Детская обида взяла верх, и я горячо выпалила:

— Он не скупой на эмоции, с чего вы взяли?

Вероника Егоровна лукаво подмигнула:

— Между нами девочками, ты ведь не думаешь, что первая в его списке барышень? Я была знакома с немногими, да, и всё же все эти дамы в один голос твердили, что Женя неэмоционален, что он никогда не дарит подарки, не покупает цветы, не делает сюрпризы. Только по указке. Он не романтик, и таким его воспитала Елена, его мать. С этим ничего не поделать, так и есть.

Идеальный образ, составленный в голове, медленно рушился. Казанцев казался едва ли не самым лучшим мужчиной на планете. Буквально святошей. Особенно после того, как вытащил меня из тюрьмы. И сделал он это, стоит признать, не ради меня и моей неписаной красоты. Ему требовалось решение проблемы, которое Женя надеялся получить от меня.

“Моё дело маленькое — сыграть достойную невесту богатея,” — напомнила себе.

— Даже не знаю, как на подобное реагировать, — деланно смутилась, строя из себя неопытную даму. — За других говорить не могу — я с ними не знакома. Зато с лёгкостью могу рассказать про себя. И всё совершенно не так, как вы описываете. Мы встречались не каждый день, но он никогда не забывал дарить цветы. Вот видите цепочку с подвеской, — провела рукой по шее, на которой висело украшение. Оно стоило слишком дорого для моего кармана, поэтому ещё в пятницу я взяла его напрокат. — Его подарил Женя после трёх месяцев отношений. Может, иногда он и забывал обо мне, да и романтиком его не назвать. Но он точно не такой, как вы его описываете.

Женщина заторможенно провела пальцами по дорогому кулону и толстой цепочке из белого золота. Такое убранство для покупки стоило не меньше ста тысяч, мне же удалось отделаться двадцатью.

— Это же бренд братьев Бойцовых, — обескураженно прошептала Вероника Егоровна и подняла на меня свои серые глаза, отчего-то наполненные слезами. — Неужели мой Еня делает вам такие подарки? Просто так? Не потому что вы попросили?

Коротко кивнула вместо ответа. Я совсем не понимала, что происходит. Была ли это постановка, чтоб заставить меня разговориться? Или искренняя эмоция? Ведь госпожа Казанцева являлась хорошей актрисой, снималась в фильмах и сериалах по сей день.

— Ты меня очень порадовала, — она тепло улыбнулась и смахнула непрошенные солёные капли. — Право, я уж решила, что Еня сухой и черствый, и до старости лет будет один. Думала, что внуков мне не дождаться. Анечка, ты возродила во мне веру в хорошее.

К счастью, вернулся Женя. Хмурый и недовольный. Он заметил странное состояние бабушки и уточнил:

— У вас тут всё нормально? Ба, ты что, плакала?

— Всё отлично! Мы с Анечкой поладили. Замечательный выбор, Еня! Кстати, она сказала, что у тебя очень серьёзные намерения, вы собираетесь вместе жить? — я открыла рот от удивления. Впрочем, как и сам Евгений. Он с ужасом скривился и вопросительно приподнял брови. Но что я могла ответить, если слово уже взяла Вероника Егоровна. — Понимаю, вам надоело встречаться по квартирам, хочется уюта и постоянства. Так что я не против, если вы будете жить в доме, — Женя открыл рот, чтоб высказать своё недовольство, как женщина из милой и добродушной превратилась во властную генеральшу. Она рявкнула так, что все гости обернулись: — И не спорь! Ты же сам недавно заводил разговор о переезде и совместном проживании с дамой. Но, смею заверить, мешать я вам здесь не стану! Так что не нужно съезжать.

Мы с Казанцевым испуганно переглянулись.

Неужели он меня подставил?

Мне очень хотелось обсудить пару вопросов с Женей наедине. Впрочем, такие же мысли посетили и его светлую голову, поэтому мужчина взял меня под руку и потащил в сторону деревянного дома.

В спину нам донесся звон серебряной ложки о хрустальный бокал.

Что-то назревало. Нечто плохое.

