«Дризелла и Анастасия за свое гнусное обращение с Золушкой были превращены в двух страшных жаб».

Я долистала до конца и резюмировала:

— Последних страниц не хватает, они вырваны.

Причем вырваны они были крайне неаккуратно: лоскутки остались неровными флажками. Ведьма оскалилась, и я смогла разглядеть ее белые зубы. Чеканя слова, она сказала без прежнего скрипа в голосе:

— Все потому, что у счастливых историй нет конца, только начало.

— Красивый рекламный слоган, — кивнула я, — но всучить мне дефектную книгу у вас точно не получится, тем более сказку. Мне двадцать лет, думаете, я такое читаю?

В этот момент к нам вернулась Женька, счастливая и едва не приплясывающая от распирающих чувств. К груди она прижимала книгу в желтой обложке и с названием: «Dracula».

— Прикинь, — глаза ее сияли, как две большие звезды, — первое издание. Это же… Это же просто ва-у! Вита-а-а, это ж обалдеть можно!

Я пожала плечами. Хорошо, конечно, но наверняка она отдаст за эту книгу целое состояние, и вряд ли это будет того стоить. Роксана не оценит, а Женька расстроится. Она постоянно из кожи вон лезла, чтобы угодить тетке, но ни разу и слова доброго в ответ не получила.

Ведьма глубоко вздохнула, будто собираясь заглотнуть всю радость моей подруги, и сказала:

— Хороший выбор.

— Угу, — согласилась я, — так и вижу, как один кровопийца будет читать про другого…

Женька лишь хлопнула меня по плечу и недовольно поморщилась. Она терпеть не могла, когда ее ставили в неловкое положение.

— За сколько вы продадите книгу? — спросила она.

Ведьма провела пальцем по столу, словно желая узнать ответ у него. Ее рука задела бусины, и те покатились по деревянной поверхности. У меня закружилась голова: аромат благовоний вдруг показался слишком терпким и почти невыносимым. А глаза старухи засветились синевой, как два прожектора.

— Я отдам ее бесплатно, — произнесла она, — но при одном условии. Твоя подруга возьмет эту историю. — она ткнула кривым указательным пальцем в книгу со сказкой.

Женя удивленно раскрыла рот и с полным непониманием повернулась ко мне. Я же внутренне сжалась от необъяснимой паники. «Беги, беги, беги». Чувство тревоги забилось в груди, а во рту пересохло.

В комнате стало душно и темно. Мрак плотнее окутал нас: Женю, меня и ведьму, и в этом мраке обложка книги засияла потусторонним светом. Я зажмурилась до фиолетовых кругов перед глазами. Мир сразу же вернулся к прежнему состоянию.

«Что это, черт возьми, было⁈»

— Такое щедрое предложение, спасибо вам огромное! — щебетала Женя, — конечно, мы возьмем книги, они просто прекрасны.

Мне невыносимо захотелось сбежать. Выйти на улицу, пусть жаркую и многолюдную, но живую, спокойную. Я схватила подругу за запястье и прошептала:

— Жень.

— Хотя я не уверена, что Вита сказки любит… — она не обратила на меня внимания, продолжая разговаривать с ведьмой, будто не замечала ничего странного.

— Мне сразу стало понятно, что она очень уж самоуверенная, — взгляд ведьмы вдруг впился в мою грудь, прямо в сердце, буквально заставив его замереть. — Не верит ни в любовь, ни в чудеса. Как сказочная злодейка.

Нет, от духоты и благовоний мой рассудок явно дал сбой. Нужно просто выйти на свежий воздух и как можно скорее.

Женя засмеялась.

— Вита у меня скептик, это точно. Собирается стать бракоразводным адвокатом, а там вера в любовь противопоказана.

Меня отпустило. Резко и быстро, как будто лопнул мыльный пузырь.

Конечно, ничего абсурдного не происходило. Всего лишь старый магазин, странная продавщица и бессмысленные разговоры. Я отпустила руку Жени, за которую цеплялась, как утопающая, отвернулась и пошла в сторону выхода. Дверь показалась более тяжелой, чем в тот момент, когда я заходила, но все-таки получилось выбраться на волю.

Солнце вонзилось в меня лучами, словно не видело долгие годы и ужасно соскучилось. Я надела очки и достала сигарету. Попытки бросить курить снова откладывались.

