“ Рафаэль, ” простонала я, мое тело было на грани оргазма. Он накрыл мой рот ладонью, в то время как другая рука оставалась сжатой в кулак в моих волосах. Это было грубо, ограничивающе и так затягивало. Мне нужно было это — его сдержанность, его доминирование, чувствовать его везде.

С того момента, как мои глаза встретились с Рафаэлем, я знала, что мое тело будет потеряно для него. Но это… это было даже лучше, чем я когда-либо представляла. Лучше, чем я когда-либо надеялся.

Оргазм пронзил меня, неистовый и мощный, вызвав во мне дрожь, от которой у меня застучали зубы.

Жар запульсировал внизу моего живота, прежде чем разразиться покалыванием и ослеплением от самого лучшего ощущения на свете. Когда я спустилась, он был неподвижен внутри меня, наблюдая за мной темно-синими глазами.

Он убрал руку от моего рта, и по следам зубов я поняла, что прикусила ее, когда кончала.

— Кто тебя трахает? — прорычал он.

Я вздрогнула. “ Ты. И только ты, — выдохнула я. — Всегда ты.

Из его груди вырвался рокот удовлетворения, и он прижался своим лбом к моему.

“Я собираюсь трахать тебя весь следующий месяц. Ты забеременеешь. Увижу, как твой живот наполнится моими малышами”.

Почему это меня так возбудило?

“Больше никаких противозачаточных средств”, - пробормотала я.

“ Черт, ” простонал он, его глаза сияли, как голубые звезды. Наши губы оказались в нескольких дюймах друг от друга. — Самый гребаный день в моей жизни.

Его губы накрыли мои в жестком поцелуе, облизывая и покусывая. Наш поцелуй был влажным, беспорядочным и грубым. Потому что именно так целовался Рафаэль.

Он вошел в меня, глубоко и медленно, и близость, которую я почувствовала, заставила меня почувствовать себя обнаженной.

И я знала, что у Рафаэля есть я. Я всегда буду у него, потому что он любил меня.

ЭПИЛОГ

Моряк — Год спустя

T

дьявол нашел меня, но вопреки всеобщему мнению, он не крал мою душу. Я отдала это добровольно, вместе со своим сердцем и телом.

В отличие от того дня, когда мы похоронили мою сестру, сегодня солнечные лучи наполнили мою душу и горы вокруг нас. Прохладный ветерок доносил аромат сосен — первые признаки приближающейся осенней погоды.

Долина и горы простирались повсюду вокруг нас. Вид был умиротворяющим и захватывающим дух. Все, чего Аня заслуживала при жизни, но могла получить только после смерти. Призраки по-прежнему приходили в гости, но на моей стороне был дьявол, который всегда прогонял их.

Я перевела взгляд на могилу. Братья Эшфорды всегда следили за тем, чтобы на могиле Ани были цветы. Первоцветы.

Аня всегда говорила, что это ее любимые цветы. Для нее они символизировали защиту, любовь и защищенность. То, что наша семья наконец-то получила. Спасибо дьяволу, с которым я танцевал. Ей бы понравился Рафаэль; я знал это без сомнения. Он спас нас, даже ее призраков, и исправил все ошибки, которые совершили наши родители.

Мои глаза блуждали по надписи на простом надгробии.

Простое утверждение. Для человека, который значил для меня очень много.

Навеки Моя сестра. Навеки Мое все.

Это все еще не изменилось. За исключением того, что теперь в нашем кругу было больше людей. Габриэль. Мой муж. Я погладила рукой свой большой живот. Еще месяц, и мы будем рады новому члену семьи.

Аня Эсмеральда Сантос.

Рука Рафаэля обняла меня, предлагая утешение и согревая, в то время как Габриэль держал меня за руку, его глаза были прикованы к надгробию.

Слезы навернулись мне на глаза. Это был побочный эффект беременности. Слишком много эмоций.

“ Она смотрит на нас, Рейна. Мой муж поцеловал меня в лоб. — Она всегда с нами.

Я посмотрела на своего сына. Ее сын. Наш сын. Чем старше становился Габриэль, тем больше я видела в нем от Ани. Защитную жилку. Храбрость. И невероятная сила.

— Так и есть, — пробормотала я, заключая Габриэля в крепкие объятия, в то время как Рафаэль заключил нас обоих в свои объятия.

