Я уже собирался повернуться в сторону флаера, но вспомнил о проклятой шкатулке, оставленной на столе в кабинете примадонны. О ксеноартефактах, заключённых внутри. Нельзя было оставлять их здесь, даже под присмотром арбитров.
Тогда, обернувшись к особняку, меня охватило странное чувство тревоги. Сейчас, когда чернильно-чёрные сумерки опустились на «приют безмятежности», стены здания не казались такими нежными и привлекательными. Темнеющие оконные проёмы казались ещё более тёмными, чем космическая пустота, скрывающими внутри чудовищных созданий.
Возможно, сомнения отразились на моём лице, потому что Афелия осторожно положила руку мне на плечо. Я резко обернулся в её сторону, но нашёл лишь взгляд, полный поддержки и решительности.
Ничего не говоря, мы кивнули друг другу и вместе поднялись по лестнице ко входным дверям.
***
Спустя час Вульпус ворвался в кабинет Кризи так бесцеремонно, как и учат арбитров, отвлекая нас от сбора писем в пластековый мешок.
— В чём дело, судья?
— Господин инквизитор… — Неуверенно начал вериспекс, украдкой заглядывая в инфопланшет. — Господин, я только что получил сообщение из столицы… говорят, что там началась страшная буря.
Мы с Афелией переглянулись, открыто демонстрируя непонимание.
— Сообщают о падении всего лётного транспорта и сильных помехах. Даже трансляции Арбитрес нестабильны.
— Это частое явление на Валон-Урре? — Спросил я, не обращаясь к кому-то конкретному, но в ответ получил лишь пару неоднозначных взглядов.
Если нет, то это могло означать лишь одно — наш незримый убийца не просто культист, бездумно поклоняющийся чудовищу, а демонопоклонник, готовящий отвратительный ритуал. И похоже, что он уже перешёл к основному этапу своего плана…
— Здесь есть наземный транспорт? Нам нужно как можно быстрее оказаться в столице.
***
К счастью, примадонна не отказывала себе в дорогих игрушках.
Уже через двадцать минут мы с Афелией мчались по заснеженному шоссе на модном кабриолете вишнёвого цвета. Свист ветра снаружи заглушал разве что рёв мощного двигателя, занимавшего большую часть вытянутого как стрела кузова. Время от времени из раструбов на капоте вырывались языки пламени, и автомобиль рвался вперёд ещё быстрее.
Порой мне хотелось предостеречь воительницу, чтобы она хоть немного сбавила скорость, но глядя на её решительное лицо и думая о подступающей угрозе, я прогонял эти мысли прочь.
Времени на осторожность не оставалось.
Все письма Кризи мы собрали в мешок и теперь он покоился у меня под ногами, а шкатулка, запертая в вакуумный контейнер, — на заднем сиденье. Но даже в таком положении её содержимое вызывало у меня некоторый страх.
Как же эти камни могли попасть к примадонне?
Было ли это чьим-то неосторожным подарком, или же целенаправленным коллекционированием ксеноартефактов? Знать обожает такие вещи, совершенно не страшась тех ужасов, что могут скрываться в на первый взгляд безобидной безделушке.
Но могла ли она знать об истинной природе камней? Знать что-то о ксеносах, что использовали их для хранения душ своих умерших? Или о том, почему они вынуждены делать это?
Вряд ли…
Подобные детали, в основном, интересуют Вольных торговцев, а не богемных актрис, беспокоящихся лишь о внешнем виде. А учитывая, сколько разных имен было в любовных письмах, которые мы успели просмотреть, конкуренция за руку и сердце Дарданеллы Кризи была нешуточная.
Вполне вероятно, что среди поклонников мог оказаться авантюрный владелец Хартии вольности, дарующей право перемещаться и торговать за пределами Империума.
И так же возможно, что именно такой человек, в надежде заполучить особое расположение сладкоголосой красавицы, преподнёс камни душ в качестве подарка. Но вряд ли этот влюблённый идиот понимал, что делает.
Моё тело поражала дрожь, когда я вспоминал первые ощущения при взгляде на проклятые сосуды. Их содержимое явно было отравлено и несло в себе уже не просто души умерших Эльдар.
