Похоже, это была очередная пьеса местных интриг, где даже слуги Лекса предпочитают танцевать под дудку Министорума.

— Я признателен, что вы решили проследить за всем лично, маршал, — мы пожали руки. — Но это излишне.

— Как вам будет угодно, господин. Правильно ли я понял ваш запрос? Только лаборатории?

— Пока что да. Уверен, что отважные сёстры сумеют оказать мне поддержку, если дело дойдет до драки.

— Как вам будет угодно, — повторил судья, окидывая взглядом атриум, где копошились его подчинённые. — К сожалению, здесь уже наследили, поэтому данные могут оказаться противоречивыми. В любом случае, нам понадобится несколько дней, чтобы обработать информацию.

Я недовольно посмотрел на Афелию, которая уже поняла, что не стоило пускать толпу сестёр и священников внутрь.

— Как только станет что-то известно, сообщите мне, — я протянул маршалу свой инфоплншет, где на экране высветился номер личного вокс-канала. У меня не было сомнений, что шлем арбитра оснащён системой пикт и видео фиксации.

Тот несколько секунд глядел на устройство, после чего кивнул и повёл нас к алтарю.

Под огромными ладонями Императора судьи установили какую-то аппаратуру, шипевшую и щёлкающую внутренностями. Один из вериспексов, обладающий глубокой аугметикой головы, внимательно изучал осколок меча святого Друза, водя над ним ауспиком. Мощный пучок лучей, скользивший по отполированной стали, наполнял воздух запахом гари и горячего металла.

Этот вид привел воительницу в возбуждение.

— Маршал, я прошу вас бережно относиться к этому артефакту, — несмотря на вежливость, её голос звучал как приказ. — Прикажите своему подчинённому остановиться.

Сыщик, сидевший на корточках у алтаря повернулся к нам, выставляя напоказ немигающий зелёный окуляр, заменяющий левый глаз. Из репродуктора, расположенного на месте рта, послышался хрип:

— Это орудие убийства. Необходимо произвести глубокий анализ, чтобы…

— Я сказала прекратить, — внезапно в руке у палатины возник болтерный пистолет, нацеленный на судью.

Меня это порядком удивило, но маршал сохранял невозмутимое спокойствие. Похоже, он знал о замашках Афелии куда больше.

— Сестра, я думаю, нам всем стоит работать как одна команда, — осторожно начал я, кладя руку на её бронированное запястье.

И тут же пожалел об этом…

Как только я коснулся доспеха, мгновенно сработали рефлексы воительницы и бронированный локоть врезался мне в грудь, выбивая все дыхание и отбрасывая к перилам возвышения.

Легкие сотрясла судорога, из уст вырвался припадочный кашель. Потребовалось усилие, чтобы устоять на ногах и не вскрикнуть от боли трещавших костей. Смахнув с глаз проступившие слёзы, я бросил яростный взгляд на сестру, но тут же замер как вкопанный.

Вместо Афелии на меня смотрела канонисса Луриния. Её кроваво-красную котту развевал сухой ветер степи, несущий с юга запах гари и прометия. Воительницу окружали сёстры в белых с красным доспехах. Все они нацелили свое оружие на меня и моё сопровождение.

Стоявшие неподалеку гвардейцы из уцелевших полков в недоумении обменивались взглядами, не понимая, что происходит и кого им поддерживать.

Глубоко внутри меня зрела бессильная злоба. Сороритас были непреклонны в своем решении, и это выводило из себя. Сейчас, когда наши силы перенесли тяжёлый удар, они были готовы бросить нас и отправиться за призрачной надеждой на охваченный едкими туманами архипелаг.

Зубы скрипнули от ярости. Мне стоило догадаться раньше, что поход на Сицилус нужен был только для того, чтобы раздобыть транспорт до материка. Но я до последнего надеялся, что разумность перевесит праведный гнев и костное чувство долга.

Несмотря на проявленное в битвах мастерство, меня не покидала уверенность, что Луриния ведёт своих подчинённых на смерть. Никакие реликвии не могли уцелеть в том хаосе, а если даже чудом сохранились, то теперь находятся в сердце вражеских владений. Так тратить боеспособные силы…

— …безумие, — прошептали мои пересохшие губы в ответ на горящий ненавистью взгляд.

