— Это правда? — сухо уточнила женщина, глядя на белокурого ангела. — Что ты беременна?

— Конечно!

— Полная чушь!

Женя и Геля ответили одновременно. Вот только Казанцева-старшая обращалась исключительно к блондинке, поэтому полностью проигнорировала слова внука.

— Какой срок?

— Три месяца, — нервно протараторила девица, закусила губу и покосилась на Женю. К счастью, мужчина не вёлся на провокацию, сложил руки на груди и отвернулся. Даже не собирался вступать в диалог по этому поводу.

Могло ли это быть правдой? Казанцев что-то говорил по поводу того, будто они расстались раньше. Но что если соврал? Если Геля действительно носила ребёнка? Мне показалось, что мы нашли общий язык и понравились друг другу. Всего лишь иллюзия? Или искра действительно промелькнула?

— Хорошо, — проскрипела Вероника Егоровна, бросила испепеляющий взгляд сперва на Женьку, а после и на Гелю. — Приедешь завтра утром, обсудим подробности, съездим к гинекологу на приём. Готова?

Вот он — момент истины! Ведь враньё блондинки можно легко раскрыть всего лишь попросив её показаться врачу — то же самое сделала я. Но не успела восхититься сдержанностью и находчивостью бабули, как Ангелина выпалила гордо:

— Готова. И докажу всем, что это правда!

Почва под ногами стала зыбкой, картинка перед глазами помутнела, а к горлу моментально подступил огромный комок.

Вот и всё. Если уж Геля действительно носит ребёнка, то надеяться на что-либо не стоит. Потому что Женя никогда не выберет меня вместо той, на ком был помешан так долго. У меня нет таких длинных ног, умопомрачительной фигуры и воистину ангельской внешности. Да и наглости тоже.

— Она же врёт, — попытался вставить слово Евгений. Вероника Егоровна шикнула на него и стала выговаривать что-то, правда, слушать это всё я не стала — тихонько сходила наверх, спешно побросала вещи в сумку, предварительно оставив договор на пуфике около окна, спустилась вместе с вещами, легла на диван, укрылась пледом и сделала вид, что сплю.

Через пять минут голоса на улице стихли, а страсти внутри меня лишь набирали оборот. Хотелось расплакаться и устроить скандал. Сделать так, чтоб Казанцев ответил на все вопросы — просто из любопытства. Но держалась, даже когда мужчина подошёл к дивану, присел на корточки рядом и прошептал мне прямо в лицо:

— Эй, спящая красавица, просыпайся.

Я ощущала его дыхание. Так близко и ясно, что притворяться не было сил. Я мечтала открыть глаза и поцеловать мужчину. Открыто, без ужимок, максимально честно. Но у него уже появилась Геля — вездесущая стерва с замашками королевы.

— Анют, — прошептал Казанцев и даже задел меня за плечо.

“Не ведись! Нельзя!” — мысленно уговаривала себя.

И он ушёл. Со вздохом поднялся, пробормотал себе под нос ругательство и побрёл куда-то. По звуку шагов я предположила, что отправился на второй этаж спать.

Наверное, было бы замечательно, если бы мы с Казанцевым вообще никогда не встретились. Если бы конкурентка нашей компании госпожа Чернова всё же нашла ему кандидатуру для такой странной роли. Тогда в Женю безответно влюбилась бы другая.

Не было бы страданий и разбитого сердце. Не было бы ничего, что может омрачить жизнь. И однажды я бы стала самой счастливой девушкой в мире рядом с другим мужчиной. Теперь же оставалось довольствоваться тем, что когда-нибудь боль утихнет, и станет легче.

С Владом так и было. День за днём, неделя за неделей я наблюдала, как он счастлив рядом с Иркой. Они улыбались всем назло и не стеснялись своих чувств, когда я умирала от страданий. Первая серьёзная любовь, её тяжело отпускать. Но с каждой нашей встречей, хоть я и старалась их минимизировать, на душе становилось спокойнее. Пока в итоге не остался лёгкий налёт грусти и сожаления.

В истории с Владом мне удалось поставить окончательную точку с помощью Жени. Сейчас же ситуация сложилась не в мою пользу.

— Стоит переключиться на работу, — пробурчала себе под нос я и постаралась уснуть.

Всю ночь я беспокойно крутилась, прислушивалась к звукам сверху и вздрагивала. Периодически усталость брала своё, и я проваливалась в сон. Пока меня не разбудили громкие голоса со второго этажа.

