Лестер молчал еще какое-то время, а потом ответил:

— Я много раз видел, как пытались построить подобное. Ни у кого не получалось. Я не знаю почему, и мне все равно. Это не работало никогда. Почему вдруг должно работать у вас?

— Это и есть то, что отличает нас от основной массы. И это — то, почему мы не приглашаем к себе любого. Вот мой ответ. Каково твое решение, Лестер?

Тот молчал долго, и все остальные также молчали. Прошло не менее нескольких минут, прежде чем он ответил:

— Я согласен. Голосуйте.

Николас кивнул и повернулся к остальным:

— Прошу всех принять решение о вступлении Лестера в наши ряды как полноценного члена третьего круга.

— Бред. Против, — высказался Рихард.

— За, — удивила меня Каллисто.

— Отдаю свой голос Николасу, — сообщила Наоми.

— Это еще что? — Лестер удивился последней фразе не меньше меня.

Николас поднял пальцы, молча прося не мешать голосованию. Лестер с трудом, но сдержался. Все прочие также высказали свои «за» и «против». И целых три человека отдали свои голоса Николасу, теперь его мнение решает. И тот наконец высказал свое:

— За. Отвечая на твой вопрос, это означает, Лестер, что я принимаю решение за себя и за все те голоса, что были мне отданы. Так что поздравляю тебя с принятием в наши ряды. В силу исключительности случая тебе не назначается куратор и не будет всех прочих сопутствующих приготовлений.

— Нет уж, подожди, — Рихард встал со своего места, обращаясь ко всем. — Вы вообще слышите себя, братья и сестры? Кого вы приняли в наши ряды? Как вы можете доверять одному из НИХ? Вы все обезумели!

— Рихард, перестань, — вмешалась японка. — Ты голосовал, как и все. Я тоже голосовала против, но все прошло по правилам, и теперь мы все соглашаемся с мнением большинства.

— Если по правилам мы приняли в наши ряды Старейшину, значит, наши правила сломаны! — и с этими словами он шагнул в пустоту и пропал, покидая это место.

Несколько секунд после его ухода царила тишина, а потом Николас продолжил:

— Я поговорю с ним. А пока у нас остался лишь один нерешенный вопрос. Это те остатки старого Уробороса, что под руководством Лестера сумели укрепиться в городе. Однако прежде чем задать этот вопрос, я спрошу другое. Нынешнее собрание было созвано как экстренное, в срочном порядке оторвав всех нас от наших дел. Однако экстренную часть проблемы мы уже решили. Таким образом, мы можем ненадолго отложить решение означенного вопроса, если кому-то из присутствующих требуется срочно вернуться к своим задачам. Есть желающие отложить?

Он подождал, но никто не ответил, и он кивнул:

— В таком случае, продолжим. Лестер, что ты сам об этом думаешь?

— Я не понял суть вопроса, — он пожал плечами. — У каждого из вас есть свои люди. Так вот эти мелкие недоросли — мои. Если я верно понимаю, как у вас тут все устроено, то значит, я беру на себя ответственность за их поступки, а также принимаю на себя обязанность решать их судьбу по своему усмотрению. Что-то вроде учеников. Вы все вообще к ним отношения не имеете.

— Все верно, — кивнул Николас. — Однако нам надо понимать их дальнейшую судьбу. Ты уверен, что они полезны? Видишь ли, это тонкий момент, ведь в их умах все ещё живы устои старого Уробороса. И вряд ли их разумы достаточно гибкие, чтобы измениться до того, как они начнут мешать нам. Будь добр, прислушайся ко мне, потому что чужие умы — это моя сфера деятельности. Я рекомендую избавиться от них. Речь об убийствах не идет, важно лишь отстранить их от настоящих дел Уробороса, от наших. Впрочем, выбор за тобой. Лучший вариант — это если ты скроешься с их глаз, а их структуру развалишь, чтобы они не могли вновь собраться воедино.

— Мне нужно время подумать, — ответил Лестер. — И мне нужна информация о том, в каком направлении мы все движемся. Иначе я не смогу понять, ценны ли они.

Николас кивнул:

— Хорошо. В таком случае, объявляю собрание оконченным. Сейчас у меня дело, а вечером я свяжусь с тобой через Библиотеку, мы встретимся и я все объясню.

