— Поезжай, — попросила Элла.

— Хорошо.

Я быстро кивнула на прощание и села в карету, стараясь не замечать ее разочарования. Она хотела, чтобы я осталась.

Но проблема в том, что Анастасия была никчемной сводной сестрой, которая никогда бы не поддержала Золушку, и быть именно такой в эту самую минуту требовал от меня сюжет.

— Ненавижу вас, — в сердцах сказала Элла и опустила голову. Слезы, поблескивая, как звезды, упали на платье, которое теперь не надела бы даже оборванка. — Ненавижу!

И Роксана, и Дризелла молчали. Но я не могла выдерживать тишину и со злостью спросила:

— За что вы так с ней?

Они мне не ответили, только мачеха взглянула с укоризной. Наверняка эти персонажи даже не знали, что можно вести себя иначе. Они привыкли быть отрицательными героями и не помнили, с чего началась их ненависть.

Когда мы отъехали на достаточное расстояние, я развернулась и увидела, что Элла вернулась в дом, оставив бант и рассыпанные бусы валяться в пыли. Где-то далеко в лесу завыли одинокие волки.

Бал

Сказочный дворец. В вечернем свете он казался сотканным из сумерек и лунного света, а все гости были одеты в яркие и пестрые костюмы, словно собрались украшать собой новогоднюю елку.

Едва мы подошли к главной лестнице, я нырнула в толпу, но Роксана вцепилась в мое плечо, как клещ.

— Куда ты собралась?

— Как куда? На бал.

— Нас должны вместе представить королю и принцу, так что одна ты никуда не пойдешь. И вообще, держись рядом, я не намерена искать тебя по всему дворцу.

— Но…

— Никаких но, Анастасия. Помни, что ослушание — это порок.

Я поежилась, узнавая эту вымораживающую фразу, которой всегда попрекала Женькина тетка, когда была чем-то недовольна.

Зато Дризелла не вызывала проблем, она держалась за юбку матери, как застенчивый ребенок, и глазела по сторонам с тупым восторгом. Я подавила в себе раздражение, расправила плечи и начала чинно подниматься по лестнице. Никто из других гостей ни разу не бросил на нас взгляд, словно мы были пустым местом.

— Постарайтесь привлечь внимание наследного принца, — посоветовала Роксана, — это ваш шанс стать королевами.

— Чтобы стать королевой, — заметила я, — можно привлечь внимание и старенького короля.

Дризелла приложила ладонь к губам, шокированная моими словами.

— И откуда в тебе это? — ужаснулась Роксана.

— А что? Вы, маменька, тоже можете тряхнуть стариной. Мы с Дризеллой не против нового отчима, тем более такого успешного. Правда ведь, сестренка? Или король не в вашем вкусе?

— Анастасия, замолчи! Нас же слышат, — зашипела Роксана и боязливо оглянулась на посторонних, которым не было до нас никакого дела, — ты позоришь нашу семью.

Я пожала плечами, потеряв всякий интерес к этому разговору. Сам бал тоже совсем не впечатлял. Пока все происходящее напоминало огромную очередь к кассе. Шумно, душно, правда вместо кассира в конце пути нас ждали король с принцем.

Эрика я узнала еще издали и лишний раз убедилась в предсказуемости сказки, потому что ни разу не сомневалась, что увижу именно его. На фоне прекрасного принца король выглядел нелепой карикатурой: маленький, пузатый и громкий. Когда он добродушно смеялся, корона на его лысине ярко сверкала.

За тронами возвышался камень, покрытый плесенью, и из него наполовину выступал широкий меч с золотой рукоятью и красным эфесом. Он напомнил историю о короле Артуре. Если я не ошибалась: меч Экскалибур мог вытащить из камня только рыцарь с самыми добрыми намерениями и светлой душой. И как так вышло, что меч все еще находился в камне?

Церемониймейстер наконец объявил:

— Ваше Величество, спешу представить почтенную леди Венди Тремейн и двух ее чудесных дочерей, леди Анастасию и леди Дризеллу.

Я опустилась в нелепом реверансе, повторяя движение за сестрой, и подняла взгляд на Эрика. Он определенно узнал меня, потому что, не скрываясь, улыбался, как старой знакомой. Удивительно, что он вел себя настолько открыто.

