Следовало признаться хотя бы самой себе в том, что граф Хессвандай Вольман произвёл на меня такое впечатление, какое не производил никто со дня приезда в крепость Стеллана. Понравился ли он мне? Я не была в этом уверена. К каждому из этих мужчин я испытывала разные эмоции. Они оба вызывали во мне бурю чувств, сильно отличающихся друг от друга. Вот только графу я была не нужна. О нём мне не следовало и мечтать, и от этой мысли хотелось разрыдаться.

Вот почему все эти мужчины тянулись к Клео? Он же видел, что она из себя представляет, да и как высокомерно она с ним обошлась… Я бы никогда себя так не повела. Спроси он меня, выйду ли я за него, услышал бы согласие через секунду после своего вопроса. Но он не спросил. Не напрямую. А на близкий по смыслу вопрос я ляпнула какую-то ерунду. Дура. Вот что я делаю не так, что всё внимание уделено сестре?

Решив спросить об этом её саму, я вылезла из кровати, натянула халат и направилась к двери. Гвардейцы в коридоре встрепенулись и выпрямились, ведь до моего появления стояли на посту расслабленно, не ожидая, что кто-то появится здесь в столь поздний час. Подав им успокаивающий знак, я направилась в сторону ближайших покоев, занимаемых моей сестрой.

Постучав, я принялась переминаться с ноги на ногу, ловя на себе смущённые взгляды уже другой пары гвардейцев, замерших по обе стороны от двери. Мне всегда было интересно, к чему такая предосторожность? Разве нельзя поставить двоих охранников в начале коридора, а не заставлять аж четверых торчать по обе стороны от входа в каждые покои, где находился кто-то из нашей семьи? И это ещё не считая тех бедолаг, которые караулили у входа в замок и у всех ворот в саму крепость. Куда столько гвардейцев? Нам что-то угрожает? Врагам и так сюда не проникнуть, да и у нас их нет и никогда не было. А сумеречные… Те, за кем они не приходят, ничего не могут с ними сделать. Только выбранный первенец способен причинить им вред.

Дверь в спальню Клео открылась, и передо мной возникла служанка. Она уставилась на меня так, словно видела впервые в жизни, а затем обернулась и посмотрела вглубь комнаты.

– Миледи, к вам ваша сестра, – неуверенно сказала она.

– Какая? – послышался звонкий голос Клео, отчего я невольно вздрогнула.

– Леди Кристалина.

– Впусти, а сама принеси мне чистой воды и бинтов на утро, – распорядилась сестра.

Служанка учтиво поклонилась мне и пропустила в комнату, а сама поспешила выйти и закрыть за собой дверь. Покои сестры по размеру были такими же, как и мои, отличались они только убранством и тем, на какую сторону выходили окна. Из моих была видна башня, а из её – внутренний двор с фонтаном и лавочками. Отличался и общий цвет интерьера. Я предпочитала светлые, розовые тона, а сестра стремилась к серости и темноте. Так её кровать была из красного дерева с тёмно-коричневым пологом, а все ковры и занавески больше отдавали серым и чёрным. Мне раньше уже доводилось бывать здесь, но не часто. Мы вообще почти не общались в последние годы. Не совпадали интересами и сестринские отношения не поддерживали.

– Чего тебе? – сразу спросила Клео, стоило двери закрыться.

Повернувшись на звук её голоса, я застыла на месте при виде открывшейся мне картины. Сестра стояла перед зеркалом в одних штанах. Грудь была перетянута широкими бежевыми повязками, что делали её менее заметной. В руке Клео держала смоченный с края платок и аккуратно обрабатывала им едва различимый порез на левом плече. Присмотревшись к её коже, я заметила ещё несколько таких порезов: парочку в области талии и один чуть ниже локтя. Каждый раз, когда ткань касалась царапины, лицо сестры морщилось.

– Что случилось? – не скрывая удивления, спросила я.

– Ему как-то удалось меня задеть, а я не заметила, – недовольно буркнула сестра и со злостью швырнула платок в лохань с водой, оперевшись руками о её края.

– Задеть?

– Да. Этот гад оставил на мне семь порезов. Семь! А я увидела их, только когда из-под рукава стекла капля крови. Не представляю, как он это сделал.

