“ Тебе лучше дважды подумать, прежде чем закончить это заявление. Воздух стал арктическим. Я узнал голос Алексея Николаева. Все было плохо, но я не мог найти в себе сил переживать.

“ Почему бы нам всем не успокоиться? Вмешалась сестра Рафаэля, Изабелла. “ Сейлор — жена Рафаэля. Она прошла через ад, дай ей отдохнуть. Потом они поговорят и решат, что для них лучше”.

“Для нее лучше уехать”, - заявила Аврора. Она была неправа, но потом оказалась права. “Я слушала ее крики по ночам в течение трех гребаных недель. Ей не становится лучше. Она умирает. Не ест. Не спит.”

“ Я сделаю ее лучше. В голосе Рафаэля звучала едва сдерживаемая ярость.

” Она прошла через ад, ” прошипела Аврора. “ Я не говорю, что она бросит тебя навсегда. Но она должна смириться. Она так и не смирилась со смертью своей сестры. Она продолжала идти вперед. Ради Габриэля. Пришло время ей позаботиться о себе. Ей нужно исцелиться ”.

“ Она исцелится со мной. ” Я слышала упрямство в голосе Рафаэля. Черт возьми, я так чертовски устала. Трех недель сна было недостаточно. Я чувствовал себя так, словно на моей груди лежали кирпичи, из-за чего было трудно дышать.

Я поерзал на кровати, и все замерли. Я повернулся к ним спиной, прежде чем матрас рядом со мной просел.

“Всем разойтись”. Приказ. Требование.

Шарканье ног.

Щелчок.

Я был наедине с дьяволом.

Тишина была тяжелой. История и правда наконец вышли наружу. Звезды мерцали в темноте, намекая на ее красоту. Но я был слишком слеп. Мое сердце обливалось кровью слишком сильно, окрашивая темноту багрово-красными красками нашего прошлого.

“ Не отгораживайся от меня, ” прохрипел он грубым голосом. — Поговори со мной.

“ Ты солгал. Обвинение. Предательство. “ Ты знал, что Аня была моей сводной сестрой. Ты знал о соглашении. Ты пытался купить меня у моего отца.

Его дыхание прервалось. Его лицо придвинулось ближе, грубые ладони обхватили мое лицо, затем его нос коснулся моего.

— И я бы солгал еще тысячу раз, только чтобы ты была со мной.

Это было уместно. Мой диабло не испытывал сожаления. Ни печали. Ни боли. Ни страха. В то время как я, блядь, все это чувствовал.

“ Он мертв? Вместо этого спросила я, мой голос был подобен наждачной бумаге по трахее.

“Сантьяго Тихуана мертв”. Мое облегчение. Его ярость. Я чувствовал ее вкус; это было живое, дышащее существо, путешествующее по воздуху. — Твой отец следующий.

Я ждал, что придет чувство вины. Этого не произошло. Если уж на то пошло, было разочарование, что мой отец не умер.

— И моя мать тоже, — тупо сказал я.

Она позволила ему причинить боль Ане. Она позволила ему преследовать Габриэля. Она была такой же виноватой, и во мне больше не осталось прощения. Не для них, не для меня.

Они легко отделались бы. Аня страдала двадцать два года. Их смерть была бы быстрой.

Еще одна пауза. “ Я позабочусь об этом. Ради тебя, Рейна, я бы залил улицы кровью.

Когда я больше ничего не сказала, он встал и направился к двери. Мягкий свет залил комнату, когда он открыл ее.

Он оглянулся через плечо, его глаза встретились с моими.

“ Я люблю тебя, Рейна, ” тихо сказал он. Три маленьких слова, которые должны были значить весь мир. Но сейчас они были пропитаны горечью и ложью. “Мне потребовался всего один танец, чтобы влюбиться в тебя. Даже мой последний вздох не положит этому конец”.

Один дьявол. Два сердца. Три души.

Рафаэль. Я. Габриэль.

— Я хочу уйти.

Глава Пятьдесятвторая

МОРЯК

T

три недели и два дня с тех пор, как меня спасли. Два дня с тех пор, как я сказала своему дьяволу, что хочу уйти.

Аврора навестила меня, заверив, что я в безопасности. Изабелла тоже. Габриэль просто обнял меня и говорил о нормальных вещах. Я знала, что я больше не в том подвале. Но мои мысли продолжали возвращаться к этому. Возвращаясь в то темное место.

