Рихард поднялся:

— Кстати об этом, мне есть что добавить.

Молча соглашаясь и предоставляя ему право выступать, Николас опустился обратно в свое невидимое кресло.

— Я заставил вас всех ждать не из забавы. Сегодня ночью был убит один из последних лояльных к нам чиновников, и я только что был на месте происшествия. Я осмотрел его тело, а точнее говоря, куски его тела, раскиданные по всему дому. Его пытали, прежде чем убить. И хорошо, что он мало что полезного знал. И это уже третий наш осведомитель в таком состоянии. Я знаю, о чем вы все подумали, и вы правы, это послание для нас. И я уверен, что против нас вышел Старейшина Тьмы Лестер Эркель, это очень на него похоже. Однако скорбеть об убитых не стоит, благодаря этим смертям, у нас в руках есть понимание, что знает наш враг. У меня есть отличный план, и ты, Наоми, — он повернулся на темнокожую однорогую женщину, — играешь в этом плане главную роль.

Он говорил так, словно тот факт, что мы воспользуемся его планом, — дело уже решенное, хотя ситуация такова, что лучше было бы проголосовать. И Николас тоже почувствовал этот оттенок в его словах и заметил:

— Дело непростое. Особенно если дело касается Старейшины. Нужно действовать очень аккуратно, если мы хотим избежать лишних жертв. Огласи план, и мы проголосуем.

— Когда сражаешься против Стариков, пара лишних жертв случается, — возразил ему Рихард. — Но действовать мы, разумеется, будем аккуратно. Мой план как раз об этом. Последний погибший знал, когда приедет Наоми и где будет жить. Так что есть основания полагать, что Старик Эркель заявится к ней. Но Наоми ведь не просто какой-то местный осведомитель, она — одна из нас. Так что прежде чем явиться, Старик отправит кого-то из своих следить за ней, чтобы через нее найти и нас. И отправит он не кого-то обычного, а кого-то, кому может доверить подобное. Мастера своего дела. Профессионала. И вот этого профессионала нам надо схватить, а если будет угроза, что он сбежит, то убить, чтобы пусть и немного, но ослабить Старика. Не вижу смысла голосовать, план идеален, но если хотите — я не против. И за свой план я голосую «за».

— Что ж, — Николас ответил первый, — есть риск того, что Старейшина явится лично, и тогда у Наоми очень мало шансов, поэтому отдаю свой голос Наоми.

Голосование означает, что каждый из нас должен сказать свое «за» или «против». Но зачастую в таких вещах сложно принять решение за нехваткой информации или по иной причине, и тогда свой голос можно передать другому человеку. Это также означает, что если другой человек пожелает изменить свое мнение, то и второй голос также остаётся с ним и меняет мнение. Николас понимал, что план рискованный, и счёл, что согласится в данной ситуации с решением самой Наоми, каким бы оно ни было.

— Отдаю свой голос Наоми, — я тоже сочла это благоразумным.

Остальные также проголосовали. Были и «за», и «против», но большинство отдали свои голоса ей. Она все время голосования молчала и голос свой ещё ни за что не отдавала. По окончании по отданному ей количеству голосов стало понятно, что какое решение она примет, то и будет окончательным.

— Я это сделаю, — своим приятным глубоким голосом произнесла она.

Николас кивнул и снова поднялся, тогда как Рихард сел.

— У кого-то еще есть новости?.. — он помолчал, давая время, но так никто и не отозвался. — В таком случае, на сегодня это все.

И с этими словами он, как и все прочие, сделал шаг, чтобы покинуть зеркало. И Рихард сделал то же самое, даже не взглянув на меня. Я шагнула вперёд и вышла в комнату Николаса. Он надевал рубашку и завязывал галстук. Я же все ещё была обнаженной. Хорошо, что в Библиотеке мы можем моментально одеться, во что пожелаем. Я опустилась на его кровать на живот, наблюдая за ним. Он поглядывал на меня в зеркало, но не улыбался. После собрания в Библиотеке и мне улыбаться не хотелось.

— Рихарду все хуже, — сказала я задумчиво.

— Когда он сам приходил к тебе в постель последний раз?