— Опустите оружие, Хальвинд, — произнесла канонисса голос Афлеии, и мир вокруг начал приходить в норму.

Как только рассудок вернулся, я обнаружил себя стоящим напротив Афелии, нацелив в нее свой пистолет. Лишь благодаря невероятному самоконтролю удалось удержать оружие в руке и сохранить на лице то выражение холодной уверенности, которое на нем было.

— Вы тоже, сестра, — вместе с этими словами пистолет вернулся в кобуру, а по лбу потёк холодный пот. — Маршал, пожалуйста, уберите это отсюда.

Ничего не говоря, командир судей сделал какой-то жест, после чего вериспекс подчинился. Он отключил ауспик и принялся разбирать аппаратуру, стоявшую у алтаря.

Только тогда Афелия опустила болтер и прицепила его к магнитному замку на бедре.

— Прошу вас больше не провоцировать меня, — произнесла сестра спокойным голосом и направилась к лестнице. — Вы в доме Бога-Императора, братья! А потому ведите себя почтительно. Опустите оружие, сёстры.

Безумие.

Понадобилось ещё несколько минут, чтобы напряжённая атмосфера начала рассеиваться, и сыщики вновь приступили к осмотру святилища.

Под моим руководством и с помощью знаний Афелии, мы проверили каждый угол, каждый ход, которым можно было пробраться в атриум помимо главных врат. Конечно, палатина не позволила слугам маршала использовать мощные ауспики, способные найти какие-то скрытые полости в стенах, но хотя бы удалось отыскать все следы и отпечатки.

Сбор улик закончился только к вечеру. К тому моменту моя голова налилась свинцом, а ноги грозили подломиться. Но дело того стоило. Пока челнок арбитров с рёвом покидал пределы соборного города, я вновь перечитывал записи в инфопланшете.

Теперь можно было утверждать почти наверняка, что помимо убийцы и жертвы, в атриуме находился кто-то ещё. Судя по характерным следам волочения и мелким нитям, оставшимся на рельефной поверхности стен, этот «кто-то» очень не хотел, чтобы его обнаружили.

Однако это добавляло новых вопросов. Если этот свидетель скрывался от убийцы, то они не были сообщниками. И раз так, то почему никто до сих пор не сообщил сёстрам или лично мне о том, что видел? Может ли это означать, что помимо канониссы был убит кто-то еще, чьё тело оказалось спрятано?

Я отключил экран планшета, давая глазам отдых. Освободившись от задачи, я вдруг ощутил, насколько сильно устал. Из груди вырывалось прерывистое дыхание в виде белых облачков пара. Внезапно тело сотряс озноб. С каждым днём становилось всё холоднее.

— Вы не собираетесь уходить? — Послышался уже знакомый голос Афелии.

Сестра вышла из полумрака, окутавшего сад, неся в руках два пластековых стакана. Воздух тут же наполнился запахом местного кофеина.

— Я предпочитаю не откладывать проверку фактов, — принимая свою порцию, я благодарно кивнул и уступил место на скамейке.

— Поделитесь? — На этот раз воительница говорила с большей приветливостью. Учитывая, что она принесла напитки, вероятно, желала расположить к себе.

Даже с порцией горячего бодрящего кофеина мое состояние было близким к тому, чтобы отключиться прямо на месте, поэтому мне совершенно не хотелось спорить. Я изложил свои предположения, ничего не скрывая.

— Но куда же тогда подевался этот «третий»? — Задумчиво спросила Афелия, делая очередной глоток. — В том углу мы нашли совсем мало следов.

— Возможно, он ушел через главный вход, когда убийца скрылся. Всё-таки сегодня там наследили достаточно. Арбитрам понадобится время, чтобы разобрать уникальные отпечатки подошв и составить картину перемещений.

Из моей груди вырвался кашель.

— Вам стоит отдохнуть, инквизитор Ха…

— Зовите меня просто Хальвинд. О моих полномочиях говорит это, — я небрежно поддел пальцем инсигнию, так и висевшую на груди.

— Хорошо, — хмыкнула женщина, но обращаться к себе как-то иначе не предложила. Истинное сестринское высокомерие…