Меня мучили кошмары. Я просыпался с криком, слыша голос Сантьяго. Иногда голос моего отца.

Но Рафаэль всегда был рядом, чтобы оттащить меня назад. Мой спаситель и мой похититель.

Мы не разговаривали с тех пор, как я сказала ему, что хочу уйти. Не то чтобы мы много разговаривали с тех пор, как он спас меня. Но я приняла решение. Я должен был уйти, исцелиться на своих условиях. Выяснить, куда идти дальше.

Мой ужас затронул Габриэля. Я видела это в его глазах. Они даже разозлили моего мужа. Темные тени залегли у него под глазами. Я слышал шепотки о дьявольском нраве от персонала, когда они пришли убираться в номере и подумали, что я сплю.

— Мне нужно идти, — прохрипела я своему отражению, уставившемуся на меня.

Сидя на черном сиденье унитаза в роскошной ванной комнате Рафаэля, отделанной черным мрамором, я слушала, как работает душ, и смотрела, как вода стекает по гладкому мрамору.

Габриэль навестил его раньше, а затем ушел в школу. Рафаэль записал его в школу, которую он посещал мальчиком. Это был хороший шаг. Габриэлю нужна была стабильность, рутина. Голы.

Я больше не знал, каковы мои цели.

Бесцельный. Застойный.

Вот что я чувствовал. Застрял в тумане, где-то между кошмаром и сном.

Кожа на спине зачесалась. Врач сказал, что заживление идет хорошо. Инфекции нет. Шрамов на всю жизнь быть не должно.

Но душ причинял боль. Он причинял боль и успокаивал одновременно. За исключением того, что мне потребовалось мужество, которого мне не хватало, чтобы погрузиться под воду.

Так что я просто сидела там, в трусиках и майке, уставившись на то, как вода плещется о мраморную плитку стены и стекает вниз, образуя дождевые капли. Мое тело все еще представляло собой полотно из синяков и порезов.

Мои глаза снова встретились со своим отражением в зеркале.

Я выглядела так же, но я не могла узнать себя. Как будто смотрела глазами незнакомца. Мы с Аней были совсем не похожи. У нее были эбеново-черные волосы и карие глаза. Наверное, как у ее отца. Я никогда не задумывался о наших физических различиях, потому что внутри мы были так похожи. Но теперь, когда я смотрела на свое отражение, я могла видеть Аню в своих глазах.

Дверь ванной открылась, и я подняла взгляд и обнаружила, что Рафаэль наблюдает за мной. Он был одет в свой черный костюм-тройку, очертания его кобуры были отчетливо видны. Красивый и харизматичный дьявол, совсем как в ту первую ночь, когда мы встретились.

— С тобой все в порядке?

Его взгляд прошелся по ванной, как будто он думал, что найдет здесь кого-нибудь, прежде чем снова обратить свое внимание на меня.

Он сделал два шага и опустился на одно колено. — Рейна, тебе больно?

Да. Нет. Я устало вздохнул. — Я не знаю.

Его взгляд метнулся к душе, затем обратно ко мне. — Ты хочешь принять душ?

Я опустила взгляд. Мое тело было в беспорядке. Стыд наполнил меня, и слезы обожгли глаза. Я с трудом сглотнула, отчаянно пытаясь сдержать слезы, в то время как моя нижняя губа дрожала.

Рука Рафаэля нежно взяла мой подбородок между пальцами. — Позволь мне помочь тебе, Рейна.

Наши взгляды встретились. Любовь, которую он дарил, была подобна надписи на запотевшем окне, но пар от горячего душа стер ее. Он сказал, что любит меня. Я не могла сказать это в ответ. Я чувствовала себя грязной. Сломленной.

“ Ничего, если я сниму с тебя одежду? Его слова были мягкими, как шепот.

Я сглотнула и открыла рот, чтобы дать разрешение. Я не могла найти свой голос, поэтому просто кивнула. Он осторожно помог мне подняться, и я стояла, как ребенок, не сводя с него пристального взгляда.

Он обнял меня, его большая рука легко, как перышко, коснулась моей кожи, и все это время его глаза оставались на моем лице. Как будто он ждал, когда начнется паника. Взявшись за край моей майки, он осторожно стянул ее через голову и бросил на пол. Он зацепил пальцами мои трусики и осторожно спустил их вниз по моим ногам.