На суровом лице отразилась тяжкая дилемма: необходимость следовать традициям и желание покарать преступника самолично. Казалось, будто ещё несколько мгновений и эта нерешительность разорвет несчастное тело. Настолько сильно ощущались муки выбора.

Тогда моя рука по собственной воле осторожно коснулась керамитового наплечника, а сам я сделал осторожный шаг вперёд. Достаточный, чтобы лицо собеседницы оказалось на расстоянии ладони от моего.

— Не терзайте себя, Афелия, — мой голос опустился до вкрадчивого шёпота, вырывая женщину из раздумий. — Обещаю, что я не утаю от вас ничего, что сумею найти. А если там обнаружится убийца, то я постараюсь привести его к вам.

Последние слова заставили лицо женщины ожесточиться.

— Не после того, что я видела, Хальвинд, — сестра отступила и с искажённым гневом лицом окинула взглядом своих подчинённых. — Тонга!

Голос палатины, пропитанный злобой, разнёсся над чёрно-белыми шлемами, привлекая внимание всех в зале. В том числе и названной старшей сестры.

— Моя госпожа, — возникшая из толпы девушка припала на колено.

— Дорогая сестра, — Афелия опустилась к подчинённой и подняла ту за плечо. — Бог-Император вновь вмешивается в нашу судьбу. Я вынуждена оставить вас, чтобы покарать еретика, погубившего нашу канониссу.

По рядам сестер пронёсся ропот, в котором чувствовались негодование и волнение. Сама же старшая сестра Тонга смотрела на своего командира со смесью удивления и тревоги.

— Но госпожа… — Начала девушка, так же борясь со смесью долга и праведного гнева. — Разве это правильно — нарушить приказ кардинала и наши священные обязанности?

— Это необходимо, — теперь уже с тоской ответил Афелия, держа собеседницу за плечо и протягивая той боевой стяг. — Ты знаешь все ритуалы не хуже меня, сестра. Поэтому в этот раз вести остальных придётся тебе.

Звон окованного сталью обуха пронесся по залу, привлекая внимание Тонги. Её глаза смотрели на знамя с неприкрытым благоговением, придавая лицу какую-то детскую наивность. Однако внутренняя борьба внутри воительницы не окончилась, и она в нерешительности отвела взгляд, силясь отыскать нужные слова, пока церемониальность тишины не нарушили тяжёлые шаги бронированных сапог.

Из ряда сестер вышла ещё одна, лицо которой пряталось за шлемом, а плечо укрывала бордовая плащаница, сверкающая золотой нитью.

— Мне кажется, госпожа, что вы идете на поводу у собственных страстей, лишь прикрываясь благой целью, — обвинительно прозвенел вокс голосом Мираэль. — Как вы можете отступать от наших традиций и нарушать прямые приказы его преосвященства? Это вызывает непонимание и возмущение у тех, кто смиренно чтит память о нашей убитой повелительнице!

Некоторые из сестер затаили дыхание от негодования, кто-то даже попытался возразить, но был тут же остановлен ближайшими товарищами из числа тех, кто одобрительно закивал.

— Знай своё место, Мираэль, — похоже, на этот раз Афелия не собиралась роптать перед подчинённой, сделав шаг навстречу и звонко опустив шест знамени на мраморный пол. — Не кардинал наш повелитель!

— Если не Его Превосходительство, то кто? — Ядовито прыснула девушка, дёрнув плечами, будто готовая броситься в драку.

— У сестёр битвы только один владыка — Бог-Император, — просто ответила палатина, очевидно лукавя. — Возможно, ты позабыла об этом, посвящая всю себя службе местному владыке. Однако, не дай прошлым неудачам затуманить твой разум, сестра!

С каждым словом всё больше воительниц отступало от Мираэль, присоединяясь либо к воздержавшимся от спора, либо к тем, кто поддерживал палатину. Таким образом, очень быстро девушка оказалась в кольце пустоты, пронзаемом осуждающими и подозрительными взглядами сестер.

— Вы говорите о долге, а сами якшаетесь с этим нечестивым безумцем! — Выпалила воительница, обвиняюще указывая в мою сторону. — Я знаю о его недугах! Я и многие из сестёр видели их! Так как же вы, госпожа, можете доверять человеку, что не способен доверять даже себе?

