Я освободила его?..

Хотя нет, точно не я. Не знаю, может, мои слова или мысли самого Эрика, но что-то ударило по проклятию, что-то мощное и пронзительное. Любовь Эрика к самому себе? Скорее всего. Проклятие удалось обмануть.

Но что бы там ни было, принц был спасен.

Даже не верилось.

Мы вдруг посмотрели друг на друга, не в силах отвести взгляд. Эрик в своем человеческом обличии, растерянный, испуганный и ранимый… Наверное, я навсегда запомню его выражение лица в этот момент.

Проклятие снято. Никто не произнес эти слова вслух, но они ощущались в воздухе.

В этот раз Фея-крестная проиграла.

— Ты… Ты спасла меня. — еще раз прошептал Эрик.

В его глазах засветились восторг и жгучая благодарность, с которыми мне вряд ли удастся справиться.

— Это не я.

— Но ты сама видишь. Я снова человек.

— Эрик, ты сам себя спас.

Все произошло так быстро и неожиданно, как, впрочем, и полагалось сказочным историям. Если бы в реальном мире все было столь просто, то психологи лишились бы работы. Я поняла, что ужасно вымоталась.

Но Эрик шагнул ко мне и, обхватив за талию, притянул к себе. Меньше всего сейчас хотелось быть прижатой к голому мужчине. Он запальчиво прошептал, не сводя с меня щенячьего взгляда:

— Я люблю тебя. Если ты ответишь взаимностью, мы завтра же сыграем свадьбу. Ты будешь королевой, и я сделаю все ради твоего счастья. Ты будешь жить и ни в чем не знать нужды.

Секунды я молчала, словно и правда всерьез задумалась над этим предложением.

Наверное, не такая уж и плохая участь. Гораздо лучше, чем быть жабой. Эрик не любил меня, я не любила его, однако совместное будущее показалось даже заманчивым — или это говорила усталость.

Мне отчего-то захотелось плакать. Я отстранилась и покачала головой.

— Пойду спать, пока ты мне не наговорил того, о чем пожалеешь. Это уже лишнее.

— Прости, просто я… Подожди!

Но я уже выбежала в коридор и, не переходя на шаг, устремилась к своим покоям. Даже не догадывалась, что принц, успев натянуть только брюки, бросился вслед за мной.

Рождение Злодейки

Я влетела в свою комнату, с силой захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Дыхания не хватало из-за бега, и я жадно ловила ртом воздух.

Первым порывом было залезть под одеяло и спрятаться до тех пор, пока все проблемы не будут решены. Или пока мне не скажут: «Вот, Вита, портал в родной мир, счастливого пути!»

Но, конечно, это все было блажью. И я пока еле-еле удерживала сюжет, который так и норовил развалиться. Это злило и выматывало.

— Не знал, что ты любительница ночных пробежек.

Я едва не вскрикнула из-за неожиданности. Темнота впереди рассеялась, и из нее мягкой поступью вышел Румпельштильцхен. Он приветливо улыбался и разглядывал меня почти с жадностью.

Сердце быстрее забилось — и обожгло горечью.

«Он тебя не отпустит».

«Или ты сама не захочешь уходить».

Еще одна проблема, которую нужно было решать. Я опустила голову, разглядывая свои туфли, на которых блестела пыль, оставшаяся от аленьких цветов.

Вот только колдуна сейчас не хватало. У меня не было сил разбираться еще и с ним.

— Ты отчего-то не рада меня видеть, — он как всегда оказался проницателен. — Что-то случилось? И где ты была?

— Я…

В этот момент в дверь сначала застучали, а затем и вовсе толкнули ее — я почувствовала, что теряю равновесие. Cделала несколько шагов вперед и обернулась.

Запыхавшийся, покрасневший и наполовину голый Эрик появился на пороге, прямо как чертик из табакерки — это нелепое сравнение пришло в голову само собой и вызвало истерический смешок.

Какая до нелепости абсурдная ситуация. Действительно, прямо как в книге.

Я бросила взгляд на место, где стоял Румпельштильцхен, но тот снова растворился в темноте. Зато принц подошел почти вплотную.

— Мне очень жаль! Ты сбежала и не дала даже извиниться.

Эрик посмотрел на меня умоляюще.