Но я сбежала от его внимания, когда Роксана и Дризелла еще продолжали глупо таращиться на королевский трон, и подошла к столам с напитками и десертами. Они располагались вдоль стен. Другие гостьи косились с презрением и завистью на каждую, кто робко пытался стащить тарталетку.

Я без стеснения схватила эклер и уселась на мягкий диван. Умение танцевать истощилось за долгие годы без практики, и забылся даже простенький вальс, поэтому я не собиралась принимать участие в общем веселье. Да и не хотела.

Поэтому, прислонившись к спинке дивана, я уставилась на продолжающих прибывать гостей. В какой-то момент среди них должна была показаться Элла в сверкающем платье. Совесть, все еще не простившая произошедшего у особняка, ждала ее появление с нетерпением. И парадные двери настолько захватили мое внимание, что я не сразу заметила, как переменилось настроение окружающих. Они зашептались, глядя на меня с недоумением.

— Ты решила надеть такое невзрачное платье, чтобы спрятаться от меня?

Принц собственной персоной подошел к моему дивану, оставив короля в одиночестве принимать гостей. При этом он невинно улыбался, как будто не делал ничего предосудительного

— Фто ты фдефь делаефь? — я с трудом проглотила эклер. — Ваше высочество, вы что-то хотели?

— Теперь мы на «вы»? Прошу, не нужно… Я все ждал, когда ты появишься, — усмехнулся он, присаживаясь рядом, — и думал о тебе с момента нашей встречи в лесу.

Теперь мне удалось рассмотреть его поближе. В ярком свете он оказался еще более красивым, даже скорее ангельски смазливым, потому что столь правильные, нежные черты могли быть нарисованы лишь рукой талантливого художника.

— Помню, тогда ты спешил побыстрее ускакать, — я попыталась незаметно отодвинуться, не выдав волнения. На нас смотрели абсолютно все в зале.

— Конечно, я сбежал. Представь себя на моем месте. Встречаешь двух девушек в кровавых плащах на отшибе королевства в запретном лесу, одна из которых с легкостью предполагает, что ты принц. Это пугающе, — он пожал плечами, — и как ты поняла, кем я являюсь? До сих пор этот вопрос не дает мне покоя.

— Тебя это вовсе не волнует, — догадалась я, — это лишь повод, чтобы завести со мной разговор, верно?

Эрик хмыкнул.

— Ты догадливая.

— Тогда продолжу гадать. Ты наверняка подошел, чтобы спросить про Эллу.

— Эллу? — переспросил он, нахмурившись, но в следующую секунду появившиеся морщины на его лбу разгладились, — ах, да, твоя сестра. Кстати, где она? Но это не имеет значения, потому что я подошел, чтобы спрашивать исключительно о тебе.

— Зачем? — прозвучало грубо. — Это выглядит странно и подозрительно, на нас все смотрят, шепчутся, поползут лишние слухи.

— Я принц. Обо мне всегда говорят, а если будут позволять себе лишнее, то поплатятся за это.

Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Требовалось найти правильные слова, чтобы отделаться от Эрика, потому что сейчас он должен был быть где угодно, но никак не на диванчике рядом с Анастасией.

— На самом деле я сам не знаю, зачем говорю с тобой, — после короткой паузы признался он, — просто меня преследует ощущение, будто ты имеешь значение.

Последние слова он произнес шепотом, как загадку, и внимательно посмотрел на меня в надежде услышать ответ. Я молчала.

— Примешь мое приглашение на танец?

— Я не танцую.

— Поверь, это не сложно, — он поднялся и протянул руку.

Под чужие пристальные взгляды я не могла отказаться, поэтому вложила свою ладонь в его. Эрик галантно притянул меня к себе, сохраняя разумную дистанцию, и повел к центру зала.

— Скоро объявят первый танец, — сказал он, — дождись музыки, надеюсь, она заставит исчезнуть это твое хмурое выражение. Поверь, у нас во дворце лучшие музыканты.

— Ты совершил ошибку, пригласив меня.

— Ты всегда такая колючая? — он позволил себе веселый смешок, почти мальчишеский, — никогда не встречал девушек, которые бы так настойчиво пытались избежать общения со мной.