— Это что еще за собрание кружка кройки и шитья⁈ — процедил Варан, подойдя к группе, — Че за сложные рожи такие?

Бандюки шарахнулись в разные стороны, вжимая головы в плечи. Лишь давешний краснорожий осмелился угодливо захихикать:

— Так это, батя… Ты ж сам только что приказал баб пленных перепрятать от Фридриха. Типа подставить его. Ну, мы типа и это… лыжи навострили. А ты теперь заднюю врубаешь. С чего бы?

Варан так оторопел, что на миг потерял дар речи. Его рот беззвучно открылся и закрылся, щеки побагровели от прилившей крови. Наконец, он выдавил:

— Чего-о-о⁈ Какие, к черту, бабы⁈ Вы совсем там крышами поехали⁈ Я с вами последний час вообще не видался!

Теперь пришел черед бандитов ошалело пялиться на вожака.

— Дык… это… Как не видался-то? — промямлил один из них, — Ты сам сюда заявился с четверть часа назад, велел всем в темпе подляну Фридриху кинуть. Или запамятовал спьяну?

Варан взревел раненым зверем и, схватив говорившего громилу за грудки, с силой встряхнул, едва не оторвав от земли.

— Ах ты, паскуда! Ты совсем офигел что ли?

Но тут вперед выскочил Череп и, ловко оттеснив обезумевшего Варана, заорал что есть мочи:

— Тихо, мужики, тихо! Я щас все объясню, только не рыпайтесь!

Он резко развернулся к ошалевшей толпе, обвел всех тяжелым взглядом и раздельно произнес:

— Значит так, шакалье. Последние полчаса мы с боссом у него в берлоге просидели, важняк обсуждали. Никуда он не ходил, ничего не приказывал — я тому свидетель. Похоже, тут какая-то подстава затесалась. Либо перевертыш, либо еще какая пакость.

— Кто-то вам мозги запудрил, лохи! — процедил Варан.

Стервятники снова загалдели, на сей раз растерянно и недоуменно. То есть как это — не Варан отдавал приказы? А кто же тогда?

— Я так думаю, это Фридрих, падла, удумал меня подставить! — рявкнул Варан, — Подослал своего гада-перевертыша, чтобы тот под меня косил перед вами! Небось хочет перед гостем выслужиться, а нас крайними сделать!

Варан брызгал слюной, лицо его побагровело от бешенства. Казалось, вот-вот пар из ушей повалит. По рядам пробежал ропот, посыпались проклятия в сторону Фридриха.

— Так чего делать-то, батя? — подал голос кто-то из задних рядов.

Главарь смерил говорившего испепеляющим взором, сплюнул под ноги и прорычал:

— А то и делать! Хватит в бирюльки играть! Зовите всех наших, берите волыны и погнали к Фридриху! Пора показать этому пришлому козлу, кто в Диких Землях главный! Срал я, легенда он там у себя дома или кто… Сам лично с него шкуру спущу!

После чего, шумно выдохнув и рыкнув напоследок: «Выполнять!», он развернулся на каблуках и большими шагами двинулся прочь. Бандиты, воодушевленные речью и горящие жаждой мести за оскорбленного босса, хлынули следом, грохоча тяжелыми ботинками по бетонному полу.

Спустя короткое время пальба и крики гремели уже по всей подземной базе…

…Громыхнул открывшийся металлический люк, с лязгом ударился о бетонный пол. Разношерстная толпа, вооруженная до зубов, с гиканьем и улюлюканьем вывалилась на поверхность. Там уже вовсю полыхало зарево пожара — похоже, стычка с людьми Фридриха перешла в горячую фазу.

Стервятники рассыпались по лагерю неровным полукругом, заходя противникам во фланг. Грянули первые выстрелы, крики боли и ярости разорвали предрассветный сумрак. Две банды сошлись грудь на грудь в жестокой сече, кромсая друг друга почем зря.

Череп кружил по полю боя словно коршун, выискивая взглядом Фридриха или его лейтенантов. Попадавшихся на пути наемников он безжалостно крошил в капусту, даже не сбавляя шага. Скоро его кулаки окрасились алым по самые локти. Покров вокруг него ревел от натуги, словно ураган…

Если Фридрих где-то здесь, на поверхности, надо найти его и лично приволочь к боссу… Тот будет очень доволен.

Внезапно в паре метров от них прямо из-под земли выметнулся столб пламени вперемешку с комьями земли и обломками бетона. Полыхнуло так, что на миг ночь обратилась в день.