— Дорогие гости, — торжественно начала Вероника Егоровна. Нам пришлось остановиться, натянуть на лица счастливые маски и повернуться к бабуле. — Я благодарю всех, кто пришёл на этот замечательный праздник. Мне хотелось бы отдельно отметить подарок моего любимого внука Евгения, который наконец привел в дом невесту.

Раздались шепотки и разочарованные вздохи. Одна из официанток выронила поднос с напитками на газон и ошарашенно посмотрела на Казанцева. Светловолосая девушка похожая на ангела окинула меня затравленным взглядом, тихо извинилась и принялась за уборку.

Но её взгляд постоянно возвращался к Жене. Это было подозрительно. Уж не влюбилась ли она в заказчика?

Тем временем именинница продолжила:

— Мне очень радостно оттого, что мой внук и его избранница приняли предложение жить вместе. Надеюсь, они в скором времени узаконят отношения, поэтому пожелаем молодым счастья и благополучия!

Казалось, все гости пялятся на нас в ожидании. В безликой толпе мелькнул единственный знакомый человек — Дима. Но ждать от него поддержки не приходилось. Он криво оскалился, хлопнул в ладоши и начал скандировать:

— Горько! Горько!

Нехотя остальные подхватили речевку и с улыбками ждали действий.

Мы повернулись друг к другу. Во взгляде Жени читалось всё от желания меня убить до мечты найти спасительное кольцо (совсем не обручальное) и раствориться в воздухе под изумленные вздохи гостей. Но вместо этого он тяжело сглотнул, отчего адамово яблоко дернулось. Казанцев без промедления вцепился пальцами мне в волосы, наклонился и поцеловал. Коротко и сухо. Так, как требовал того наш договор.

Он отстранился почти сразу под возмущение людей и без особых эмоций подхватил меня на руки, словно я весила не больше двадцати килограмм. Уверенным шагом он продолжил наш путь к дому, подальше от лишних глаз и ушей. Позади остались довольная, как кот живущий на сметане, Вероника Егоровна, злой до чёртиков Димка и потерянная белокурая официантка.

Хлопнула дверь, и меня тотчас поставили на ноги. Скорее даже сбросили ношу с шеи. Мы оказались в полутьме, где я могла различить лишь силуэт Жени.

— Это что за ерунда? Когда это мы собирались жить вместе? — его голос больше походил на низкий, раскатистый рык, чем на спокойную речь.

— Понятия не имею, что твоя бабушка имела в виду, но ничего подобного я не произносила.

— Опиши подробно, о чем вы общались.

Мне очень хотелось сказать, что если бы Женя не сбежал с телефоном в руках, то и сам бы всё прекрасно услышал. Но я промолчала. Моё дело маленькое.

— Твоя бабушка сказала, что я ей не нравлюсь, попросила расстаться. Сказала, что все активы и недвижимость записана на неё, и я ничего не смогу получить с тебя даже после свадьбы. Я возмутилась, ответила, что у нас всё серьёзно. И попросила не мешать нам. Вероника Егоровна ещё рассказала про то, что ты неэмоциональный и скупой, что все девушки на тебя жаловались. Я тебя защитила, соврала, что ты часто даришь цветы и украшение, которое на мне, тоже ты купил. Она обрадовалась этому, растрогалась, а потом явился ты. Конец.

Воцарилась тишина. Женя думал о чём-то своём, я мечтала, чтоб вечер скорее закончился.

— Ладно, вопрос с переездом я решу, — он снова развернулся, но в последний момент обернулся. — Но больше никаких глупостей. Всё делаю только я. Говорю тоже. Ты молча стоишь рядом и мило улыбаешься.

Ответ ему не требовался. Да и разве он бы услышал то, что я пыталась донести? Пламенную речь произнесла его бабушка. Докапывался Дима. А виновата всё равно я.

Было ли это нечестным? Определённо. Стала ли я возмущаться и требовать правду? Нет. Всё это затевалось, как огромный фарс. Истина здесь не ценилась.

Я засеменила следом за Женей в надежде, что он не только всё уладит, но и поспособствует моему скорому возвращению домой. К счастью, после появления на нас с Казанцевым никто не обращал внимание — все отправились к заливу, чтоб посмотреть на грандиозный салют. Как прокомментировал мужчина, это являлось "вишенкой на торте" в празднике, а значит отбывание повинности близилось к концу.