Он начал подниматься, как и остальные, кроме Лестера, который уточнил ещё одно:

— Как вы поступали с подобными им в других городах?

Понемногу другие члены третьего круга исчезали, пока Николас отвечал:

— Мы мешали им развиваться как магам и собираться в единую организацию. В итоге они разбрелись каждый своим путём, скрывая свой дар. Мы не стремились их убивать, однако было бы ложью утверждать, что все выжили и мы не приложили к этому руку.

— Я понял, — кивнул Лестер, оставаясь сидеть.

Николас кивнул ему и бросил последний взгляд на Каллисто:

— Рекомендую сегодня избегать встречи с Рихардом.

— И в мыслях не было, — с горечью в голосе ответила она, а затем посмотрела на нас. — Если у вас нет возражений, я отправлюсь домой.

Лестер лишь махнул рукой в жесте «да вали уже отсюда», по-прежнему оставаясь задумчиво сидеть.

Она обошла его и подошла ко мне. Я подняла на нее взгляд, ожидая, чего ей от меня нужно, а она просто молча обняла меня. В первую секунду я не знала, что сказать, а потом улыбнулась и тоже обняла:

— О, так у змей тоже есть чувства?

— Жаль, что ты осталась с магами, но я рада, что ты в порядке.

Долго объятия не длились, удивительно, что они вообще были. Каллисто отпустила меня и шагнула в сторону, растворяясь в воздухе.

Я с улыбкой посмотрела на то место, где она только что была, и попутно обнаружила, что почти все уже разошлись. В числе последних осталась Наоми, она перед уходом подошла к Лестеру:

— Хотелось бы в ближайшие дни встретиться и обменяться опытом. Есть время?

— Найду, — Лестер прищурился, глядя на нее. — И не побоишься? Что за правила такие, которые заставляют подставить спину под нож?

— Если вонзишь его мне в спину, то ты глупее, чем мы о тебе думаем, — хмыкнула Наоми. — Свяжись со мной, когда будешь знать точное время.

И она ушла, как и остальные. Последней к нему обратилась японка:

— Насколько мне известно, Старейшины очень много знали, и мне всегда было жаль, что эти знания пришлось отдать в угоду избавления от Старейшин. Было бы очень здорово, если бы ты пополнил Библиотеку своими знаниями. Это пригодилось бы многим поколениям, — при этом она покосилась на меня.

— Не всё сразу, — усмехнулся Лестер. — Но со временем займусь. Если вы, детишки, будете хорошо себя вести.

Японка улыбнулась, оценив юмор, и поклонилась, сложив ладони в знак благодарности, как принято у них в стране, а затем ушла. Мы остались втроем, и Лестер вдруг спросил:

— Ты все это время молчал, сноходец. Что скажешь? — он повернулся на него.

Кевин посмотрел ему в глаза и улыбнулся:

— Я молчу, если мое вмешательство не требуется. Оно не потребовалось, все идет самым лучшим образом.

Лестер отвел от него взгляд и вздохнул, качнув головой:

— Знать бы, для кого предназначено это твое «лучше». Ладно, уходим, — и с этими словами он вытащил нас из зеркала обратно.

Ни Каллисто, ни Шарлин здесь уже не было, так что первый же вопрос, который я ему задала, был:

— Ты что, всерьез будешь раздумывать, куда деть наше братство⁈

И я спросила это таким тоном, что, в общем-то, ответить он имел право только «разумеется, нет». Но он вместо ответа улыбнулся, и я прищурилась и покачала пальцем:

— Нет-нет-нет, чертов Старейшина, даже не думай! Они для меня, как семья!

— Даже не думаю, — эхом отозвался Лестер. — Зато у меня есть к тебе отличное предложение. Я при всех объявил тебя своей помощницей. То есть ты занимаешься какой-то частью моих дел. Так вот, я предлагаю тебе взять это братство на себя. Решать их судьбу будешь ты. Но также ты и будешь нести ответственность за все, что они делают. Как тебе такое?

— То есть ты не тронешь их, пока я не разрешу?

— Да, примерно так. Тем более, я не идиот и вижу, что они мной очень недовольны, неблагодарные букашки. И они наверняка уже бы попытались меня сместить, но что с них взять, я им слишком полезен. На ближайшем собрании объявим им о том, что теперь главная ты, и так мы решим сразу все проблемы.