Дьявол держал нас всех вместе.

АНОНС ФИЛЬМА "КРАСАВИЦЫ И ГАНГСТЕРЫ: САША"

“А

ты что, совсем с ума сошел?

Он хлопнул дверью в свой кабинет. Сказать, что мой брат Василий был взбешен, было бы преуменьшением века. Гребаные стекла в здании задребезжали от хлопнувшей двери или, вполне возможно, от силы его голоса.

Неважно. Что сделано, то сделано; пришло время двигаться дальше.

“ Ты хоть понимаешь, что весь чертов мир наблюдал, как ты похитил ту женщину? — взревел он. — Это, блядь, показывали по телевидению.

“Хм, правда?” Я хихикнула. “Никогда бы не подумала, глядя на все эти фургоны новостей у входа”.

“ О чем, черт возьми, ты думала, Саша? ” взревел он. “Ты хоть представляешь, скольких гребаных придурков мне придется подкупить за это дерьмо?”

Я пожал плечами. Ему не нужно было никого подкупать. Я был способен сам свести свои счеты.

Сидя за письменным столом в кабинете Василия, я откинулся на спинку стула и закинул ноги на стол. Я взял журнал People, который лежал у Василия на столе. У моего гребаного брата на столе всегда лежал этот гребаный журнал, но я еще ни разу не видел, чтобы он его читал. Вероятно, он купил его для меня.

— Положи свой гребаный журнал, — процедил он сквозь стиснутые зубы.

“Расслабься, брат”, - сказал я ему. “Невеста в беде жива и невредима”.

По большей части, добавил я про себя, посмеиваясь про себя.

Я оставил ее привязанной к моей кровати — великолепно обнаженной и сексуально неудовлетворенной.

К сожалению, мой план немного провалился, потому что я ходил повсюду с твердым членом, который отказывался понимать, что мы сегодня никого не трахаем.

“ Ради всего святого, Саша, — прошипел Василий, едва сдерживая свой гнев. Я видел это по вене, пульсирующей у него на шее. Тот, которым его жена, похоже, не могла насытиться, потому что я не раз ловил, как она его лизала. Трахающиеся похотливые кролики. Только Изабелла находила моего брата привлекательным. “Ты пытаешься развязать войну? Сначала вся эта чертова история с Уинтер и удержание ее подальше от Лиама Бреннана. Теперь это гребаное дерьмо!”

Так оно и было. Я ждал момента, когда он заговорит об этом. Он и все остальные могли идти нахуй. Винтер, принцесса фигурного катания, нуждалась во мне, и я бы никогда не оставил ее в подвешенном состоянии.

Я открыла ящик письменного стола Василия, который заняла, и нашла кусочек жевательной резинки. Шуршание обертки заполнило все пространство, вероятно, действуя Василию на нервы, подзадоривая его.

“ Ты сказал, что хочешь видеть меня замужем, — лениво протянула я, игнорируя его выпад по поводу Винтер. “Поэтому мне пришлось найти невесту”.

“Я сказал найти невесту, а не похищать ее”, - прорычал он.

“Семантика”.

Я мог поклясться, что светлые волосы Василия, так похожие на мои, почти покраснели от ярости. И я, блядь, наслаждался этим.

Я закинул жвачку в рот и начал жевать. Я раскусил жвачку, с восторгом наблюдая, как двигается челюсть Василия. Он был чертовски зол. В этом нет ничего удивительного. Я не особенно любил жевательную резинку, но это был такой чертовски кайф — видеть раздраженные выражения на лицах людей, когда я ее раскусывал.

Поэтому для пущей убедительности я надула пузырь, подождала, пока он приобретет приличный размер, и снова его выпустила.

Наши взгляды встретились в битве желаний. Причудливые голубые глаза, которые были у нас общими, уставились на меня, вероятно, обдумывая мое убийство. Держу пари, мой брат боролся с желанием перегнуться через стол и лишить меня жизни. Он чертовски сильно хотел этого, но никогда не услышит конца этому от своей жены.

Хорошо иметь друзей на высоких постах.

Дверь в его кабинет открылась, и вошла моя сестра Татьяна, одетая в черное платье. Прошел год, а она все еще настаивала на трауре.

“Я слышала, вы начинаете войну”, - объявила она. “Могу я присоединиться?”