— Еще до приезда сюда. И то, что я вижу в его глазах, когда мы с ним занимаемся сексом, меня пугает.

— Что ты видишь? — он снова посмотрел на меня через отражение в зеркале.

— Безумие.

АДЕЛЬГЕЙДА

После случившегося я несколько дней избегала Лестера, предпочитая находить утешение в объятиях Кевина. И с ним мне было хорошо. К чести Лестера, он словно понимал мое состояние и сам ко мне не лез. Всех наших целей можно было добиться иначе, чем пытать. Узнавать информацию можно самыми разными способами, и я собиралась ему это доказать. Буквально сегодня от моих старых знакомых из бедных кварталов я узнала, что в городе появился мужчина с высокой темнокожей служанкой, так подозрительно похожие на описание, которое я давала. Если это он, то проследив за ним, я смогу выйти и на Наоми Дия, а это уже серьезно. Я ведь могу просто проследить за ней, узнать кучу информации и рассказать ее Лестеру, тем самым доказав, что есть и иные способы получения информации, помимо пыток и убийств.

И вот вечером, пока Кевин опять уснул под давлением своих снов, я улизнула на слежку. Найти его туда не составило, мои старые знакомые довольно быстро указали мне, где он сейчас, за что, разумеется, получили денег. Мужчина в самом деле оказался Грегори мак Дишем, ближайшим помощником Наоми. И я готова была зуб дать, что он приведет меня к ней, даже странно, что сейчас он ходит один.

Не то чтобы я была мастером слежки, но кое-каким основам меня как мага Тьмы обучали еще в Уроборосе, так что я довольно легко проследила за ним до дома и даже проникла внутрь, намереваясь спрятаться там.

Грегори ни о чем не подозревал. Придя домой, он взял газету со стола в гостиной и уселся на диван читать. Я скрывалась за шкафом и мерцнула через пустое пространство, чтобы оказаться позади его дивана. Но как раз в момент мерцания меня будто поездом сшибло. Только другой темный маг может воздействовать на темного мага в момент мерцания, и я сразу поняла, в какой западне оказалась. Это была сама Наоми, больше некому.

Ее удар был неожиданным и очень точным, она меня серьезно дезориентировала, а бои, начавшиеся так, долго не длятся, и этому меня тоже учили. Сейчас я на собственной шкуре осознавала, почему это так. Кое-как сгруппировавшись, я сумела извернуться, чтобы начать проваливаться в свой же открытый в полу портал. Однако Наоми продолжала пользоваться преимуществом, полученным через правильно начатый бой, и налетела на меня в момент падения, так что во Тьму мы свалились обе. Здесь она выглядела совсем иначе. Словно настоящий дьявол, она носила рог, всего один, загнутый вдоль головы. Часть ее лица около рога была бордовой и ярко горела, как ее демонический вертикальный рыжий глаз и все эти бордовые татуировки, что полностью окутывали ее тело, и даже сквозь одежду местами пробивался их свет. Я готова была сражаться до последнего, но увы, с ней мне не тягаться. Она снова открыла портал и заставила нас вывалиться обратно, при этом меня приложило спиной и головой об пол так, что на секунду, кажется, меня даже лишило сознания. Наоми оказалась сверху, крепко удерживая меня за руки:

— Не дергайся, иначе тебя пристрелят, — сообщила она.

И в самом деле, Грегори уже целился в меня. Это конец.

КЕВИН

Я в панике ворвался в дом Лестера Эркеля:

— Лестер! — я не пытался скрывать панику в голосе. — Лестер, ты здесь⁈

Я должен был его найти и срочно, иначе Аду ничто не спасет. Я уже собирался пробежаться по комнатам в его поисках, как тот появился на лестнице, спускаясь вниз.

— Что случилось? — он заметил мое состояние и сразу сообразил, что речь пойдет об Аде, напрягся.

Еще до следующих моих слов он уже был готов сорваться с места, куда бы я ни сказал. Это хорошо, другого я и не ждал.

— Ада! — я пытался отдышаться, не привык так долго и много бегать. — Она сцепится с рогатой смертью из третьего круга. И тебе придется раскрыть себя, чтобы спасти ее. Если будешь пытаться сохранить свою тайну, она погибнет.