— Какого⁈ — заорал Череп, пригибаясь и прикрывая голову руками, — Откуда фейерверки⁈ Кто-то бомбочку в вентиляцию кинул, что ли?

Но подручные уже не слышали его. Он, разинув рот, таращился на нечто невероятное, неспешно выплывающее из клубов дыма и пыли.

Исполинская тварь, втрое выше человеческого роста, будто целиком состояла из бурлящей раскаленной лавы. Ее «кожа» трескалась и плавилась, стекая на землю огненными каплями. Вытянутая морда, усеянная частоколом острейших игл, скалилась в плотоядном оскале.

Следом за ней появились еще две — одна покрытая шипастой чешуей, словно гигантская ящерица, вторая — жуткая помесь богомола и муравья, увенчанная хищными жвалами.

— Твою ж!!! — взвыл Череп, резко отшатываясь. В его голосе плескался неподдельный ужас, — Твари лезут, аномальная сволочь!!! Всем отходить!!!

На поле брани воцарился форменный хаос. Позабыв о распрях, бандиты и наемники бросились врассыпную, сшибая друг друга с ног. Над ними возвышался жуткий раскаленный монстр, хлеща хвостом из чистого пламени. Один удар — и человека испепеляло до костей.

Тварей становилось все больше. Сквозь огонь проступали багровые очертания — то ли крабоподобных созданий, то ли змей с конечностями… Над головами кружило нечто хищно-крылатое, то и дело пикируя на вопящих внизу людей.

Схватив автомат, Череп принялся поливать чудищ свинцовым дождем, но куда там! Пули, заряженные духовной силой, испарялись, едва коснувшись пылающей шкуры. Лишь шипастый «богомол» зашипел, когда одна из них чиркнула по морде, оставив неглубокую борозду.

Где-то сбоку грохнул взрыв, еще один. Это наемники, похватав гранаты, принялись швыряться ими в тварей. Плевать, что осколки задевают и своих, и чужих, лишь бы от жутких монстров избавиться!

Но чудища лишь отмахивались от разрывов, как от назойливых мошек. И неумолимо пёрли вперед, сминая хлипкие укрепления, сравнивая с землей злополучный лагерь.

Один из подручных ухватил Черепа за плечо:

— Череп, погнали в бункер, там отсидимся! В подземке нас не достанут!

И они, петляя меж падающих с неба огненных плетей, кинулись наутек. Вслед им неслись вопли раздираемых на части несчастных вперемешку с утробным рыком торжествующих монстров.

Сознание Черепа заполнила звенящая пустота. Ни единой мысли не осталось в гудящей голове.

Разве что одна, самая простая и понятная — спастись. Выжить любой ценой…

Земля вздрогнула, и стены подземного бункера содрогнулись. В одном из дальних тоннелей послышался подозрительный грохот, сопровождавшийся скрежетом когтей по бетону.

Увлеченные жаркой перестрелкой, ни Стервятники, ни наемники Фридриха не сразу обратили внимание на странный шум. Свинцовый ливень продолжал хлестать, вышибая крошево из стен и высекая искры. Обе стороны жаждали крови, вознамерившись стереть противника с лица земли.

— Жри свинец, падаль! — орал во всю глотку один из Стервятников, паля короткими очередями из автомата.

— Сам подавишься, ублюдок! — не оставался в долгу боевик Фридриха, швыряя в ответ огненный шар. Шар с гулким хлопком взорвался, опалив бандиту брови. Тот взвыл и принялся остервенело тушить тлеющую бородёнку.

Внезапно в какофонию боя вклинился новый звук — низкий, утробный рык, от которого кровь стыла в жилах. Сражающиеся на миг застыли, недоуменно озираясь. А в следующий миг из темного провала тоннеля вынырнула она — исполинская тварь, похожая на гигантскую многоножку.

— Твою ж!!! — взвыл один из наемников, в ужасе пятясь, — Да это ж аномальная тварь! Валим отсюда!

Он резко развернулся и припустил прочь, лихорадочно перезаряжая автомат. Но тут прямо перед ним из темноты вылетело нечто стремительное и хищное. Стремительный свист — и окровавленный обрубок шеи забулькал, фонтанируя алым. Голова бедолаги укатилась под ноги оцепеневшим бойцам.

Длинное тело многоножки было уже везде, словно опутывая просторное помещение сетью. Её многочисленные лапы более напоминали острейшие лезвия, способные разрезать все…