Богиня холода поджала губы. В ее лазурных очах полыхнул гнев.

— Не смей так со мной разговаривать, тварь! Может, я и не знаю всего, но знаю главное — тебя нужно остановить. Иначе пострадают невинные.

Лилит расхохоталась — визгливо, безумно. По подбородку потекли струйки слюны.

— Невинные? Вот как заговорила горделивая ледяная богиня? Помнится, даже судьбы собственных последователей тебе не волновали особо… Ха! Да плевать я хотела на всех этих жалких букашек! Я так долго сидела взаперти, голодала… Они просто еда, Айси. Мясо. И сегодня я знатно полакомлюсь!

— Замолчи! — не выдержала Айсштиль. Температура вокруг нее резко упала, стены покрылись инеем. Богиня льда вздохнула, успокаиваясь, и размеренно произнесла, — Да, меня тоже не особо заботит судьба смертных. Одним больше, одним меньше… Но… Эстро почему-то грустит, когда их гибнет слишком много. А я… не хочу его расстраивать. Ему и так тяжело приходится.

На миг безумие в глазах Лилит дрогнуло. Она моргнула, склонила голову набок. Прошептала еле слышно:

— Эстро… Наш возлюбленный Эстро. Знаешь, а ведь я почти забыла его лицо. Так и не попробовала вкус его губ и не ощутила жар объятий. В отличие от вас с Латоной… Мы так давно не виделись. Слишком давно…

Голос ее дрогнул, в нем прорезались нотки бесконечной, вселенской тоски. На краткий миг перед Айсштиль снова была прежняя Лилия — ее лучшая подруга, почти сестра. Та, с которой они когда-то делили радости и печали, с кем сражались плечом к плечу против Титанов…

Но кое-что не складывалось.

— Что ты несешь? — кисло посмотрела на неё Айсштиль, — Ты по несколько раз в неделю с Эстро кувыркаешься в постельке, сбивая нам с Настей весь распорядок и слушать никого не хочешь…

Лилия растерянно моргнула, сбитая с мысли.

— Распорядок? — переспросила она, — Какой еще распорядок?

— Поскольку у нас у всех много дел, работы и тренировок, мы с Настей давно договорились о графике любовных встреч с Эстро, — сухо произнесла Айсштиль, — Настя посещает его вечером по понедельникам и средам, а я — по воскресеньям. Нам так комфортнее всего. И только твоя волчья натура никаких графиков не признает. Постоянно крутишься перед Эстро, соблазняешь его, хоть за столом, хоть в лаборатории, хоть на улице… А это, знаешь ли, подбешивает…

— А… Э… У… — Лилия стояла, растерянно хлопая глазами и не зная, что на это ответить.

— Так что, пользуясь тем, что ты сейчас воспринимаешь человеческую речь, официально предупреждаю тебя — уважай любовный график, либо твоя пушистая жопка будет страдать… Выбери себе вторник, четверг, пятницу или субботу. А на чужое время не зарься.

Но растерянность быстро прошла. Лилит снова ухмыльнулась — зло, кровожадно. Длинный раздвоенный язык скользнул по багровым губам.

— Глупая, наивная Айси! Ты и правда веришь, что я все еще могу любить? Чувствовать? Как бы не так! Эту слабачку Лилию давно сожрал голод. Осталась лишь я — Та-Кого-Нельзя-Называть. Воплощение чистейшего безумия!

— Та-Кого-Нельзя-Называть? — растерянно произнесла Айсштиль, — Что за чушь? Ох-хо-хох… — она хлопнула себя по лбу, что-то вспомнив, — Говорила же я Эмми, что читать Лилии этого… как его… Гарри Поттера как сказку на ночь, плохая идея…

— Дура! — взвизгнула тварь и топнула ногой. Пол пошел трещинами, — Нет больше твоей Лилии! Я сожрала ее, переварила, растворила без остатка! Могу даже отрыгнуть ее косточки, хочешь?

Айсштиль стиснула зубы, судорожно сглотнула подступившие слезы. Ярость и скорбь жгли огнем, раздирали душу в клочья.

Неужели старая подруга и правда исчезла навсегда? Неужели в этой обезумевшей, одержимой пожирательнице плоти не осталось ни капли прежней милой и доброй Лилии, переживавшей из-за смерти каждого цветка?