Едва разлепив глаза и сощурившись под лучами яркого солнечного света, я замерла.

— Если Ангелина беременна, то ты обязан жениться как порядочный мужчина, — громко настаивала Вероника Егоровна.

Сердце болезненно сжалось. Что же изменилось? Почему она вдруг встала на сторону белокурого ангела? Ведь раньше женщина активно продвигала идею, что Гелю нужно обходить седьмой дорогой.

— Не надо делать такое лицо! — воскликнула Вероника Егоровна. — Не смей отказываться от ребёнка! Иначе наследства тебе не видать!

Вот и всё. Самый действенный рычаг давления найден.

Пора уходить.

Я никогда не любила скандалы и выяснение отношений, поэтому моментально вскочила с кровати, взяла сумку и выскочила на улицу. Помятая и сонная, выскочила на улицу и подошла к лежаку около бассейна.

Солнце ещё не успело прогреть воздух, поэтому в футболке и шортах я быстро замёрзла, обхватила себя руками и стала растирать плечи. Спешно натянула кеды, с горем пополам вызвала такси и аккуратно подошла к краю бассейна. Не собиралась делать ничего странного, просто встала на колени, зачерпнула ладонями воду и попыталась умыться — слишком уж помято и сонно выглядела. Ехать в таком виде просто преступление.

Тот факт, что меня никто не учил плавать, заставлял действовать осторожно. Я слишком боялась упасть в воду и уже никогда не покинуть особняк Казанцевых. Конечно, в таком случае можно было бы надоесть Жене, приходить в его дом по ночам и звенеть цепями как Кентервильское привидение. Но видеть мужчину после случившегося не хотелось.

— Ну и ладно, — уговаривала себя и параллельно плескала воду в лицо. — Подумаешь, понравился парень? Не взаимно… да и плевать. Найду другого. Вот скажу Алке, она меня со всеми своими бывшими ухажёрами познакомит!

— Аня! — резкий оглушительный оклик заставил нервно дёрнуться.

Всего лишь мгновение — и моё тело, так прочно стоявшее на коленях перед чёртовым бассейном, пошатнулось. Я начала размахивать руками, словно пыталась зацепиться за воздух, но равновесие уже было потеряно.

Всё нутро сжалось от осознания, что вот-вот наступит очень нежелательная встреча, которой никак не избежать.

С тихим писком я упала.

Ледяная вода взяла в плен, сковала тело и потянула на дно. Звуки стали глухими. Я попыталась грести, выплыть и глотнуть воздуха, но в итоге открыла рот слишком рано. Казалось, вот оно — спасение. Вот оно — голубое небо над головой. Однако вместо того, чтоб вдохнуть полной грудью, хлебнула воды.

Силы вдруг начали покидать меня. Ладони с трудом разрезали толщу воды, чтоб оттолкнуться и всплыть. Ноги едва двигались и сильно замёрзли. Лёгкие стянуло колючей проволокой и саднило. Хотелось кашлять.

На задворках сознания мелькнула мысль, что это всё что именно так и закончится моя жизнь.

Вдруг перед глазами вместо тёмно-синего размытого узора кафельной плитки образовалось лицо Жени. Обеспокоенно, с круглыми глазами и надутыми щеками. Сперва я подумала, что это всего лишь галлюцинация, только вот глюк слишком уж реалистично схватил меня за талию, прижал к себе и медленно потащил наверх.  /Ч/и/т/а/й/ /к/н/и/г/и/ /на/ /К/н/и/г/о/е/д/./н/е/т/

Инстинктивно я обняла мужчину за плечи и попыталась замереть, хотя лёгкие и горло адски жгло. И как только мы всплыли — сразу закашлялась и сильнее прижалась к Жене, обхватила ногами за талию и повисла, как обезьянка.

— Что ты творишь? — тяжело дыша и едва выплёвывая слова, процедил мужчина. — Почему ты не пыталась выплыть?

— Я… п-пыталась, — стучала зубами от ледяной воды в ответ.

Одной рукой Казанцев прижимал меня к себе, а второй отталкивался от воды, чтоб оставаться на поверхности. Набравшись смелости, я наконец открыла глаза и встретилась с обеспокоенным взглядом мужчины. Старалась не давить, но отодвинуться или перестать цепляться не могла — слишком боялась.