В этот момент Афелия уже была готова сорваться с места, но моя рука предупредительно легла на её плечо. Брошенный в мою сторону взгляд метал искры и горел огнем столь жарким, что его жар можно было ощутить на коже лица. Однако я не хотел давать ему волю и сам сделал шаг вперёд.

— Я здесь лишь для того, чтобы помочь свершить возмездие Императора, сестра. Возмездие, которое стоит превыше всяких догм и традиций, поскольку преступление свершилось в доме Его, в священном месте. Свершилось самым грязным и порочным образом, — пока мои слова разносились по атриуму, никто не смел даже дышать. — Или здесь есть кто-то, кто считает смерть госпожи Селестины недостаточно мученической?

Вопрос завис в воздухе, пропитанном благовониями, вызывая растерянные переглядывания. На меня смотрели со смесью гнева и ненависти, рождёнными из убеждённости в правоте произнёсенных слов.

Теперь уже окончательно растеряв поддержку, Мираэль лишь разочарованно озиралась по сторонам. В ответ же она получала осуждающие покачивания и тяжёлые взгляды сестёр.

— Вот и славно, — подытожил я, сохраняя на лице маску беспристрастия. — Сестра Афелия, я буду ждать вас снаружи.

***

Час спустя арендованный мною флаер уже рассекал пасмурное небо над городом, почти что чистое от какого-либо трафика. Лишь в западной части столицы из плотных облаков один за другим вырывались челноки, бесконечной вереницей тянущиеся к космопорту и обратно на орбиту.

— Паломники всё прибывают? — Удивлённо спросил я, разглядывая сплошную дрожащую массу, растекающуюся по улицам Санктинуса. — А ведь завтра фестиваль уже закончится…

— Паломники прибывают всегда, инквизитор, — в ответе Афелии звучало нечто, похожее на усталость. — Вполне возможно, что эти люди прибыли на орбиту ещё несколько дней назад, но их очередь подошла только сейчас. К тому же… после атаки «Сыновей Горя» Арбитрес усилили контроль, устраивая дополнительные проверки.

— Утром мне показалось, что на улицах уже нет места, — раздражённо бросил я. — Страшно представить, что будет происходить во время мессы.

— Люди тянутся к свету Бога-Императора, инквизитор, — мягко произнесла воительница. — Для тех, в ком действительно пылает огонь веры, теснота — ничтожная преграда. Люди готовы пересечь пол сектора, ради возможности прикоснуться к таинству Повелителя Человечества.

— Вот именно. Возможности. Как много из этих несчастных доберётся до храма и действительно что-то разглядит? И как много из них погибнет в давке ещё на подступах к лестнице или окажется задушенным на тесных улочках?

Мои вопросы заставили Афелию опустить глаза. На мгновение, её лицо отразило некую глубокую печаль, причину которой мне было тяжело понять. Однако я удивился, что в этот раз она предпочла не отвечать.

Отвернувшись обратно к окну, я не стал продолжать спор.

Тем временем воительница сильнее сжала штурвал, а двигатель под капотом заревел особенно яростно, разгоняя флаер ещё быстрее.

Дальнейший путь до «Приюта Безмятежности» прошёл в тишине. К тому моменту, как мы начали приближаться к элитному посёлку, снежная буря поутихла достаточно, чтобы открыть нам вид на просторный земельный массив, застроенный роскошными виллами и расчерченный высокими елями, выстроившимися ровными рядами, будто бы солдаты Ауксилии Солар.

На подлете к воздушной границе экран флаера вспыхнул предупреждающими знаками, сообщающими о том, что системы безопасности местных богачей уже взяли нас на прицел. В это мгновение Афелия обернулась ко мне, одними глазами показывая беспокойство.

Первой же мыслью было вновь подключить инсигнию, транслируя пропускные коды Инквизиции, однако секундное замешательство остановило меня. Вполне возможно, что наши враги добиваются именно этого.

Тогда, излучая полную уверенность, я просто кивнул своей спутнице, изгоняя из её разума все страхи. Воительница вернулась к штурвалу и повела флаер вниз, осторожно сбавляя скорость.