– Ясно, Сер Ольд какое задание поставил?

– Обследовать всю крепость, составить примерный план, мой ярин, за неделю.

– Управитесь?

– Да.

– Хорошо, всё, больше не отвлекаю.

Девушка легко вскочила.

– Поели? Все! Вперёд!

Воины разошлись. А я остался один на пустынной площади. Ни ветерка, ни души, только звуки расходящихся воинов.

Так, подумать... ох, опасное это занятие – думать. Но, бывает, нужное. А ведь я всю жизнь, что там, да и здесь, всегда стремился к одиночеству. Только Настя... Защемило в груди, сундуки воспоминаний прогнили, замки рассыпались, то, что я прятал от себя, выбралось наружу.

Боль. Нет. Боли нет. Я уже не тот Вовка, Вовка – навсегда, Вовка – балагур. Вовка – пень чёрствый, Вовка... алконавт. Впрочем, если бы в этом мире алкоголь на меня действовал, Вовка алконавтом бы и остался.

Память или скорее то, что со мною или уже не со мною, вернулось. Вернулась часть меня. Я стал... чуть другим, более... насыщенным, плотным, целостным, самим собой.

Этот слой вернулся, слой воспоминаний. Слой потерь, утрат. Слой слабости и поражений.

Поток унёс труху запретов и замков. Что там ещё? Пара слоёв или десяток?..

Почему мне сейчас не больно? Да потому что пофигу. Пофигу, что было, пофигу, что будет. Вот Харрад светит в глаз. А там в пещере Урр развлекается. Люди, считающие меня батарейкой, нуждаются во мне, а я в них. Люди и не люди.

А что я? Я иду по пути наименьшего сопротивления, и кто сказал, что это плохо? Я получал и получаю то, что хотел, бойтесь своих желаний. А боль? А что боль? Боль. Чем боль сильнее, тем ярче жизнь. Ненавижу боль.

Остаток дня я провёл, сидя на стене и офигевая. Как эту крепость возможно захватить? Все поля перед крепостью – в лабиринте каменных траншей.

Само поле, площадь перед стеной шириною метров двести семьдесят, хорошо обстреливается с боков, где три ряда галерей по скалам. Более-менее прямая дорога от ущелья до проёма ворот может быть перекрыта, закрыта, обстреляна. Единственное слабое место – вода и провиант, но тут есть прекрасная долина и речушка там же.

Тут только пехоту десантировать, с драконов скидывать пачками по десять.

Пара-па-пам. Видимо, всё же предательство, но как такое возможно в этом мире достойного пути? Ну пускай один предатель, ну десять. Чушь какая-то, но есть факт. Крепость была взята и разрушена, ну насчёт последнего – спорно. Легенды, что вызывают у меня икоту... из-за своей правдоподобности, гласят – было предательство. Том со своим народом уверен. Нет, не уверен. Точнее, Том уверен, что они потомки предателей, а вот от всех это скрывают. Ну как скрывают? Об этом просто не говорят. Не говорили. Не говорили, не говорили и забыли. Так, народец без прошлого, да и без будущего. Нет, выбор сокращается, не нужно мне их здесь.

– Мы можем бить тебя сейчас, – говорил один из старейшин горняков вполне сносно и связно.

– Убивайте, это ваш единственный шанс оставить всё, как есть. – Я говорил искренне, а до этого предложил им покинуть мои земли, на что они, трое старейшин и вождь Том, согласились, что это разумное решение, но они не могут этого сделать, ибо погибнут, не привыкшие жить снаружи. Поэтому останутся здесь. Я сказал, что меня это не устраивает. Они – что будут биться за свой дом, я – что, если эту долину превратить в пожарище, они передохнут на грибах и мхе. Собственно, вот.

Том сидит, грустно улыбается, жуёт свой ус. Старейшины... они не знают, что делать, да у них хватит силы меня убить!

– Хорошо, дат нам ворема соборат, мы ходит.

– И вы бро... боросит... бросите свой дом и уйдёте.

– Ты дат нам выбор, мы выбор, пасиб.

– Убить меня?

– Мы нет бить тебя.

– Хорошо, я дам вам время собраться – один круг Харрада. Вы успеете и собраться, и обследовать мир снаружи, и привыкнуть, но с вас клятва – в течение этого круга защищать мою крепость и... меня.

– Ты верит наш слово?

– Я видеть ваш... ваши дела, я верить вашей клятве. Блин, я приму вашу клятву.

Беседа была долгой, и меня постоянно уносило общаться на их манер. Нет уж, уважаемые, вы – на мой.

– Клятва верности и служения, освоение... нормального языка... на один полный круг Харрада.