Но, что страшнее всего, один из этих ужасных камней уже несколько десятков лет находился в руках кардинала! А теперь ещё и в столице происходит что-то неладное…
Воистину, сейчас бы мне как никогда не помешала помощь Императора.
Сокрушённый лавиной мыслей, я тяжело вздохнул и прикрыл глаза, привлекая внимание Афелии. Казалось, будто бы она вовсе позабыла о моём существовании, сконцентрировавшись на ночной дороге.
— Так что с вами случилось на самом деле, Хальвинд? — вдруг спросила воительница, не отрывая взгляда от лобового стекла. — Почему вы сбежали на улицу?
Сначала мне хотелось сыграть дурака, отшутиться или просто промолчать. Но что-то внутри будто бы натянулось, не давая возможности увильнуть от честного ответа. Таящаяся в душе тяжесть внезапно оказалась настолько непосильной, что скрывать её было уже невозможно…
Тогда мне не осталось ничего, кроме как нервно улыбнуться и набрать побольше воздуха в лёгкие.
— Воспоминания. О… о последнем задании.
— Расскажите о нём, — шум двигателя будто бы услужливо притих, давая возможность лучше расслышать проникновенный тон женщины, подкупающий своей чувственностью и добротой.
Казалось, что я перенёсся в исповедальню, и от этого чувства вдруг стало неожиданно тяжело молчать…
— Я преследовал еретика. Опасного демагога, когда-то бывшего служителем Министорума. Разочаровавшись в Императоре, он попал под влияние Губительных Сил и стал их глашатаем.
Афелия недовольно сморщилась, крепче сжав штурвал.
— Приняв имя Архивус Гнилоуст, он странствовал по отдалённым системам Империума, заражая сознания людей ересью. Словно чума, его идеи расползались по сёлам, городам и целым планетам. Где-то нам удавалось пресечь влияние в зародыше, но мы не могли поспеть повсюду. Целые миры охватывали восстания, подпитываемые религиозной ненавистью и лживыми идеями обособиться от Империума…
— Маловерные глупцы… — прошипела палатина.
— Меня тоже посещали эти мысли, сестра, — горько покачал я головой. — Но чем дольше я гонялся за еретиком, тем больше видел и слышал. Увы, но Империум — далёк от совершенства. Некоторые владения Императора возглавляют полоумные идиоты, получившие власть лишь по праву наследства, где-то могущественные тираны перемалывают в пыль миллиардное население для увеличения своих богатств, пока нижние уровни городов терроризируют банды…
— Вы сочувствуете еретикам? — теперь в голосе воительницы звучало презрение.
— Нет, — сразу же ответил я. — Всё это — лишь трещины в броне владений Повелителя Человечества. Язвы, которые сочатся отравой Губительных Сил. Во время погони за Гнилоустом мне довелось убивать не только явных еретиков, но и тех, кто мнил себя верным слугой Императора, но чьи действия привели к чудовищным последствиям.
Афелия немного помолчала, прежде чем продолжить:
— Как долго вы его преследовали?
— Ему удавалось скрываться от меня и моих агентов в течение пяти лет, — с некоторым стыдом ответил я, отводя взгляд в темнеющее боковое окно. — Благодаря феноменальной удаче и таланту оратора, еретик всегда оказывался на шаг впереди, имел сторонников или создавал обстоятельства, которые нельзя было быстро преодолеть.
— Но в конечном счете вы его настигли? — палатина произнесла слова так, будто требовала от меня утвердительного ответа.
— Да. Уверовав в свою неуязвимость, Гнилоуст прибыл на Биатус, крупный храмовый мир с многомиллиардным населением. Там он попытался завладеть личиной местного главы Экклезиархии, — воспоминания о кардинале Глотерке отразились на моём лице маской ненависти. — Но я помешал и убил Архивуса. Его дряхлое тело сгорело в прометиевом огне флаера, который мы преследовали…
Перед глазами на мгновение предстало обгоревшее тело еретика, которое вывалили арбитры из разбившегося флаера. Настолько обгоревшее, что распознать удалось лишь закоптившиеся аугменты, выступающие из почерневшей плоти.