— Ну что, подружка, — оскалилась Лилит, плотоядно облизываясь, — Будем и дальше предаваться воспоминаниям или перейдем уже к главному блюду?

Айсштиль закрыла глаза. Сделала глубокий вдох, медленный выдох. А когда вновь распахнула очи, в них пылала арктическая стужа. Ледяная буря клубилась вокруг нее, вздымала волосы и плащ. Копье в руке искрилось Северным Сиянием…

— Слушай внимательно, лорд Волдеморт. Либо ты сейчас сдаешься и дашь мне запечатать тебя… либо твоя пушистая задница познакомится с моими друзьями.

За спиной у Айсштиль в ряд выстроились длинные острые сосульки.

Вместо ответа Лилия захохотала. Черные тугие струи высвободилась из-под ее кожи, облекая тело богини природы тугим черным покровом. Отросли и распушились девять черных лисьих хвостов…

— Значит, по-плохому, — холодно произнесла Айсштиль.

И с этими словами богиня холода ринулась в бой. Тварь взревела и прыгнула ей навстречу.

Схватка двух бессмертных началась.

Дарья двигалась по тоннелю, проделанному гигантской многоножкой, таща за собой перепуганных мирмеций. Девушка скрипела зубами от досады и раздражения. Ну вот какого черта ей приходится работать нянькой при этих экзотических муравьедах… или как их там? Она, Кривотолкова, будущая глава рода, вынуждена сопровождать жалких тварей к спасению вместо того, чтобы быть рядом с Константином Безумовым! А ведь там сейчас самое интересное начинается…

Она должна находиться рядом с этим несносным княжичем! Или хотя бы поблизости! Только так получится выполнить поручение дядюшки!

Дарья скосила глаза на семенящих следом мирмеций. Надо отдать должное, держались они стойко — не ныли, не жаловались, молча переносили все тяготы этого безумного путешествия. Девушка невольно прониклась к ним толикой уважения. Надо же, какие сильные духом, несмотря на хрупкую внешность. Прямо как она сама.

Мысли Дарьи вновь вернулись к Константину. Сейчас бы он пригодился, ох как пригодился… Будь она рядом, глядишь, удалось бы разузнать о нём побольше, подобрать ключик. Ведь дядюшка Дмитрий не просто так отправил её с этой миссией. Уж он-то знает, на что способна любимая племянница.

Дарья хищно ухмыльнулась, представив, как подчинит Безумова своей воле. О да, она сделает из него послушную марионетку, верного пса. Он и пикнуть не посмеет против своей госпожи! Будет ползать у ног и молить о милости… Сладкая дрожь пробежала по позвоночнику Дарьи от этих мыслей.

Нет, определенно, как только закончится вся эта кутерьма, она вплотную займется молодым княжичем. В конце концов, она обещала дяде, что…

Внезапно по всему тоннелю прокатился оглушительный грохот. Стены и пол содрогнулись, с потолка посыпалась каменная крошка. Дарья, вскрикнув, не удержалась на ногах и повалилась на пол. Следом за ней, кувырком полетели молодые мирмеции, сбиваясь в дрожащую кучу.

— Какого черта⁈ — прорычала Дарья, потирая ушибленное колено. Неужто обвал? Или ещё какая подлянка от этих недоумков из банды?

Но нет, звук шел не из тоннеля. Он доносился откуда-то… сверху? Из основного помещения бункера? Неужто там случилось нечто невероятное, раз тряхануло так, что стены заходили ходуном?

Дарья поежилась. В тоннеле вдруг стало ощутимо холоднее. Изо рта вырывались облачка пара, а по стенам начал стремительно расползаться иней, покрывая их причудливым морозным узором. Да что ж такое творится-то, а?

А потом… потом стало совсем жутко. В голове Дарьи вдруг зазвучали странные голоса — едва слышный сбивчивый шепот, переходящий в леденящий кровь вой. Мирмеции затряслись, сжимаясь в комок и зажимая уши всеми четырьмя руками. Некоторые начали вскрикивать, указывая куда-то в темные углы тоннеля. Там, казалось, клубилась зловещая тьма, в которой проступали чьи-то искаженные злобой лица.

У Дарьи волосы на затылке встали дыбом. Какого черта? Что это такое происходит?

Додумать Дарья не успела. Новый чудовищный толчок сотряс тоннель, заставив беглецов вскрикнуть. В стенах начали стремительно расползаться трещины, с потолка посыпались увесистые куски породы.