– Это хорошо выбор, мы хорошо. Наше слово – к пику Харрада.

– В полдень? Сегодня, через два часа.

– Да.

Триста двенадцать малютов принесли мне клятвы служения на год, и всю молодёжь от семи до двенадцати лет я забрал в виде обеспечения клятвы, как раз двенадцать малюток малютов.

– Сьюзи! – Мой приход в окружении детей не вызвал ажиотажа, я предупреждал. – Сьюзи! Задание. На каждого ребёнка по одному взрослому. Таскать их с собой. Куда воин, туда и ребёнок. Разговаривать с ними, учить языку. Никаких опасных походов. Накормить, хотя они получше нас питались...

– Мой ярин! – пыталась... попыталась... возразить та.

– Пока не прибудет леди Селена и её люди. Там передадим учителям. Две, ну три недели.

Селена с советниками прибыла через два дня на обследование, без людей, на которых можно было бы... переложить обязанности учителей. Зато на следующий день, как я передал детей малютов на воспитание воинам, первые взрослые малюты со скарбом оказались в крепости. Там, конечно, мамки. В общем, днём – дети с воинами, по вечерам – с семьёй, переехавшей в крепость, я им выделил ту общагу, что слева. Они туда всей своей горняцкой общиной поместятся.

Остальные малюты, не подвигаемые... те, чьих детей я не забрал, особо не торопились, но уговор переехать за один шаг будут держать.

– Кто остался на заставе? – спросил я. Оба воеводы были здесь.

– Я взял сотню лучников с собой, – ответил Сер Ольд, – за старшего на заставе Я Нод с братом.

Рок Сат скривил лицо.

– Хорошо, они показали себя молодцами. Что ж, господа советники, – обратился я ко всем, – вот она... крепость Каскад. Обжиться здесь... уф... не простая задача. Но я в вас верю.

Я собрал всех советников на крыше общаги. Та Нош смотрел широко раскрытыми глазами. Гер Арум неестественно суетлив. Рок Сат задумчив. Сер Ольд уже всё это видел, но тоже, назовём это вдохновлённый. Сан Пин и Мас Ян переговаривались между собой и были как будто безразличны к легендарной крепости, и видно, что именно как будто – бегающие взгляды и порывистые движения. Вот Селена... её реакция меня удивила. Реально спокойна, деловой прикидывающий взгляд.

– Уважаемый Сан Пин. – Я дождался взгляда целителя. – Что там с Ю Ладом?

– Уже хорошо, мой ярин. Практически пришёл в себя, уже не галлюцинирует, просит встречи с вами, потихоньку ходит, думаю, уже практически здоров.

– Что ж, в таком случае, господа советники, подведу промежуточные итоги. Крепость я вам добыл, как её обустроить и подготовить к обороне, я думаю, без меня разберётесь. Воевода Сер Ольд, с вождём малютов Томом я вас познакомил. Селена, возьми на себя адаптацию гражданских. Так, вроде всё, ещё какие-то ко мне предложения, может, ещё чего? Нет? Тогда я завтра по утру – на заставу, Ю Лада проверить, хорошо? Вот и славно.

Ехать на лошади – это одно удовольствие, не два. Дракон, доставивший меня на заставу, сославшись на необходимость наведения порядка в своей новой пещере, попросил не трогать его пару-тройку дней. Поэтому я на лошади, ехать на которой – одно удовольствие, как я уже сказал. Невзирая на моё возросшее умение держаться в седле и поток, я привык уже к стремительному перемещению, и потому даже самый быстрый ход лошади уже не то. Да и торопиться вроде как мне некуда, Ю Лад же подождёт. Его можно понять, наверное. По крайней мере. Я его понял и решил помочь, как говорится, кто, если не я? В этом случае только так. Только я и могу помочь.

Мы ехали в мавзолей Улиича. Ну то есть, когда Ю Лад неделю назад говорил «в мавзолей», мне послышалось «на заре» – это и был мавзолей Улиича. Чем примечателен этот мавзолей? Ну, во-первых, это та самая пирамида, что я видел с дракона, во-вторых, там вроде как захоронен Улиич. Улиич – основатель одноимённого союза. Да, это целая легенда, ну конечно, куда без неё? Сур Па, наводящий порядок, пришёл, собственно, наводить порядок на этих землях и освобождать их от нечисти и нежити, как оказалось, не один. А с дружиной из полсотни воинов-яринов, были они могучи и мудры... и ещё десяток легендарных эпитетов. Они же, эти воины, и образовали ныне существующие союзы. Конечно, часть тех союзов распалась, исчезла, появились новые. Такой союз, как Древний, – это из новых, а вот Могал – от Могала Широкоплечего, его мавзолей на севере. Могал любил холод.