Я стояла и слушала сестру, словно заворожённая. Пришла, называется, поговорить с ней и отвлечься от своих мыслей о графе, а в результате опять слышу про него. Внезапно меня осенило.

– Значит, ты проиграла, – заметила я.

Взгляд синих, как льдинки зимой, глаз тут же устремился на меня. Я нервно сглотнула, ведь Клео была в бешенстве, особенно после моих слов.

– Выходит, что так.

– Но, если он знал, то почему не указал тебе на это? – я ничего не понимала.

– Иди и спроси у него. Видимо, он надеялся, что когда я пойму, то брошусь за ним в погоню и сама буду умолять жениться на мне, – фыркнула сестра.

– А ты бросишься? Он тебе понравился? – во рту скопилась непонятная горечь, заставив меня снова сглотнуть сразу после произнесённых слов. Откуда она взялась?

– Ты за этим пришла? Обсудить со мной мой позор?

Я призадумалась. Всё это выглядело очень странно. Может, граф не хотел жениться на ней? Ведь ему достаточно было указать на места порезов и заявить о своей победе, чего он не сделал. В чём тогда заключался смысл его визита? Меня осенило совершенно внезапно. Он приехал к отцу обсудить рабов, а не брак. Про помолвку и предложение заявил Нейтан, пытаясь уберечь друга от беседы на столь щепетильную тему при всех, раз мой отец отказался от приватного разговора. Хессвандай не хотел жениться на Клео, да и ни на ком другом, ведь иначе он бы сделал это.

– Нет, – промямлила я, потупив взгляд. – Я хотела поговорить о другом, но вижу, что тебе не до меня. – Я развернулась, намереваясь уйти.

– Прости, моя злость направлена не на тебя. Этот тип вывел меня из равновесия, – неожиданно сказала сестра, заставив снова посмотреть на неё. Я хотела спросить, выйдет ли она за графа, но не могла. Слова застряли в горле. Удивительно, как я не начала задыхаться. Клео же продолжала смотреть на меня, но теперь больше с любопытством, нежели со злостью.

– Я хотела сказать, что ты была на высоте. У меня так никогда не получится, – вместо вопроса произнесла я и натянула улыбку. Сестра не распознала фальши и тоже улыбнулась. Потом вскинула голову и, смущённо опустив взгляд, пожала плечами.

– Это результат долгих и изнуряющих тренировок. Если будет желание – присоединяйся с утра, научим и тебя, – дружелюбно предложила она.

– Спасибо, я подумаю, – соврала я, ведь по утрам у меня были другие дела, не оставлявшие времени на тренировки. – Спокойной ночи. Я, пожалуй, пойду.

Услышав ответное прощание, я поспешила покинуть покои сестры и вернуться в свои. Мне стало намного легче. Мысли крутились вокруг всего одного мужчины, перед глазами представало его лицо. Ему не нужна была Клео и её наследство. Почему-то теперь я в этом не сомневалась. И в сон я провалилась с улыбкой на губах и с мечтами о графе Хессвандае Вольмане.

За сто семьдесят семь дней до их прихода

Хессвандай

Гостиница крепости, куда нас сопроводил гвардеец от главных дверей замка, заслуживала право считаться лучшей. Учитывая, что платила за нас дочь барона, мы с Нейтаном решили занять целый этаж и не пожалели ни на секунду. А уж как обрадовались солдаты, сопровождавшие нас! Им тоже перепало немного этой роскоши, и вся дюжина сейчас наслаждалась баней, в которой мы побывали перед ними. Грязную одежду отдали в стирку, и её обещали привести в порядок к утру. В отличие от последнего постоялого двора, тут даже кормили неплохо, а покои представляли собой две отдельные просторные спальни, объединённые одной гостиной.

Когда я поднялся туда после ужина, на который друг явиться не соизволил, то нашёл его именно в общей комнате. Нейтан стоял перед окном и всматривался в темноту ночи по ту сторону стекла. Придерживая массивную тёмно-коричневую штору одной рукой, пальцами второй он барабанил по подоконнику, раздражая меня стуком своих ногтей о дерево. Закрыв за собой дверь, я посмотрел на спину друга и мысленно приготовился к любым словесным перепалкам, в которые он мог меня втянуть. Так мы и застыли, каждый на своём месте. После событий в приёмном зале мы толком ничего не обсудили, и я ожидал этого разговора.