— Я не должен был говорить эти слова и смущать тебя. Они вырвались на эмоциях! Прости! Я ни в коем случае не хочу тебя терять. Особенно после всего, что ты для меня сделала.

— Все в порядке. Я не сержусь.

Но принц продолжал:

— И я прошу прощения за свое недопустимое поведение, за слова и за украденный поцелуй.

— Эрик, — я положила ладони ему на грудь и осторожно толкнула. — Давай поговорим обо всем завтра? И мне, и тебе нужно время, чтобы успокоиться и прийти в себя.

— Завтра на рассвете я отплываю — вернусь только через несколько дней. Ты придешь меня проводить?

— Конечно, — я улыбнулась.

И он тоже улыбнулся в ответ. Его плечи заметно расслабились. Эрик выдохнул с облегчением.

— Все и правда хорошо?

— Да.

— Что ж, тогда пообещай мне подумать о нашей свадьбе, — он засмеялся и подмигнул мне, при этом выглядел совершенно счастливым.

Я закатила глаза.

— Ага, подумаю. Иди уже.

Он неожиданно схватил мою руку и чинно поцеловал ладонь. Это выглядело бы грациозно при других обстоятельствах, как минимум, будь он одет — а так, просто смешно.

Как только Эрик покинул комнату, резко стало холодно, словно вот-вот мог пойти снег. Я почувствовала приближение непоправимого. Было глупо надеяться, что Румпельштильцхен ушел, а не просто скрылся в тенях.

Ну, может, это и к лучшему? Судьба (или сюжет?) сама преподнесла мне удачную возможность.

Голос колдуна прозвучал как-то надтреснуто:

— Глубокая ночь, а принц — человек. Значит, проклятие снято. Ты в этом поучаствовала?

— Зачем спрашиваешь очевидное?

— И что он имел в виду, говоря про поцелуй и свадьбу?

Я вдруг почувствовала себя отвратительной и гадкой изменницей, которую застукали на ложе с любовником. Вмиг стала грязной. Но пришлось ответить:

— Это не твое дело.

Колдун долго молчал, прежде чем подытожил:

— Ты его любишь. Если бы не любила, проклятие бы не исчезло.

Я боялась посмотреть на его лицо и увидеть там боль и разочарование, которые сквозили в его голосе, знаменуя конец. Пусть и не сказки, но определенно всего того, во что превратились наши неправильные отношения. Мне оставалось лишь ударить в основание песочного замка, который уже почти рассыпался.

— Да, я его люблю.

«Ложь».

Румпельштильцхен сделал несколько шагов и встал за моей спиной, недостаточно близко, чтобы коснуться, но достаточно, чтобы я слышала его дыхание. Голова разболелась от усилий, которые я прикладывала, чтобы не разреветься.

— Тогда зачем нужно было играть со мной? — тихо спросил он.

— Разве я с тобой играла?

Он схватил меня за плечи и ощутимо сжал — я не могла сдвинуться, будто угодила в глухой капкан.

— Ты обманывала, делая вид, будто то, что происходило между нами, что-то для тебя значило.

— А между нами что-то происходило? Мы ведь просто вместе разбавляли скуку, — я сбросила его руки, развернулась, отступая в тень у стены, куда почти не попадал свет от свечей, и посмотрела на колдуна.

Он не успел нацепить маску равнодушия, поэтому глаза его горели черным огнем, а брови были нахмурены, и это делало его таким живым… Зато на моем лице — я знала — красовалось бездушное спокойствие, пусть и готовое в любой момент треснуть.

— Я ни разу не сказала, что люблю тебя, потому что никогда не любила. В начале и правда было любопытно, сможет ли такой всесильный монстр, как ты, устоять передо мной. И ты сдался очень быстро. Разочаровывающе быстро. Хотя мы все равно славно провели время, не так ли?

Может, участь Анастасии меня настигла? Потому что я чувствовала себя мерзкой жабой. Ложь жгла язык и сердце.

— Из тебя бы получилась хорошая злодейка, — произнес Румпель, смотря куда-то сквозь меня, — умеешь разбивать сердце даже тем, кто не был уверен, что оно у них существует.

Я в ответ улыбнулась — так, как и правда умели улыбаться только злодейки. С торжествующей победой, которая скрывала царящий внутри мрак. И сказала: