— Даю еще один шанс.

— Как я отвечу, кто меня проклял, если сама не знаю? Какая-то старушка с глазами ребенка, орудующая деревянной палочкой. Все!

— Мр-ррр, ту шути-ишь? — Люцифер, услышав мои слова, сразу же выгнулся дугой, и шерсть на его загривке встала дыбом.

Румпельштильцхен отреагировал гораздо спокойнее:

— И чем же ты насолила Фее-крестной?

— Кому? — я даже дергаться перестала от изумления.

— Рыжее чудовище, ты почему не сказала, что тебя прокляла ОНА⁈ — шипел Люцифер.

— Я не знала! А ты не спрашивал. И отпусти меня уже!

Но даже оказавшись на земле, я не почувствовала прочной опоры. Все перевернулось с ног на голову. Ведьма в моем реальном мире, и фея-крестная в сказочном… Уму непостижимо. Я приложила ладонь к груди, стараясь унять сердцебиение и тошноту.

— Занятно, — Румпель теперь цепко следил за мной, не упуская ни одну эмоцию, — и каковы условия проклятия? Фея-крестная всегда обладала хорошей фантазией.

— Хватит вопросов. Я здесь, чтобы расторгнуть сделку с Эллой, а не рассказывать о своей жизни.

— Зачем? — спросил он.

— Что зачем?

— Зачем тебе помогать Элле? Она ведь только что подставила тебя.

Я растерялась, а Румпель покачал головой, будто бы обо всем догадался.

— Любопытно. Если ты ей не сестра, значит, преследуешь корыстную цель. Тебе почему-то нужно освободить ее от сделки. А значит, ты желаешь, чтобы я пошел тебе на встречу. — он улыбнулся. — Я тебе нужен, а ты мне нет. Поэтому ты не в той ситуации, чтобы дерзить.

Я облизнула обветренные губы, судорожно соображая. Румпель был умен, даже слишком умен для сказочного персонажа.

— Ты мне тоже вовсе не нужен, — я пожала плечами, — можешь бежать к Элле со своими злодейскими планами, хотя заметь, что облажался. Кажется, вы договаривались, что никто не узнает Эллу на балу, только вот я ее узнала.

Румпель, услышав это, подошел ближе, оценивающе глядя на меня сверху вниз. Я все-таки отвела взгляд в сторону, потому что невозможно было смотреть на него и не засматриваться.

— В самом деле узнала? — переспросил он.

Я кивнула. Потом Румпельштильцхен провел ладонью вдоль моего лица и тихим, приказным тоном произнес:

— На колени.

— Что? — я растерялась и хотела сделать шаг назад, но Румпель схватил меня за предплечье, не позволяя сдвинуться, и зрачки его хищно блеснули. — Поцелуй меня.

— Обойдешься. В этом королевстве есть хоть кто-то психически здоровый? — я дернулась, и на этот раз колдун меня отпустил.

— На тебя не действуют чары, — сообщил он.

— А, это были чары? То есть так ты девушек на поцелуи разводишь? Пудришь им мозги в прямом смысле?

— Нет, для этого мне достаточно одной улыбки, — он усмехнулся, но затем серьезнее добавил, — почему ты не поддаешься мороку? Неужели из-за чужого тела?

— Понятия не имею.

— И каково это, забрать личность другого человека?

— Не жалуюсь.

— Хм-м, — он обошел меня по кругу, разглядывая как экспонат, — интересно, люблю интригующие тайны. Значит, все еще хочешь спасти лжесестру?

Люцифер затих, наблюдая за нами с беспокойством. Я тоже нервничала, чувствуя, что пытаюсь уговорить самого дьявола заключить со мной сделку.

— Хочу, чтобы ты оставил Эллу в покое.

— Притворяешься самоотверженной и доброй, а меня в тот день даже не поблагодарила.

— Что?

— Я тебя спас, а ты меня не поблагодарила. Нехорошо.

Он самодовольно прищурился, заметив охватившую меня неловкость, поэтому я выпалила с возмущением:

— Ты смотрел на меня в том переулке с таким видом, будто измерял параметры для гроба. Мне было не до благодарностей.

— Я просто был недоволен, — он игриво перехватил мою интонацию, — что ты нарушила мои планы. Благородное спасение чужой жизни в в них не входило.

— Ох, ну простите, виновата. И что вообще ты там делал? Не думала, что великие и ужасные шляются по таким местам.

