда я куда-то иду без дочери. Я мысленно отмечаю, что нужно сводить ее куда-нибудь в красивое место, чтобы она могла нарядиться как принцесса.

С тех пор как рассказал команде о Джулиане, они приняли ее с распростертыми объятиями. И она просто помешана на новых дядях. Дочь почти каждый вечер приглашает их на ужин, и умоляет звонить каждому перед сном. Еще одна волна вины накатывает на меня, когда я думаю о том, как долго лишал ее большой семьи.

К тому времени, как добираюсь до места проведения свадьбы, я выключаю режим «папа» и включаю режим «свидетель».