Спустя какое-то время вышла Женька, сияющая от счастья. Она сразу же поморщилась, когда увидела, что я курю, но не стала причитать и протянула серую книгу.

— Возьми, она твоя.

— Оставь себе, я книги не коллекционирую, — я брезгливо отмахнулась, — тем более теперь мне нужно успокоительное. Давно не видела таких стре-емных магазинов.

— Хватит ворчать. — воскликнула Женя, — прекрасный магазин и прекрасная женщина, пусть и со странностями. Когда в последний раз у тебя было хорошее настроение⁈ Короче, бери книгу и не выступай. Тебе и правда сказки читать полезно, потому что я в ужасе от твоих жизненных приоритетов.

Сказки читают детям, чтобы развить их воображение и научить простым истинам. Для них эти выдумки действительно имеют какую-никакую ценность, но когда взрослые начинают пафосно утверждать, что нужно верить в сказочные любовь и добро, то хочется отправить их к психологу и вылечить от инфантилизма. И откуда в Женьке было столько наивной дурости?

— Отдай сюда. — я выхватила книгу и без капли сомнений направилась к ближайшей лавочке. Она оказалась наполовину испачканной в земле и следах пребывания птиц, поэтому я пристроила книжку с краю, где ее можно было сразу заметить. Обложка на мгновение зловеще сверкнула, когда на нее попали солнечные блики. Жуть какая.

— Вряд ли тебя кто-то заберет, но удачи, — я проигнорировала очередной прилив неконтролируемого ужаса.

Женя дожидалась меня в стороне с видом крайне изумленным и негодующим. Она вцепилась в свою сумку, так что пальцы ее побелели. Наверное, она боролась с желанием огреть меня по голове, и только редкий экземпляр «Дракулы» ее останавливал.

— Ты что творишь⁉ — возмутилась она и уже почти направилась к скамейке, чтобы забрать книгу, но я ее остановила.

— Ну я же не выкинула ее в мусорку. Забей.

— Вита, ты дура? — Женя оборачивалась несколько раз, пока я тащила ее к остановке.

А мне даже дышать легче стало, словно я избавилась от проклятой вещи, которая высасывала жизнь по капле.

— У меня дома достаточно пылесборников.

Женя страшно обиделась и разочаровалась. Всю дорогу до дома она не разговаривала и старательно делала вид, что меня не существует. Может, когда-то эта тактика — игра в молчанку, которую она использовала, показывая, как кто-то не прав, и работала, но со временем совершенно перестала меня трогать. Чем старше я становилась, тем больше утолщалось равнодушие.

Женя вышла на своей остановке, даже не взглянув на меня на прощание. Я достала телефон и написала короткое:

«Надеюсь, твоя тетя вдохновится подарком и выпьет всю твою кровь».

Почувствовав себя отомщенной, я прислонилась плечом к стенке автобуса и начала ловить взглядом места, знакомые до раздражения. Улицы, магазины и парк: такие привычные и блеклые. Я устала от этого города, от лета и от Жени.

Но возвращаться домой расхотелось, поэтому я зашла в кофейню и для разнообразия выбрала новый кофе. Правда, привкус у него был каким-то рыбным, почти болотным, и пришлось его выбросить. И что за день сегодня такой? Настроение стухло окончательно, а по спине прополз неприятный холодок.

Я почти подошла к своему дому, когда поняла, что что-то не так. Было тихо. Ни одного звука. Привычный гул машин и щебет птиц, которых подкармливали сердобольные старушки, исчезли, как, собственно, и сами старушки, и вообще прохожие. Я в замешательстве огляделась, а потом ускорила шаг, попутно вытаскивая из сумки телефон. Он не включился.

Логика, здравый смысл и холодный рассудок, которым я полностью доверяла, дали сбой. Время не могло остановиться, время никогда не останавливается, но каким-то образом я попала на снимок без движения и звука: ни людей, ни голосов, ни ветра.

Родной подъезд уже виднелся за кустами, и я ускорила шаг, мечтая оказаться в квартире. Тогда странный день закончится и забудется как страшный сон. Пальцы подрагивали при наборе кода. И я не успела набрать последнюю цифру, когда тяжелая железная дверь отворилась сама.