— Что я делал? Хм-м, оживлял одну деревянную куклу, — Румпель буднично пожал плечами, — ничего особенного, — потом он замолчал, задумчиво приложив палец к губам, как сумасшедший мыслитель, и наконец кивнул, — хорошо, согласен. Обычно я не иду на уступки, но в этот раз сделаю исключение. Ты выплатишь долг своей сестры, — последнее слово он особенно выделил.

Я громко вздохнула и разжала кулаки. Колдун с настораживающей жадностью ловил мои эмоции, и от него не укрылись ни облегчение, ни радость, ни страх. Невидимый капкан почти захлопнулся.

— Только я хочу настоящую сделку, нормальную. Я выполняю три твоих поручения, и на этом все.

— Три поручения? — он беззлобно оскалился. — Да ты прямо-таки джинн. Лампы случайно нет?

— Есть, но забыла натереть до блеска, поэтому, увы, не принесла.

— Хорошо, — он почти грациозно протянул мне руку, — ты выполняешь три моих поручения в течение месяца и получаешь свободу. А до этого ты полностью принадлежишь мне. Я могу делать с тобой все что захочу.

— Что захочешь — слишком расплывчато, — насторожилась я.

— Все в рамках чести и достоинства, безусловно.

Я посмотрела на Люцифера, который предупреждающе мотал головой, но интуиция подсказывала, что Румпельштильцхен может отказаться от сделки так же быстро, как и согласился на нее. Я протянула руку и дотронулась до его холодных пальцев, и сразу же легкий электрический разряд пробежал вдоль позвоночника. В районе поясницы зажгло, словно кто-то прислонил горячее железо, чтобы оставить невидимое клеймо. Но боль длилась лишь миг.

— Поздравляю со сделкой, самозванка, — кивнул Румпель и тихо рассмеялся, — приятно иметь с тобой дело. Элла должна была выполнить только одну услугу, ну а ты пообещала мне целых три.

— Только одну? — опешила я. — Но она сказала, что попала на вечную службу.

— Еще чего не хватало, — Румпель стряхнул с камзола невидимые пылинки, — твоя сестра не столь очаровательна, чтобы я желал видеть ее на вечном услужении. Хах… Неужели тебя обманули? Какая жалость.

Мы с Эллой словно поменялись местами, и теперь злобной сводной сестрой была она.

— Что ж, — Румпель хлопнул в ладоши, — сегодня на закате жду тебя на этом же месте. Не опаздывай, — потом он взглянул на изумленного Люцифера и хмыкнул. — а ты похудел, или мне кажется? Что, плохо кормят?

Кот раздраженно махнул хвостом и собрался что-то ответить, но поднялся порывистый ветер, и Румпельштильцхен, чудовище, имя которого старались лишний раз не произносить, исчез, оставив после себя легкий аромат полевых цветов.

Дышать стало свободнее.

— Если я убью Золушку, что случится со сказкой? — пробормотала я.

— Ну-у, — отозвался Люцифер, — тогда сказка научит детей тому, что нельзя подставлять сестер.

* * *

Я не знала, стоит ли опасаться сказочного темного колдуна. который вполне мог разрушить сюжет и не позволить мне дойти до финала… Хотя теперь и сама Золушка очень пугала: я, запершись в комнате, успешно избегала ее целый день, не зная, как себя вести. Спросить напрямую, почему она обманула? Глупость, правды она все равно не скажет.

Все запуталось.

Но в отличие от меня, Люцифера не занимали сложные мысли: кот развалился на столе, как жирный холодец, и сонливо жмурился.

— Зря ты переживаешь, — вздохнул он, — ничего страшного не случилось.

— Кроме того, что я оказалась в книге и теперь зависима от местного злодея? О да, ничего страшного.

— Он не злодей, если его не злить или знать к нему подход.

Я пристально посмотрела на кота, догадавшись, что он что-то скрывает.

— Или знать его слабости?

— Я такого не говорил.

— Но ты был его домашним котенком, разве нет? — я ласково улыбнулась, подкрадываясь к Люциферу с самым невинным выражением лица, — ты от него сбежал? Верно? И он тебе ничего не сделал, почему? Ты же что-то наверняка знаешь?

Люцифер отвернулся и задумчиво проследил за полетом пыли в солнечном свете:

— Румпельштильцхен — это его ненастоящее имя.

— И что?